Пока сменялись фотографии и фрагменты видео, диктор неспешно говорил:

– …В непростых условиях Кальдеры он был единственным, кто смог прожить столь длительную жизнь и стать связующим звеном между нашим временем и минувшим огненным сезоном. На сто одиннадцатом году ушёл последний свидетель пробуждения.

Пилот молча слушал трагическую весть, чувствуя, будто в этот миг покинутые земли отдаляются быстрее, чем движется колонна.

Вскоре связь оборвалась, оставив странников наедине с бескрайней пустошью. Будто между ними и далёким домом исчезла призрачная нить. Из динамиков послышался голос капитана:

– С этого момента есть только мы и горизонт.

Вечером густые облака в безветрии застыли над долиной, но растаявшее солнце выдавал размытый тусклый свет. В неподвижной серой дымке слились небо, стены и пустые северо- западные улицы. Лишь одно из зданий безжизненной окраинной земли всё ещё не было заброшено. И сегодня оно объединило многих жителей Кальдеры. Мрачный вид монументального строения дополнился десятками машин. Вскоре они покинули стоянку и свернули к широкому проспекту, ведущему к границе.

С преодолением каждого квартала вид становился более гнетущим. Многоэтажные дома встречали тёмными оконными проёмами и тусклым сверканием осколков. За годы запустения ветер сорвал с петель незапертые двери, а те, что ещё держались на местах, скрипели при каждом дуновении. Над застывшей мглой проявился огромный каркас оранжереи, почти лишённой стёкол. Наиболее короткий путь в объезд руин пролегал под куполом, и машинам пришлось преодолеть завесу из мельчайшего песка, струящегося сквозь пустые секции. Пылевые шлейфы ещё долго плыли следом.

Вокруг шумели осенние деревья. Красный листопад сопровождал колонну, пока дорога тёмной улицы не окончилась подъёмом на застывшую волну. Длинный мост тянулся меж выгоревших зданий, объятых каменной лавиной, высота которой с каждой сотней метров приближалась к верхним этажам. Вскоре крыши остались далеко внизу, но высота волны продолжала увеличиваться. Наконец дорога завершилась у огромной площади, вдалеке плавно восходящей к северо-западной стене.

Окутанную неподвижной мглой границу устилало бессчётное количество с виду монолитных блоков. Небольшие тёмные бруски держались на тонких низких рамах, закреплённых на каменной поверхности. Самые дальние ряды давно исчезли в слоях пыли, и уже никто бы не решился их тревожить.

Бывшие ученики старейшего жителя планеты оставили машины и направились к мрачным пронумерованным рядам. В прощальной церемонии один из прибывших, чьё лицо наполовину было скрыто тёмно- синей маской, неторопливо поднёс брусок из дерева к свободной раме. Участники прощания собрались вокруг в почтительном безмолвии. У стены, ставшей для них гранью мира, завершался жизненный путь каждого обитателя Кальдеры.

Вернувшись в этот край, ветер прогонял облачный покров, открывая вечереющее небо. Вскоре над границей зазвучали голоса и негромкие шаги. На пути к машине мужчина в синей маске заметил яркую фигуру, затаившуюся неподалёку от колонны. Сидя на небольшом электроцикле, ребёнок в золотом комбинезоне наблюдал за церемонией прощания. На его лице не оказалось респиратора, лишь защитные очки. Вместо того чтобы сесть в машину, мужчина направился к нему.

– Тебя не учили, что нельзя гулять без маски? – в недоумении спросил литолог. – Особенно перед границей.

– У меня есть шарф, – отозвалась растерянная девочка, глянув на него сквозь стекло очков большими светло-серыми глазами.

Поправив лёгкий шарф, она надела капюшон в ожидании скучных правил безопасности, но вместо этого получила приглашение.

– Завтра ты можешь побывать на лекции по литологии. Буду ждать тебя к первому занятию в Каменном холме, – предложил литолог. – Этот курс для учеников постарше, но тебе будет полезно и даже интересно.

