— Я пришёл за тобой! Хён ждёт тебя дома.

— Зачем? Я ведь итак выполняю каждый приказ. Убить не проблема, убрать за собой тоже.

— Ты дурак, раз думаешь, что Юнги держит тебя для этого, — выплевывает Чонгук, нависая над развалившейся фигурой Хосока в кресле.

— А ты дурак, раз считаешь особняк домом.

— Я ради этого дома… — начал было Чонгук, но запнулся отчего-то.

— Брата убил, — закончил за него Хосок, заглянув в глаза.

— Он не был… Это неважно. Ты не должен обсуждать это со мной. Хватит. Его нет больше и не будет! — грозно произносит, взглядом испепеляя.

Удар, который пришёлся на Хосокову скулу, заметно отрезвил, но не «выбил» до конца «лошадиную» дозу алкоголя.

— Сука! Не молчи! — вновь вспыхивает.

Чонгук трясёт Чона за плечи, за ворот чёрной рубашки, но тот опять не реагирует.

— Я знаю. Все знаю, Хосок! Твой «стрелок» из клана выдал тебя: о твоей связи с девушкой известно и мне, и Юнги. Нам нужно поговорить. Потому что ты не знаешь многого.

Чон хмыкает, отталкивая прочь младшего.

— Называй меня, как хочешь: сволочью, тварью, ублюдком. Я знаю, что совершил ужасные вещи, — разбито улыбается, — Разве такое возможно? Я любил и люблю ее.

— Хосок, послушай, — касается плеча, с осторожностью заглядывая в затуманенные глаза мужчины, — Ты должен разлюбить ее.

Голос дрогнул. Чонгук знает, что должен стать гонцом плохих вестей.

— Разлюбить? — истерический смех разносится по полупустой комнате квартирки, — Разлюбить? Почему же?

Гук опускается на корточки перед ним. Пытается собрать мысли воедино, чтобы внятно ответить на его вопрос.

— Ты изначально полюбил не ту. Хосок, ты не знаешь, кто такая Мэй. Не знаешь.

***

Мэй потягивает тёплый напиток из кружки. Вкус какао, гармонирующий с полюбившимся ей кокосовым молоком, успокаивает легкую тошноту.

Уютная небольшая кофейня, в которую она ходит каждые выходные на протяжении вот уже месяца, не изменяет «традиции» — добавление ванили. Первое время она не могла понять, отчего так вкусно, поэтому выведав секрет баристы, была не сильно удивлена, однако все же купила в ближайшем супермаркете пакетик и для дома.

Она старается каждый день. Старается жить, не думая о прошлом, не вспоминая прошлую себя, прошлый дом, комнату, работу, людей. Оставшись совсем одна, она решила вновь жить. Жить ярче, чем «до».

Вспоминает разговор с Бель, во время которого ей пришлось врать больше, чем за всю свою жизнь. Мэй соврала о поездке к матери в США, о своём состоянии, о душевной составляющей, о покалеченном разуме, об измученном теле. Врачи, психологи, усердная работа над собой и своим подсознанием — все это оживило в ней человека. Раны затянулись, кое-где оставив после себя шрамы, синяки исчезли, слёзы высохли.

Теперь от прошлого почти ничего не осталось. Почти.

Лишь мучающие изредка сильные головные боли и стремительно растущий живот. Всякий раз Мэй старается не разглядывать себя слишком долго в зеркале. Мысли о том, что этот ребёнок, ни в чем не повинный малыш, является кровью и плотью не только Мэй, но и Хосока, сводят с ума. Тот день, когда она узнала о существовании жизни внутри себя, стал проклятьем и благословением одновременно. Она не знает, совпадение ли это, но этот ребёнок освободил ее от мук и очередной порции боли. Принять его стало самым большим испытанием для неё, но сейчас она любит его, любит так сильно, что готова каждый день становиться сильнее, мудрее, заботливей. Теперь есть кто-то, кто будет готов любить ее саму в ответ просто потому, что она существует.

Какао заканчивается, как и небольшой дождик за окном. Она улыбается, заметив солнце и небольшую, почти блеклую радугу. Как давно она не наслаждалась такими обычными вещами.

Поправив свитер, встаёт из-за стола. Прогулка пойдёт только на пользу.

У ближайшей автобусной остановки как раз тормозит нужный номер до центра. Мэй всегда любила шумные торговые улочки с разнообразными магазинами, поэтому выбор места не заставил себя долго ждать.

