— Доброе утро! — бодро приветствовал меня Лео.

— Доброе, — попыталась в ответ улыбнуться я, вышло так себе. — Тебе чего не спится?

— Мне? Да я, вроде, выспался. Просто уже первый час дня, а ты все носа не кажешь на палубе. Думал уже замок на двери твоей взламывать.

— Первый час? — удивилась я. — Мы причалили?

— Три часа уже как в порту.

— Прости, я….я сейчас, дай мне пятнадцать минут, — засуетилась я.

— Да не торопись. Я никуда не спешу. Собирайся сколько надо. Буду на палубе. Поработаю.

— А остальные? — спросила осторожно, готовя себя к нежелательной встрече.

— Они уехали уже. За Мелиной приехал водитель, развезет всех. Так что не волнуйся, собирайся, а потом выходи, пообедаем, ну или позавтракаем в твоем случае, — усмехнулся Лео, — и поедем. Все, жду.

Я закрыла дверь и опустилась на кровать. Значит, не увижу Олега. Что же, все складывается, как нельзя лучше. Прямо, как по заказу. Подбадривая себя этими мыслями, и, запирая на большой ангарный замок душераздирающие сомнения, я начала сборы.

Через три часа мы подъехали к вилле Адамиди. Я смотрела на дом и боялась выйти. Это был страх за саму себя, страх увидеть Олега. Я беспомощно взглянула на Лео. Он без слов все понял. Вышел из машины, взял мою сумку, крепко сжал мою ладонь в своей руке и повел ко входу.

— Ну наконец-то, — на пороге нас встретила Соня. Обняла меня, чмокнула в щеку Лео и вновь перевела взгляд на мое лицо, нахмурилась и задала закономерный вопрос:

— Марин, что случилось?

— Сонь, давай потом.

— Борисов?

— Да.

— Я убью его, — процедила сквозь зубы.

— Это не его вина. Это я.

— Вот теперь вообще ничего не понимаю.

Лео, который стоял рядом и ничего не понимал из сказанного нами на русском, переводил взгляд то на меня, то на Соню и обратно.

— Лео, спасибо, что проводил, но дальше я сама.

— Уверена?

— Да. И спасибо тебе огромное за….за всё.

— У тебя, если что, есть мой номер. Марин, звони, хорошо?

— Обязательно, — выдавила некое подобие улыбки.

Он попрощался и, когда за ним закрылась дверь, Соня тут же схватила меня за руку и потащила к дивану.

— Рассказывай, Филиппова. И не думай ничего утаить!

— Давай не здесь, — я огляделась, выискивая глазами возможных шпионов.

— Его нет.

— Нет?

— Он уехал.

— Уехал? — тупо повторяла я ее слова.

— Да, Марин. Что происходит? Объясни ты, наконец. На тебе лица нет. Глаза опухшие от слез. Я же вижу.

— Да, ты права. Я сделала это. Я избавилась от Борисова раз и навсегда.

— В смысле?

— В прямом, я….

Но я не успела договорить, когда с грохотом открылась входная дверь.

— Алекс, ты меня напугал, — произнесла Соня, придя в себя.

— Прости, дорогая, — кинул жене, не сводя пристального взгляда с меня.

— Алекс? — я вопросительно подняла бровь.

— Марин, ты знаешь, я был о тебе лучшего мнения.

— Что? — растеряно спросила я.

— Алекс, ты что несешь? — тут же вступилась Соня.

— Соня, пожалуйста, не встревай. А еще лучше оставь нас.

— Ага, щас. Ускакала. Адамиди, я не позволю тебе оскорблять мою подругу.

— Да? А моего друга топтать ногами можно?

— Что за бред? — взвилась я.

— Если тебе так не хотелось внимания Олега, могла бы просто с ним поговорить. Он адекватный человек, он бы понял. Зачем нужно было спать с Леонидасом? Ты ведь видела, что ты Олегу не безразлична!

— Спать с Леонидасом? — удивленно уставилась Соня на меня.

— Не безразлична? Да что ты знаешь? Ему мое тело небезразлично, Алекс. Только тело. Ему нужен только секс, понимаешь? А я так больше не хочу. Я сбежала от него сюда. Понимаешь? Сюда! Это ты его притащил! Зачем? Чего добивался? Устроить другу пару жарких ночей со мной в главной роли? Да?

