Удобно расположившись на полу, как раз аккурат возле окна, он уперся затылком в стену и устало вздохнул. Только сейчас тело стало ныть. Суставы начало потихоньку выкручивать от боли. Было чувство разбитости какой-то, что ли. Юноша прикрыл глаза. Кровь все еще стекала по кончикам его пальцев. Он чувствовал это. В одно мгновение кожа почему-то стала слишком чувствительной.

— Деда!

Этот раздражающий вопль разнесся по гостиной в сопровождении тихого шуршания раздвигающихся седзи. Гароу хмурился. Он очень не любил когда его покой кто-то нарушает.

— Эй, старик!

И снова этот вопль. Когда же этот надоедливый источник шума заткнется и исчезнет, наконец?

— Нет? Вай, какая удача, — девчонка устало перевалилась через порог и растянулась на полу. — И на кой-черт, строить свое додзе в таком месте блин, да еще с кучей ступеней? Как еще он не растерял всех своих учеников. Пока, блин, дойдешь — можно умереть.

Юноша недовольно приоткрыл один глаз, а после и второй. Перед ним лежала девушка. На вид она примерно его одногодка. Может плюс-минус год. В школьной форме. Юбка, правда, слишком короткая, а она еще так нескромно ноги раскинула. Вот же ж. Пришлось протянуть пятую точку по полу, чтобы скрыться за углом. А то вдруг увидят его окровавленного. Испугаются, наверняка. И потом еще у мастера проблемы будут. Скажут, что он истязает своих учеников, пока те не лишатся последней капли крови.

— Ты кто? И что тебе надо? — послышалось откуда-то из глубины гостиной. Он все же решил спросить, а то мало ли.

Девушка резко вскочила, усевшись на колени, а после, торопливо одернула подол юбки. Она и так уже десять раз пожалела о том, что решила ее в этом году укоротить. Галстук был перекошен, а джемпер некрасиво съехал с плеча, от чего правый рукав присобрался у кисти руки.

— Я — Тэруко, внучка мастера Бэнга! — выкрикнула девушка, а после осмотрелась. Никого не было видно, кроме одной ноги, выглядывающей из-за угла. Странно.

— Внучка? — Гароу и не заметил, как внутри все сжалось.

Нехорошо так сжалось. Будто судорога свела все внутренние органы. Тэруко. Плешивая Тэру. Это была она. Губы сжались в одну тонкую линию. Зачем она приперлась сюда? Юноша сдавленно застонал, стукнувшись лбом о согнутое колено. Ему так стыдно, что не сдержал обещание. А теперь как быть? Сделать вид, что он не узнал ее? Он ведь так отчаянно просил у старика, чтобы он не пускал свою шумную внучку, чтобы не дай Бог случайно не увидеть ее. Он не знал, как оправдать себя.

— Да, — раздалось уже совсем рядом. Возле головы. Девушка выглядывала из-за угла. Было видно только пряди ее волос и половину лица. А еще руку. Она, несомненно, стояла на четвереньках.

Ее глаз внимательно осмотрел юношу. Торчащие волосы. Длинные руки. Длинные ноги. Лица вот, правда, не видно. А еще руки. Его руки все в крови и ошметках бинтов.

— Тебе нужна помощь? Ты весь в крови? Тебя что, дед замучил? — пришлось высунуться из-за угла полностью. Ее карие глаза выражали крайнюю степень беспокойства.

— Привет, Тэру, — сдавленно буркнул Гароу, отрывая свой лоб от колена.

Ее лицо преобразилось в считанные секунды. Вначале было беспокойство, теперь вот удивление и какая-то странная улыбка. Зубы все на месте. Правда, вот щеки все такие же круглые.

— Гароу! Блин, я думала, ты уже умер! — завопила девушка, резко бросившись к юноше. Ее цепкие руки сразу обхватили его шею, и благо, что позади была стена. Иначе, наверняка бы равновесие он не удержал. — Ну, знаешь, тебя дед довел до смерти своими тренировками.

Его взгляд остановился сначала на ее плече. После, на изогнутой спине, а после и на оттопыренной филейной части. И когда это она оказалась у него между ног? Секунду назад ведь вообще пряталась за углом.

— Пока еще жив, — на выдохе он хотел было ее обнять, но вовремя вспомнил в каком состоянии сейчас его руки. Портить такую милую школьную форму совершенно не хотелось.

— Ты так вырос! А ну, улыбнись, — девушка пальцами схватила юношу за подбородок и растянула свое лицо в очень широкой улыбке. Он тоже постарался повторить, но почувствовал себя глупо. Да и ее беспардонные прикосновения начинали раздражать.

— Зубы все на месте, — она рассмеялась. Ее смех остался таким же странным. Похрюкивающим что ли.