Девочка пробормотала в шарф что-то неразборчивое, но, похоже, утвердительное. Её взгляд сосредоточился на тёмном облаке, плывущем над мрачными рядами. Она явно хотела о чём-то расспросить, но не могла найти подходящие слова и для начала даже попросила разрешения задать вопрос. Получив согласие, она ещё некоторое время размышляла.

– При жизни мы вдыхаем крупицы монолита, что делает их частью нас, – наконец заговорила девочка, взмахом рук развеяв пыль, – а потом мы сами становимся его частицей, – она указала на бруски, ожидающие поглощения огненной волной. – Но что будет на обратной стороне? Где мы завершим свой путь? Ведь на Землях Начала нет огня.

Задумавшись, литолог наблюдал, как она отряхивает то капюшон комбинезона, то лёгкие перчатки. Переведя взгляд на пылевое облако, вновь ожившее в порыве ветра, он осторожно произнёс:

– Ветер. Развеянные ветром, мы сольёмся с пылевым туманом Монолита.

– Ветер, – повторила девочка, провожая взглядом пыль, мерцающую в свете фар.

Машины поочерёдно покидали площадь, и литолог, глянув на темнеющее небо, предложил:

– Подвезти? Или справишься сама?

– Сама, я хорошо знаю дорогу, – уверила маленькая странница, взявшись за руль электроцикла.

Напомнив о предстоящей лекции, литолог оставил её наедине с границей. Пока колонна спускалась с каменного вала, девочка ещё некоторое время задумчиво оглядывала мрачный край, то считая ряды блоков, то всматриваясь в темноту стены. Как только поднятый машинами пылевой туман развеялся, электроцикл сорвался с места и направился на юг.

По обыкновению, в Каменном холме собралось немало посетителей. Литолог, в прошлом с интересом слушавший истории о чёрном камне, теперь сам проводил лекции. Сегодня он внимательно рассматривал учеников, среди которых надеялся заметить девочку, не желающую пользоваться маской. Лектор смутно помнил её внешность, но был уверен, что не ошибётся.

Вскоре он приметил невысокую фигуру в золотом комбинезоне, лавирующую между старшеклассниками. Короткие густые пряди пепельных волос неряшливо торчали во все стороны. Похоже, что, сняв шапку, она забыла расчесаться, или же это была её обычная причёска.

Не глядя на собравшихся, девочка протиснулась к стеклу. При каждом визите к Основанию она с непроходящим любопытством рассматривала оболочку, надеясь, что застанет пробуждение. Неспешно шагая вдоль барьера и порою обращая взгляд на снимки, сопровождающие лекцию, она прислушивалась к голосу.

Лектор уделил внимание не только монолиту, но и острой пыли. Повествуя об опасности чёрного тумана, он надеялся, что девочка, сосредоточенно считающая линии на опыте, всё же слушает его.

Лекция завершилась обсуждением. В обрывках диалогов девочка разобрала вопрос о происхождении первого кольца и, прослушав половину длинного ответа, всё же уловила – в прошлом полагали, что чёрная глыба – часть планеты. Но эксперимент с осколком показал, что, вероятно, монолит когда-то также взял начало в одном из множества миров или же ведёт свой путь от истоков времени.

– И мы лишь одно из звеньев в его межзвёздном странствии, – завершил литолог.

После лекции в Каменном холме остались только одиночные фигуры, не спеша гуляющие между стеллажей. Невзирая на неповторимость форм, чёрные крупицы своим бессчётным множеством всё же создавали видимость однообразия и быстро утомляли. Но девочка присматривалась к датам. С осколками, которым не исполнилось и века, соседствовали камни, просуществовавшие не одну эпоху. И это навевало размышления о мимолётности всех жизней, затерявшихся в эре монолита. Задумавшись, девочка не сразу обратила внимание на голос, прозвучавший за спиной.

– Тебе понравилось? – пытался узнать лектор.

– Да. Но я многое прослушала, – честно ответила она и тут же отыскала оправдание. – Думала о времени.

Оценив ответ одобрительной улыбкой, литолог всё же задал и другой вопрос: