Пытаясь сделать вид, что все забыла.

Я часто так сама себе врала.

Я грешница в твоих слепых глазах.

Ты грешница в моих. И что же дальше?

Любой наш разговор сплетен из фальши.

Так что же мне тогда тебе сказать?..

Во тьме сорвется голос мой на крик.

Я буду звать из темноты кого-то.

Растянется на вечность горький миг,

Пока меня не поглотит болото.

Я стану тенью на твоем плече,

Что ползает и не дает покоя.

Я стану тем виденьем на свече,

Что смотрит в душу, будто бы живое.

Ты не запомнишь, как меня зовут

И как смотрела я на это солнце.

Ты не заметишь яд в одном из блюд

И кровь в воде из твоего колодца.

Во тьме сорвется голос твой на крик.

Ты будешь звать из темноты кого-то,

И пред тобой появится мой лик,

С улыбкой наблюдая за восходом.

Я твоя половина, что прячет в тени

Все секреты твои, все твои имена.

Мы с тобой в этом мире такие одни.

Ты смеешься одна. Я рыдаю одна.

Я твоя половина, что рвет на куски

За тебя сотни снов, принимая удар,

Что хоронит мечту за мечтою в пески,

Что готовит врагу ядовитый отвар.

Я твоя половина, что греет твой лед,

Что спасает тебя и на смертном одре,

Что всегда вслед тебе по осколкам идет

И несет твое бремя наверх по горе.

Я твоя половина, что гасит огни

За тобой и во тьме тихо сходит с ума.

Мы с тобой в этом мире такие одни.

Ты смеешься одна. Я рыдаю одна.

В этом тесном углу я осталась одна,

Выдыхая во мглу пепел черного сна.

Мне нестрашно одной. Мне одной хорошо.

Все разбито войной на «уже» и «еще».

В этой тесной норе место лишь одному.

Я на смертном одре расскажу почему.

Не врывайся в мой дом. Мне не нужно потерь.

Ни сейчас, ни потом я не выйду за дверь.

И тебя не впущу, сколько б ты не стучал.

Я одна не грущу, чтобы ты не скучал.

Выдыхая во мглу пепел черного сна,

В этом тесном углу я осталась одна.

Динь-дон.

Ты же тоже услышал зов?

Динь-дон.

Здесь никто к гостю не готов.

Динь-дон.

На груди разошелся шов.

Динь-дон.

Это я. Открывай.

Тук-тук.

Ты же знаешь, что твой черед.

Тук-тук.

Открывай. Гость так долго ждет.

Тук-тук.

Я считаю, наоборот.

Тук-тук.

Вот и все. Это край.

Топ-топ.

Ты же слышишь мои шаги.

Топ-топ.

Если хочешь, давай – беги.

Топ-топ.

Обнажаю свои клыки.

Топ-топ.

Я тебя догоню.

Тик-так.

Стрелки ползают по стене.

Тик-так.

Время молится в тишине.

Тик-так.

Не упрямься. Иди ко мне.

Тик-так.

В прах мечи и броню.

Динь-дон.

Здесь никто к гостю не готов.

Тук-тук.

Это я. Открывай.

Сколько у тебя прячется внутри

Только для меня нежного тепла?

Просто расскажи, только не соври,

Чтобы я зимой много не ждала.

Сколько у тебя скрыто по углам

Только для меня самых горьких слез?

Просто расскажи, чтобы я могла

Знать, что ты делил боль мою всерьез.

Сколько у тебя мест без красных ран

Только для меня, только для одной?

Мне так нужно знать, что чужой капкан

Не убьет тебя заодно со мной.

Сколько у тебя времени и сил

Только для меня? Только для меня.

Дай услышать мне, кто тебя просил

Так же, как и я, чтобы страх унять.

Просто расскажи, что мне можно ждать

Только от тебя, будто нет других.

Что же можешь ты только мне отдать?

Просто расскажи. Только не солги.

Вереница затравленных мыслей

Порождает цунами запретов.

Я безумна почти в прямом смысле.

Сделай вид, что не знаешь об этом.

За спиной мои связаны руки.

Я смеюсь, ведь сама их связала.

Для чего? Да, наверно, от скуки.

Сделай вид, что я не рассказала.

В голове у меня ураганы.

Стало б проще, будь мы дураками?

Сделай вид, что мои тараканы

Не остались твоими врагами.

Голос рвется о тихие всхлипы.

Мне так страшно одной умирать.

Я растила на веках полипы

И теперь не могу их содрать.

Вырываю упрямые корни

Вместе с мясом из сломанных ног

И опять надеваю намордник,

Проявляя свой главный порок.

Сквозь меня проросли руки скверны.

Мое сердце в ее кулаке.

Я давно умираю. Наверно,

Кто-то яд размешал в молоке.

От рожденья я просто калека.

Подарив свое тело корням,

Я растила полипы на веках,

И они поглотили меня.

Не пытайся лечить моих демонов травами,

Ведь они безнадежно больны.

Все пройдет, но останется шрамами.

Шрамами на дверях равнодушной тюрьмы.

Я оставлю тебе сотни фраз недосказанных,

Чтобы ты перестала молчать.

Все пройдет, но останутся кости наказанных

Моих демонов и палача.

Отпусти мою тень. За углом она скроется,

Не оставив тебе ни следа.

Ей лететь в те края, где живет моя троица:

Тишина, темнота, пустота.

У меня для тебя все стихи не дописаны,

Чтобы ты научилась кричать.

На перо мои демоны снова нанизаны

И тела всей семьи палача.

Я знаю, как выглядит мир, когда все прошло,

Но вроде бы что-то осталось.

Я знаю, как хочется жить, когда все стеклом

Изрезано или сломалось.

Я знаю, как сложно сбежать, когда на расстрел

Ведет тебя верная свита.

Я знаю, как злиться легко, когда не успел

Понять, что не все здесь убито.

Я знаю, как можно смотреть, когда все тепло

Уже превратилось в усталость.

Я знаю, как выглядит мир, когда все прошло,

Но вроде бы что-то осталось.

Мои оковы теперь как часть души.

Они ржавеют, и плоть вокруг гниет.

Чужое бремя опять в руках лежит,

А раз чужое, то значит не мое.

Так глупо злиться. Социопат поник.

Один в могиле. Здесь тихо и темно.

Последний воздух потратить ли на крик?..

Пусть эта участь внезапно станет сном.

Так много правил, и все твердят: «Должна».

Когда успела так много задолжать?

В могиле тесно, а темнота страшна,

И я устала чужой обет держать.

Все слишком просто: не хочешь – не дыши.

Я чую бездну без шанса на возврат.

Мои оковы теперь как часть души.

Они ржавеют. Кричит социопат.

Просыпаясь по утрам, пью из своего колодца

И, отравленная вновь, повторяю пару строк:

«Ты отбрасываешь тень. Только если ты не солнце.

Ты погибнешь, как и все. Только если ты не бог».

В моем доме нет икон. Не читаю я молитвы.

Все, что прячу в рукаве – только вера в свою суть.

Может быть, ее уже недостаточно для битвы,

Но мне хватит для того, чтоб закончить этот путь.

Засыпая по ночам, знаю, кто придет с отравой

И какой по счету сон мне расскажет, где итог.

Я отбрасываю тень, тень души моей дырявой,

И погибну, как и все, потому что я не бог.

Конфетку горькую на вкус

Таит красивый фантик.

Я на бумажку отвлекусь,

Играя на таланте.

Никто не смотрит в глубину,

Коль нравится обертка.