Я понимала, что говорю оскорбительные вещи, понимала, что где-то несправедливые, но меня понесло. Рана, которая гнила внутри, вскрылась и все то, что наболело, хлынуло неудержимым потоком.

— А меня кто-нибудь из вас спросил? Я тоже живой человек, Адамиди! Не поверишь, но веселая Маринка и плакать умеет, мать твою! Не позови ты его сюда, ничего бы не было!

— Тихо, тихо, — Соня обняла меня, зыркнула на мужа. — Александрос, тебе лучше уйти.

— Хорошо. Но один вопрос. Только один.

— Алекс, я сказала…

— Сонь, не надо. Спрашивай.

— С чего ты взяла, что ему нужен только секс?

— Это не я взяла. Это…это все он, его поведение.

— Поведение? Он дал тебе повод так думать сейчас, в эти пару дней, находясь здесь?

Я задумалась. Хотелось упрямо сказать «Да», но честная «я» медленно покачала головой.

— Марин, ты знаешь, что я к тебе хорошо отношусь, но, прости, ты — дура!

— Алекс!

— Сонь, не надо, — одернула я ее.

— Но сейчас уже ничего не исправишь после того, что ты сделала.

— Александрос Адамиди, ты можешь выражаться яснее? — собрав остатки себя спросила.

— Нет, не могу и не хочу, — развернулся и направился на второй этаж.

— Что за фигня? Сонь, он еще и виноватой меня делает? Какого хрена?

— Понимаешь. Мы не хотели встревать, но если бы я знала, что ты сотворишь такую дурость, то нашла бы способ рассказать тебе все.

— Елизарова, у вас тут поголовное косноязычие? Ты русский забыла или что?

— В общем, когда Олег приехал с Алексом, я была удивлена не меньше твоего. Я, действительно, не знала, что он его пригласит. Тем более, муж был в курсе, что у вас произошло. В тот же вечер я Алексу устроила допрос с пристрастием. У него были дела в городе, естественно он встретился с Олегом. Как бы покороче все изложить-то?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да уж как-нибудь рассказывай.

— В общем парень в тебя влюбился. Странно как-то, что я тебе об этом говорю. Он должен по идее это сделать.

— Это с его слов? — усмехнулась я.

— Марина, Олег Алексу врать бы не стал, — несколько жестко сказала Соня.

— Наверное, — растеряно произнесла.

— Вывод такой: он хотел с тобой помириться и предложить попробовать выстроить отношения, нормальные человеческие. На свадьбу не готов, но цитирую «если тебе надо, то хоть щас в ЗАГС пойдет». Вот как-то так, — уже тише добавила Соня.

Я молчала, переваривала услышанное, пытаясь устаканить в голове смысл.

— Почему ты мне не сказала? — чуть глухо спросила я, вперив в подругу ошарашенный взгляд.

— Ага, щас. Филиппова, даже не думай делать меня крайней! Вы уехали на морскую прогулку, а я позже проснулась, ну и подумала, что ничего страшного до вашего возвращения не случится. Да и у Олега был шанс самому признаться, поговорить с тобой. Но кто мог подумать, что ты и Леонидас…

— Поговорить, — прошептала я. — Черт! Надо было просто поговорить! — уже громче.

— Марин, а у вас с Лео…

— Не было. Ничего. Совсем ничего не было.

— Но, что тогда…, - озадачено протянула Соня.

— Розыгрыш, иллюзия. Что ему захотели показать, то он и увидел. Мне показалось, что это самая лучшая в мире идея, мать ее. Господи! И как быть? Что делать? — провыла я, роняя лицо в ладони.

Два чувства разъедали меня изнутри: ворваться набить морду Леонидасу и разнести в щепки каюту, а после вызвать катер и свалить на хрен с этой посудины. В любом случае эту дрянь рыжую я видеть больше не хотел. И ведь знала, сука, что поговорить хочу! Видела, что я здесь, рядом. Значит, ей на столько на меня наплевать. Я не требовал, чтобы мне радовались, как новогоднему подарку и скакали вокруг меня, мол вот он я какой, явился, а теперь все на задние лапки и вальсируем. Нет. Но такое скотское отношение не понимала даже моя далеко не ангельская натура.

Положение спас коньяк и информация о том, что планы меняются и утром мы причаливаем. Отверг все попытки Мелины залезть ко мне в койку. Клин клином вышибают это не про этот случай, это не про сейчас.