— Прости, что я так и не пришел, — опять получилось слишком грубо. Или нет? Но голос внезапно начал хрипеть.

А она будто этого и не услышала. Вместо того чтобы успокоить совесть юноши, она принялась осматривать его руки. Гароу молчал. Он просто наблюдал за тем, как Тэру сосредоточенно смотрит на его многострадальные конечности. Она даже не прикасалась к ним. Казалось, будто она что-то обдумывает. Слишком серьезным стало ее лицо. Юноша нахмурился. И чего она хочет?

— Гароу, у тебя есть какие-нибудь медикаменты? — ее голос был тверд, совсем как у взрослой.

— Нет.

— У старика должны быть. Я точно знаю. Пойдем к нему. Если я, конечно, не забыла еще, где его комната, — она улыбнулась. Правда улыбка получилась какой-то грустной.

И вроде бы, по-хорошему надо было запротестовать. Извиниться, встать и уйти восвояси. Но не получилось. Тэруко была представителем людей, которым невозможно отказать. Даже если очень захочешь. Она умела пропускать мимо ушей возмущения и распознавать ненужную скромность, если оно того стоило. И вот сейчас, она совершенно точно понимала, что Гароу может сопротивляться не потому, что ее помощь ему не нужна, а просто в силу свойственной себе упертости и напускной самостоятельности. Нет, она наверняка знала, что он умеет сам о себе позаботиться. Но разве не будет приятно, когда кто-то проявляет заботу со стороны?

Имаи была простым человеком. Поэтому она просто встала, просто схватила Гароу за предплечье и просто потащила его в недра коридора. Он не сопротивлялся, пусть и очень того хотел. Скорее из-за чувства вины перед ней, но не из-за симпатий. Она не привлекала его как девушка, вернее он никогда не рассматривал ее как девушку. Это ведь Тэруко, плешивая Тэру. Девочка с детской площадки. Его первый и единственный друг, пусть он ее признал таковой только спустя почти год, ибо внезапно понял, что скучает. А после, было не до того. Тренировки, соперничество, часы самообразования. Время текло непозволительно быстро, но от того и хорошо. Не было возможности для занятий самокопанием и страданий.

Но девушка не теряла времени. Знакомая дверь появилась слишком неожиданно. В детстве она вроде бы находилась не за тем углом. Но, это была точно она. Она такая тут одна. Обшарпанная и темная. И как ожидалось — не заперта. И когда старик перестанет быть таким доверчивым? Тэру усмехнувшись, резко затащила в комнату Гароу, а после, провернув замок, прижалась спиной к двери. Юноша был смущен. Но больше, наверное, зол.

— Ты представляешь, что будет, если нас здесь увидят? — он бросил на Тэруко злобный взгляд, а руки спрятал в распахнутом на груди кейкоги.

Чтобы не было следов крови на полу, иначе точно будут проблемы. Тем не менее, беседы беседами, а руки адски болели, и ко всему прочему юноша медленно терял кровь.

— У нас нет времени на разговоры. Садись на стул! — скомандовала Имаи, отбросив джемпер куда-то в сторону, она быстрыми шагами пересекла комнату, останавливаясь у небольшого шкафа.

Она знала, что и где лежит. Она помнила расположение мебели в комнате своего дедушки. И она мысленно благодарила его за то, что за те десять лет ничего не изменилось.

Гароу сел только после того, как почувствовал, что девушка стоит за его спиной. Очень странное положение вещей образовалось вокруг него. Появилась старая знакомая, откуда не возьмись. Как по волшебству. Теперь они заперты в личной комнате мастера. Может быть, он изрядно подпортил себе карму, и теперь вот отдувается?

Отложив в сторону две упаковки с бинтами, а так же какие-то пузырьки с чем-то странно выглядящим, Тэруко встала на колени. Гароу решил раздвинуть ноги пошире, чтобы ей было удобней. Вначале она аккуратно вытащила одну руку и, нахмурившись, принялась внимательно рассматривать ее. Вид у нее был, мягко говоря, отвратительный. Содранные участки кожи с многочисленными занозами и ссадины даже выглядели не так мерзко по сравнению с тем, что творилось с ладонями и ногтями. Первые были просто исполосованы небольшими сине-красными отметинами, из которых сочилась то ли сукровица, то ли кровь, понять было трудно. А вторые были начисто поломаны. И совершенно не так как обычно ломают их девушки. А основательно, что виднелись куски обнаженной плоти. Девушка нервно сглотнула. Если бы она знала, что ей предстоит иметь дело с таким, точно отказалась бы от обеда. Но, привередничать было бы некрасиво и глупо. Пришлось терпеть.