– Ты что? – тихо прошептала Оза, мгновенно настораживаясь от выражения его лица и быстро хватаясь за нож.

– Так, показалось, – ответил Сергей вытирая пот, и девочка недоверчиво покосилась на него, но ничего не сказала, быстро закрыв за ним отверстие заранее припасенными щитами.

Походный ужин быстро сготовился и так же быстро, в полном молчании, уничтожился. Настроение у путешественников улучшилось. Глаза Озы заблестели.

– А твой-то знаешь что учудил? – вдруг лукаво сказала она, тщательно, чтобы не пахла, вытирая посуду, и складывая ее в рюкзак.

– Что? – непроизвольно поддавшись ее влиянию спросил он. Да и самому было интересно. Тем более, что Оза только что невольно проговорилась, что младшенький – действительно его сын.

– Полностью разобрал кварцевый регулятор. И даже током ни разу не ударился!

Сергею ничего это не говорило, но он улыбнулся.

– Ты хороший, – сказала Оза, драя котелок. – Ты добрый. Но ты – никчемный.

Сергей растерянно посмотрел на девушку, но ничего не ответил.

– С тобой дети будут ходить в самую затрапезную школу, – продолжала меж тем она, явно стараясь высказать давно наболевшее. – И их все будут обижать во дворе.

И на это Сергей не нашел что возразить.

– Ты у меня был самый никчемный муж, – как-то даже радостно продолжила Оза. – Вот после тебя были сплошные звери. Один ломал позвоночники об колено, другой мог так гаркнуть, что стекла лопались… Долго только не прожил никто.

Сергей и на это промолчал.

– Помнишь, лежал все время, в потолок только смотрел, – засмеялась она, пододвигаясь к нему поближе. Глаза ее странно заблестели. – Другие бегают, суетятся, ищут себе занятия, работу, что-то добывают для семьи. А ты вставал, только когда звали что-то делать.

Однако она повзрослела, подумал Сергей. Сколько ее не видел? Почти три года. Тогда она была маленькой злобной девочкой-волчонком. А сейчас… Видно, жизнь ее сильно потрепала за это время.

– Как ты жила? – спросил он.

– Да как все! – беспечно ответила она, пододвинувшись вплотную и прижимаясь к нему своим бедром. – Мужей штук десять было. Была и третьей женой, и сотой в гареме, и наложницей. А как иначе? Дети ведь на руках. Кто ж о них позаботится, кроме меня?

Оза аккуратно смела угли в дальний угол. На месте костра расстелила тонкую термо-прокладку. Поверх бросила расстегнутый, старый ветхий спальник.

– Здесь и будем спать, – с каким-то странным удовлетворением произнесла она.

Сергей, впрочем, и сам догадался. В бытность свою бомжом именно так и ночевали в дальних походах – спали на месте костра. Первое время было очень жарко и спали голыми. А к утру все уже были тщательно одеты и тряслись от холода.

Потом Оза, убрав щит, быстро спустилась вниз и, подсвечивая себе фонариком, принялась намазывать места вокруг ночлега противно-пахнущим мышиным жиром, чтобы собаки их не учуяли. И про это Сергей тоже знал. Потом она поднялась в нишу и убрала за собой веревку. Потом она вернула щит на место, укрываясь от внешнего мира – чтобы никто не смог заметить их снизу.

– Ну все, – удовлетворенно произнесла Оза, откидывая с глаз волосы и протягивая к нему руки, и в нетерпении шевеля тонкими длинными детскими пальчиками, – теперь иди ко мне, солнышко!

– Зачем? – невольно произнес он, покривившись от этого "солнышка" – звучало как-то пошло и неприятно.

Заниматься сексом со школьницей ему и тогда не хотелось, и сейчас. Но тогда маленькая злобная соплячка фактически сама изнасиловалась им. А теперь-то для чего?

– Ты же – мой теперешний муж, – просто ответила она. – А муж обязан драть свою жену. Так положено. Спроси у любого, – беспечно ответила она, быстро скидывая с себя одежду и ложась на спальник. Худенькие тонкие длинные ноги она приглашающе раздвинула, почему-то виновато глядя на него – словно умоляла об услуге.

Да, было время, когда Оза была моей женой. Это правда. Но это время давно уже прошло. Теперь у меня – Элора. На всю жизнь. До самого конца.

