Sandro Veronesi

IL COLIBRI

Copyright © 2019 La nave di Teseo Editore, Milano

© Лукьянчук В., перевод на русский язык, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Вполне можно сказать, что римский квартал Триесте является центром этой истории, в которой есть и другие центры. Этот квартал всегда балансировал между фешенебельностью и упадком, роскошью и убожеством, избранностью и посредственностью, и на этом пока довольно: не стоит описывать его детально, поскольку подобное описание может показаться скучным, а скука в начале истории не сулит ничего хорошего. К тому же, чтобы наилучшим образом показать любое место, следует наглядно представить то, что там происходит, а там действительно происходит нечто значительное.

Скажем так: одно из событий, из которых состоит эта история, в которой есть и другие истории, происходит как-то утром в римском квартале Триесте, в середине октября 1999 года, допустим, на пересечении улиц Кьяна и Рено, на втором этаже одного из тех зданий, которые мы здесь не собираемся описывать и где уже случился миллион других событий. Вот только событие, которое должно здесь произойти, – решающее и, вполне можно сказать, потенциально губительное для героя этой истории. На двери его врачебного кабинета написано «Д-р Марко Каррера, окулист-офтальмолог» – эта дверь еще ненадолго отделяет его от самого страшного момента в жизни, богатой и другими страшными моментами. В кабинете на втором этаже одного из этих зданий в квартале Триесте он выписывает рецепт пожилой пациентке, страдающей воспалением век, «блефаритом обычным» – глазные капли с антибиотиком, применяемые после революционной, можно сказать, инновации, лечения N-ацетилцистеином, который впрыскивается в глаз, что спасло многих его пациентов от самой страшной опасности этого заболевания, а именно от его перехода в хроническую форму. А за стенами кабинета доктора уже поджидает готовая обрушиться на него судьба в лице низкорослого человечка, лысого и бородатого, по имени Даниеле Каррадори, наделенного – и это не преувеличение – магнетическим взглядом, которым тот вскоре вопьется в глаза окулиста, впрыснет в него сперва недоверие, затем растерянность и, наконец, боль, перед которой его наука (офтальмология) окажется бессильной. Это решение человечек уже принял, и оно привело его в приемную доктора, где он сейчас находится, внимательно разглядывая свои ботинки вместо того, чтобы перелистывать страницы новеньких журналов – прошлогодних, но не подверженных тлению, – разложенных на столиках приемной. Не приходится уповать, что он передумает.

Час пробил. Дверь кабинета открывается, пожилая пациентка с блефаритом выходит, поворачивается к доктору, пожимает ему руку, затем направляется к стойке регистраторши, чтобы оплатить визит (120 000 лир), а Каррера, выглянув в приемную, вызывает следующего пациента. Человечек поднимается и идет ему навстречу, Каррера пожимает ему руку и приглашает сесть. Старинный проигрыватель фирмы «Торенс», давно переживший свое время, хотя четверть века назад считался одним из лучших, установлен на стеллаже вместе с доказавшим свою надежность усилителем «Маранц» и двумя колонками AR6 красного дерева. Негромко звучит мелодия с пластинки Грэма Нэша «Песни для начинающих» 1971 года, странный конверт от которой, стоящий рядом на том же стеллаже с портретом вышеназванного Грэма Нэша с фотоаппаратом в непонятном контексте, является самым ярким пятном в кабинете доктора. Дверь закрывается. Час пробил. Защитная пленка, отделявшая доктора Марко Карреру от самого сильного эмоционального удара в его жизни, в которой он выдерживал и другие серьезные удары, лопнула и канула в вечность.

Помолимся о нем и обо все кораблях, ушедших в море.

Луизе Латтес

До востребования

59–78, ул. Архивов

75003, Париж

Франция

Рим, 17 апреля 1998 г.

Работаю и думаю о тебе.

– Здравствуйте, я – Даниеле Каррадори.

– Марко Каррера. Очень приятно.

– Вам ничего не говорит мое имя?

– Ничего. А должно?

– Вероятно.

– Вас не затруднит повторить еще раз?

– Даниеле Каррадори.

– Вы психоаналитик моей жены?

– Так точно.

– Простите ради бога. Не думал, что мы когда-нибудь встретимся. Присаживайтесь. Чем могу быть полезен?

– Выслушайте меня, доктор Каррера. И после всего, что я скажу, постарайтесь по возможности не обращаться с жалобой в Коллегию министерства и особенно в Итальянское общество психоаналитиков, что вы с легкостью можете сделать, будучи моим коллегой.

– Жаловаться на вас? С какой стати?

– Видите ли, то, что я собираюсь сделать, в моей профессии категорически запрещено и влечет за собой суровое наказание. Мне никогда бы и в голову не пришло это сделать или даже подумать о таком, но у меня есть все основания полагать, что вы находитесь в серьезной опасности и что я – единственный человек на свете, который об этом знает. Я решил поставить вас в известность, отдавая себе отчет в том, что тем самым нарушаю одну из главных заповедей моей профессии.

– Да ладно! Слушаю вас.

– Позвольте прежде всего попросить вас о небольшой любезности.

– Выключить музыку?

– Какую музыку?

– Неважно. Так о чем вы хотели попросить?

– Не могли бы вы ответить мне на несколько вопросов? Просто хочу удостовериться в правдивости того, что слышал о вас и о вашей семье, и исключить факт, что мне навязали искаженную картину. Это очень маловероятно, но все-таки допустимо. Вам понятно?

– Да.

– Я захватил с собой вопросник. Пожалуйста, отвечайте только «да» или «нет».

– Договорились.

– Начинаем?

– Валяйте.

– Вы – доктор Марко Каррера, сорока лет, флорентиец, имеете диплом по общей медицине и хирургии Римского университета Сапьенца, специалист в области офтальмологии?

– Да.

– Вы – сын Летиции Дельвеккьо и Пробо Карреры, оба архитекторы, оба на пенсии, проживают во Флоренции?

– Да. Только мой отец – инженер.

– А, ну да. Вы – брат Джакомо, который моложе вас на несколько лет, проживает в Америке, и Ирены, утонувшей – приношу соболезнования – в начале восьмидесятых?

– Да.

– Вы женаты на Марине Молитор, словенке, место работы «Люфтганза», занимающейся приемом и наземным обслуживанием пассажиров?

– Да.

– Вы – отец Адели, десяти лет, ученицы пятого класса государственной школы, расположенной у Колизея?

– Школы имени Витторино да Фельтре, да.

– Девочки, которая в возрасте от трех до семи лет думала, что к ее спине привязана веревочка, и это заставило ее родителей обратиться к специалисту по детской психологии?

– К магу Манфротто…

– Как вы сказали?

– Да так, неважно. Это он просил, чтобы дети так его называли. Но проблему веревочки решил не он, хотя Марина убеждена в обратном.

– Понятно. Стало быть, это правда, что вы обращались к специалисту по детской психологии?

– Да, но только не вижу связи…

– Однако вы понимаете, почему я задаю вам все эти вопросы? У меня ведь только один источник информации, и я обязан проверить его надежность в связи с тем, что собираюсь вам сообщить.

– Ясно. Так что же вы собираетесь мне сообщить?

– Если не возражаете, сначала еще пара вопросов. Они более интимные, поэтому попрошу отвечать с предельной искренностью. Согласны?