— Мисс Радев, — холодно протянул знакомый голос; высокий светловолосый маг вошел в комнату, — приятно вас встретить.
Сказал так, будто не ожидал ее увидеть, будто не она отправила ему письмо час назад с координатами и временем. Гермиона ехидно усмехнулась, но улыбка застыла на ее лице, превратившись в хищный оскал, когда в дверь вошел второй волшебник. Он. Тот, чье-имя-нельзя-называть собственной персоной. Гермиона полностью забыла о Люциусе Малфое, устроившемся на сидении напротив нее, приковав взгляд к лорду Воландеморту.
С его приходом свет в помещении стал ещё тусклее, словно маг притянул его к себе, подчеркивая свою значимость. Это было не то чудовище, которое она помнила со времен Битвы за Хогвартс. Не было серой кожи, красных глаз, он вообще не был похож на змею. Практически ничего от змеи. Заостренные черты лица, скулы, о которые можно пораниться, тонкие бледные губы, прямой нос, черные-черные глаза и такого же цвета волнистые волосы.
Он закрыл дверь и взмахнул палочкой. Гермиона ощутила струящиеся потоки магии, запирающие комнату от любого возможного проникновения. Волшебник приподнял черную бровь, не двигаясь с места, зажав длинную белую палочку между пальцами, контрастирующую с его длинной черной мантией.
— Мисс… Радев?
Гермиона уловила намек и ее губы вновь пересекла кривая усмешка.
Его хриплый низкий голос вполне мог вызывать мурашки от холода.
— Грейнджер, сэр, — сказала Гермиона.
— Родственница Дагворт-Грейнджера? — задумчиво протянул кто-то светловолосый справа.
Ведьма скривилась в отвращении, и, не поворачиваясь и не отводя взгляд от Воландеморта, улыбнулась, открыв зубы, покачав головой.
Вторая бровь мага взлетела.
— И что же остановит меня от того, мисс Грейнджер, чтобы просто убить грязнокровку, стоящую передо мной, осмелившуюся явиться на встречу? Более того, потребовавшую этой встречи, — спросил он, по-прежнему не сходя с места.
— Информация, — просто ответила девушка.
— Информация от грязнокровки, прикидывающейся почти год чистокровной ведьмой? — ехидно поинтересовался Малфой.
Грейнджер развернулась всем корпусом, и, склонив голову, едко парировала:
— Знали ли вы, мистер «но есть ли во всём Мире волшебники, не слышавшие имя- » Малфой, что разговариваете с грязнокровкой, на той встрече первого сентября? Или ваш хозяин указал вам на то, что я не являюсь Катариной Радев?
Люциус нервно сглотнул, немного сдувшись.
Гермионе стало интересно, что именно сбило с него спесь: ее тон, слова, упоминание о его хозяине, когда он стоит в метре от них?
Волдеморт холодно рассмеялся, привлекая к себе внимание.
— Вы правы. Я знаком — был знаком — с мисс Радев, — сказал он, глядя ей в глаза; Гермиона почувствовала ментальный толчок и выбросила на поверхность воспоминания о настоящей Радев в Визжащей хижине. Мужчина приподнял обе брови. — И, когда Люциус рассказал мне о лояльности нового профессора ЗОТи, — продолжал он; все-таки Волдеморт любил драматичные отступления, — а затем назвал ваше имя, я был озадачен, ведь мисс Радев мало того, что была слабой ведьмой, но ещё и предательницей крови. А слухи о вас на протяжении этого учебного года ходили совершенно противоположные.
— Собираете слухи о преподавателях Хогвартса? — не удержавшись от смешка, спросила Гермиона.
Волдеморт небрежно пожал плечами и кивнул.
— Не так много преподавателей, лояльных по отношению к чистокровным. Что, кстати, вызывает еще больше вопросов к вам, как к грязнокровке.
Гермиона точно скопировала его жест, небрежно пожав плечами. Она покрутила бокал в руках и отпила. Волдеморт был, как магнит. Его магия буквально манила к себе. Она прикрыла глаза, закатывая их от блаженства, отравляющего кровь.
Не было ни страха, ни паники.
Кажется, она была готова ко всему.
— Итак, моя личность раскрыта, — подвела итог ведьма. — Что на счет вас?
Малфой издал какой-то странный звук справа от нее, но Грейнджер его проигнорировала — как и всегда.