Много парочек, туристов, студентов, спешащих на подработки, учёбу или домой. Воздух пропитан запахом свежеиспеченных булочек с маком, что доносится из кондитерской рядом. Этот запах ассоциируется с детством, с защищённостью и лёгкостью бытия. В детстве никаких проблем, а болячки есть только на коленях. Сердце чистое, не тронутое разрушениями и болью.

Прогуливаясь по магазинам, в основном с детскими товарами, Мэй не заметила, как повечерело. Завязав туже пояс вокруг талии, она продолжает прогулку, взглядом проходясь по вывескам и ярким надписям на стеклянных дверях. И одна из вывесок привлекает больше всего. «Different Universes»{?}[с англ. яз. «разные вселенные»] — гласит она.

Аккуратно толкнув тяжёлую дверь, девушка входит в уютный антикварный магазинчик. Обилие невероятной красоты необычных вещей заставляет разинуть рот. Глаза бегают по полкам, по стенам и стендам. Много статуэток, декоративного оружия, шкатулок, картин и украшений.

Подходит ближе к одному из холстов. Казалось бы, обычная картина, ничего примечательного и удивительного. Однако эти зелёные глаза мужчины, что смотрят, кажется, в душу, не могли не зацепить. Лишь глаза на белом полотне. Вроде бы понятно, но почему-то в этом Мэй видит какую-то загадку.

— Похоже, Вам приглянулась картина.

Мэй вздрагивает от раздавшегося рядом мужского хрипловатого голоса. Сглотнув, она все же обратила на него внимание: высокий, одетый в чёрное длинное пальто, он производит впечатление сильного, непоколебимого, словно гора, человека.

— Да, я здесь впервые, но она почему-то мне понравилась сразу, — прошептала она, вновь направив взгляд на полотно с красками.

— Признаюсь, она и мне нравится давно. Ее никто не покупает. Может, она ждёт меня? — улыбается мужчина необычной, как ей показалось, улыбкой. Квадратной.

— Тогда она Ваша.

— Не могу вот так просто забрать ее.

— Почему же? — возражает Мэй.

— Не знаю теперь чья она: моя или все же Ваша?

— Ох, нет. Я не могу купить ее, — покачав головой, произнесла Мэй. Щеки почему-то порозовели.

— Я дарю, — пожимает он плечами, направляясь к владельцу магазина. Мэй не успевает среагировать, как слышит характерный звук оплаты банковской картой.

— Я не принимаю подарки от незнакомцев, — голос звучит твёрдо и непоколебимо.

— Тогда нам стоит познакомиться. Как Вас зовут?

Она молчит, с подозрением заглядывая в карие глаза, но, не найдя в них ни одной отрицательной эмоции, все же отвечает:

— Мэй.

Он протягивает большую ладонь в знак нового знакомства.

— Тэхен.

— Вы увлекаетесь искусством?

— Не совсем, — отвечает задумчиво с тенью ухмылки.

— И все же я не приму ее.

Тэхен облизывается.

— Ваше всегда найдёт Вас.

Мэй кивает, так и не поняв, что Тэхен говорит вовсе не о картине.

— Мне пора идти, — улыбается она, завязывая шарф на шее.

— Да, конечно.

Он слегка кланяется, с хитрым прищуром наблюдая за уходящей в толпу девушкой.

Быстро, скорее судорожно набрав номер на телефоне, отворачивается от внезапно зашедших теперь уже новых клиентов. Уходит вглубь, стараясь найти более тихое, уединенное место. Гудки прекращаются. Голос кузена раздаётся:

— Да, Тэхен, я слушаю.

— Тебе следует прилететь в Корею сегодня же, — твёрдо произносит Ким.

— Что такое? — голос Джина меняется, становясь более серьезным и взволнованным. Кажется, он даже вскочил со своего места. Тэхен уверен, это место — кресло в кабинете. Он проводит там почти все время.

— Я нашёл ту, что нужна была тебе, Джин. Наконец, нашёл.

========== Глава 23 ==========

Комментарий к Глава 23

Всем привет. В последнее время (то ли это Меркурий, то ли осенняя хандра) хочется лишь одного: спать беспробудно. Поэтому и пишется очень «туго» и медленно. Но все же я рада, что главы выходят неплохие)

Приятного прочтения🖤

Upd: давайте все вместе поздравим Пак Чимина с днём рождения💜 Этот человек заслуживает всех звёзд во вселенной, так он чист и прекрасен душой! Самый добрый, заботливый, трудолюбивый, внимательный и умеющий дружить☀️ А ещё он просто hot-мужчина✨