Понимая, что на горячем ложе он через минуту покроется обильным потом, Сергей тоже вынужден был раздеться.

Лег. Двое обнаженных какое-то время тихо лежали рядом. Потом Оза, скромненько и виновато сдвинув ноги, приблизилась к нему плотнее, прижалась горячим худеньким детским тельцем.

– Ну что ты! – горячо зашептала она прямо ему в ухо, жарко лаская его тело своей правой рукой. – Все будет хорошо!.. Точно-точно!.. Расслабься.. Пожалуйста…

И Сергей покорно расслабился и она тут же, радостно застонав, забралась на него сверху.

А после секса она вдруг энергично принялась намазывать себя мышиным жиром.

– А это еще зачем? – спросил Сергей.

– От ночных хищников, – ответила Оза, подступаясь к Сергею с той же целью. – Чтобы нас не учуяли.

Сергей покорно предоставил ей свое тело. Она быстрыми мазками покрыла его лоб, шею, руки, спину, живот и ноги. И принялась довольно тщательно втирать мазь в его член, весело посмеиваясь при этом. Сергей сопротивляться не стал. Что с ребенка возьмешь! Хоть у нее и куча детей.

Они проспали часа три, как вдруг их разбудил осторожный шум внизу. Были еще голыми – камень не успел остыть. Очень осторожно выглянули в щель между щитами. Какие-то тени, приглушенный свет рыскающих по сторонам фонарей. Оза слегка сжала ему руку. Но он и так понял – это Ночные охотники. И лучше не шевелиться и громко не сопеть. К тому же у Охотников были собаки, которые искали врагов – людей и крупных хищников. Но, как видно, собаки Озу с Сергеем не учуяли – наверняка мышиный запах перебил. А мыши для них – мелочь, на которую не стоит обращать внимания.

Так же быстро, как и возникли, ночные охотники исчезли. Ни еле слышного шума, ни света фонарей. Не шевелясь, путешественники подождали еще минут десять. Потом, очень осторожно оторвавшись от щитов, снова легли на спальное место.

И Оза снова прильнула к нему, возбужденно дыша в кромешной тьме – адреналин от встречи с близкой смертью закипел в ее крови и теперь требовал хоть какого-то выхода. Сергей это понял, и на этот раз он сам был активным компонентом, и переставил Озу в кучу разных поз, так что когда они наконец-то закончили, девочка отрубилась сразу же, даже не сказав ему, как обычно, спасибо, и не поцеловав.

Сергей уснул не сразу. Очень медленно засыпал, и ему почему-то вдруг показалось, что он – в Лесу, и рядом – Элора. И это – ее тело. И так ему вдруг стало хорошо и спокойно. Он прижал ее. И девушка послушно поддалась, сама прижимаясь в ответ и сладостно потеревшись о его живот своей упругой мальчишеской попкой, невольно будоража его член.

Вот уже полчаса, как они спускались вниз по влажным ржавым скобам, вбитым в бетонную стенку. Противная затхлость густыми парами поднималась откуда-то снизу из неведомых глубин, била в нос. Местами скобы были разрушены и торчали только штыри, что несколько затрудняло спуск, местами их не было, и приходилось вязать веревку и спускаться по узлам.

Наконец Оза спрыгнула в появившееся боковое ответвление – ракетная шахта шла еще глубже.

Сергей, в луче фонарика успел разглядеть старую надпись – "Уровень 45". Сам он в своих скитаниях по древнему метро углублялся до тридцатого уровня. А сколько их на самом деле – никто не знал. Ведь счет шел от ноля.

По наклонному вниз тоннелю он прошли совсем немного и сразу за платформой путь им преградила вода – обычное дело в подземных катакомбах. Они стояли на платформе и в тусклом свете фонарика смотрели на черную непрозрачную воду, затопившую желоба путей. Холодно. Где-то капало. Сергей огляделся насколько позволял свет. Ничего деревянного не было – чтобы сделать плот.

– И что теперь? – спросил он у Озы, боясь что это препятствие – такая же неожиданность и для нее. Но девушка была спокойна.

– Саксонец, плавать умеешь? – поинтересовалась она.

Сергей кивнул.

– Долго плыть? – в свою очередь спросил он.