— Мне кажется, вам не требуется ответ, — усмехнулся маг.
Ведьма снова почувствовала ментальный толчок и широко и искренне улыбнулась, поднимая из глубин памяти облик Волдеморта после возрождения. Она красноречиво смотрела на мужчину, отпивая из бокала. Он отшатнулся.
— Люциус, выйди, — приказал он.
Малфой дернулся, как от удара.
— Но, мой л-лорд…
Волдеморт взмахнул палочкой и сделал шаг в сторону от двери.
— Жди меня в зале, — холодно произнес он.
Люциус неуверенно поднялся на ноги, очевидно сомневаясь, следует ли ему выходить, но, бросив взгляд на хозяина, вздохнул и вышел.
На этот раз магия, опустившаяся на помещение, была плотной и вязкой, как огневиски, и концентрировалась вокруг фигуры высокого мужчины, стоящего напротив нее.
— Что это было? — спросил он, подходя к ней, вторгаясь в личное пространство; очевидно, больше никаких приличий.
— Мое прошлое, ваше будущее, — просто ответила ведьма, сдерживая смешок, — что именно вас поразило?
— Почему я стал… таким?
Грейнджер снова отпила из бокала, раздумывая над ответом.
— Одна маглорожденная ведьма сразит вас через два года, — нагло солгала она.
— Ты! — он направил палочку на нее, но тут же опустил ее, когда Гермиона безумно рассмеялась, глядя ему в глаза, и покачала головой.
— Нет, — она смахнула проступившие от смеха слезы, — было бы глупо с моей стороны явиться к вам и заявить, что я убила вас, вы так не думаете?
Волдеморт нахмурился, раз за разом пробиваясь в ее голову, а Гермиона услужливо подбрасывала ему воспоминания: в основном его, после воскрешения, газеты с объявлениями об отлове маглорожденных, как ее пытала Беллатриса…
Маг поморщился.
— Ничего не мешает мне забраться в твою голову…
— Попробуйте, — резко посерьезнев, предложила Гермиона, — и лишитесь любой информации.
Он прищурился, протянул руку к ее бокалу и поднес его к губам, отпивая. Гермиона проследила взглядом за его движениями.
— Так зачем ты здесь, Гермиона Грейнджер? — звук имени, ее имени, согрел ведьму. А ведь с этим не справилось даже полбутылки огневиски.
— Я дам вам имя, — пожав плечами, сказала Гермиона, — делайте все, что хотите.
— Зачем тебе это? — резонно спросил он, приподнял бровь.
— Потому что я не могу убить ее.
Гермиона тяжело дышала, уставившись на рыжеволосую ведьму, осевшую в ее ногах. Эванс всхлипывала, схватившись за виски; из носа текла кровь, по губам, подбородку, капая на идеально белую рубашку.
Грейнджер сделала шаг назад, направляя палочку на нее:
— Авада кедавра, — на выдохе произнесла она.
Ничего не произошло. Никакой зеленой вспышки из кончика древка, только две зеленых вспышки глаз Эвас, уставившейся на нее в диком, животном ужасе.
— Империо, — прошептала она.
Это сработало, взгляд Эванс расфокусировался, а лицо расслабилось. Очистив ее лицо, Гермиона повела девушку в свой класс.
Волдеморт продолжал стоять близко, разглядывая лицо, вторгнувшись в личное пространство девушки, касаясь ее краем мантии; Гермиона могла чувствовать его запах. Он явно раздумывал, что ему делать с полученной информацией, и, совершенно точно не хотел отпускать ценный источник от себя.
— Имя? — Потребовал он.
— Лили Эванс, — на выдохе произнесла Гермиона.
***
Было очень самонадеянно полагать, что Волдеморт отпустит ее от себя, после того, как она нагло бросала ему в лицо картинки из будущего. Гермиона не подумала об этом, движимая лишь одной целью, но, когда ее взгляд скользнул по двери, он с хищной улыбкой покачал головой.
— Ты не вернешься в Хогвартс, Гермиона Грейнджер, — сказал он и посмотрел прямо ей в глаза. Она увидела красный проблеск в его темных радужках, но страха это не вызвало. Она завороженно смотрела ему в лицо. — Пока что.
Волдеморт, к ее удивлению, не вызывал отвращения или страха. Магия, волнами расходящаяся от него, словно дарила покой и блаженство. Хотелось быть рядом с ним. Быть частью его.
