— Ты сам поставил условие, — пробормотал Марк, чувствуя одновременно облегчение, что сможет остаться, и разочарование — вернуться к прежней жизни и так будет сложно. Но облегчения все же больше.

— Когда ты будешь видеть нормально, а не размытые силуэты, братец, — закатил глаза Август и отпустил его руку: — Иди, у нас сегодня прогулка. И теперь ты точно не отговоришься!

Прогуляться с братом Август решил в близлежащем парке, совсем недалеко от дома. За руку, как маленького, довел до парка, но и там не отпустил. Марк попытался было стряхнуть его руку, но братец явно был против, и он смирился — не настолько уж важная и неприятная вещь, чтобы всерьез протестовать. А по чести сказать, и вовсе не неприятная…

Шел Август медленно, осторожно осматриваясь по сторонам, так что Марк все же не удержался от замечания:

— Ты же понимаешь, что слепой спутник привлекает много внимания?

— Ты думаешь два похожих дракона в костюмах, блуждающих под руку по этому парку, вызовут меньше? — заинтересовался Август.

— И чье внимание мы привлекаем?

— Ничье, мы просто гуляем, — проворчал младший, сморщив нос, и старший невольно улыбнулся:

— Как скажешь, братец.

— Хм? — сразу же обратил внимание на обращение Август, и Марк мысленно ругнулся — он с двенадцати лет следил за словами, потому что не имел права как глава семьи сказать что-нибудь не то, и тут…

— Прости.

— Переживу.

Август только головой покачал и отвернулся, узнав этот тихий виноватый тон. Да, за три года брат успел навыдумать всяких ужасов о его отношении и поверить в них. И его совершенно не смущает, что, если бы Август его и впрямь ненавидел, то уж точно не притащил бы в собственную квартиру и не стал бы спать в одной кровати.

Марк на всякий случай совсем замолчал. Незачем портить происходящее своей глупостью и напоминать брату о на время позабытой ненависти. Он и сам о ней прекрасно вспомнит в самое неподходящее время…

Звонок телефона раздался вовремя, отвлекая от мыслей их обоих.

— Слушаю, — отрывисто сказал Марк, принимая вызов. Август отвел его к ближайшей пустой лавочке, чтобы не стоять на дорожке, и Марк послушно сел, вызывая усмешку у младшего брата — когда старший такой послушный, что-то явно не так. — Я понял, Оливия, спасибо, что сообщили, но пока повлиять на это я не могу, пусть развлекаются. Через пару недель вернусь и наведу порядок.

— Проблемы? — негромко уточнил Август, когда брат убрал телефон.

— Инициативные коллеги, — дернул плечом Марк. — В принципе, я ожидал чего-то подобного. Пусть пока развлекаются.

— Кто-то из них имеет отношение к твоему состоянию?

— Август, — укоризненно начал старший, и младший продолжил, закатив глаза:

— Да-да-да, меня это не касается, это твоя личная жизнь и работа и я не должен туда влезать. Это обидно, кстати, тебя мысли о моей личной жизни никогда не останавливали.

— Я вмешиваюсь только в крайнем случае, — тихо сказал Марк, и Август с усмешкой уточнил:

— Но следишь всегда.

— Мне перестать? — после паузы так же тихо спросил Марк, и Август удивленно уточнил:

— А если я соглашусь, перестанешь за мной следить?

— Если ты займешься своей любимой химией, а не расследованиями. Август, ты же не будешь спорить, что моя помощь бывает важна, спасает тебе жизнь?

— Не буду, — легко согласился младший, хотя старший все равно ожидал споров, и так же легко продолжил: — Следи, если так хочется, твоя помощь и впрямь не лишняя.

— Спасибо, — серьезно поблагодарил Марк, и Август фыркнул:

— Ты благодаришь меня за то, что я разрешил спасать собственную же жизнь?

— Это все, что я сейчас могу для тебя сделать. Мне… жаль, что я не смог стать для тебя хорошим старшим братом, но я старался.

— О да, — насмешливо согласился Август, и Марк стал ожидать колкости, младшему было, что припомнить, но закончил он неожиданно: — Найдешь того, кто в такой же ситуации справился лучше — покажи мне, но ты не найдешь. Домой или еще погуляем?

— А ты сегодня никуда не торопишься? — осторожно уточнил Марк, вставая с лавочки.

— Нет, сегодня я абсолютно свободен. Есть предложения?

— Мне нужно… нужно кое-что уточнить, но читать я еще не могу…

— Как скажешь, — легко согласился Август, уже зная, что сможет узнать больше о виноватых в ранении брата. — Если будет доступ.

— Будет.

Дома Марк вызвонил свою помощницу, и они втроем устроили своеобразное собрание. Доступ Августу и впрямь предоставили, хотя Оливия присматривала, чтобы он не лез, куда не следует. И это без приказа Марка! Да и вообще общались они, будто понимали друг друга с полуслова, хотя работали вместе всего несколько месяцев. Помощницу брат и впрямь нашел себе прекрасную, что Августа совсем не порадовало.

Он слушал их разговоры, в которых не все мог понять, и отчетливо понимал, что это чувство, не дающее ему сейчас покоя — самая настоящая ревность. Да, заводить интрижку на работе со своей подчиненной Марк не стал бы. Вот только если у них и могло что-то быть, то это явно не простая интрижка, а что-то серьезное… И об этом думать неприятно вдвойне.

Свои чувства Август постарался не показать — брат не поймет. Он и сам не понимал, личная жизнь Марка его никогда не касалась, старший брат всегда уделял ему почти все свободное время, которого было и так мало, он весьма негативно отреагировал на отношение Марка, когда узнал о нем, хотя ему это отношение старший показывать не собирался. И теперь думает о том, чтобы присвоить братца, сделать так, чтобы Марк принадлежал только ему.

Их совещание продлилось пару часов, зато коллегам Марка немного усложнили жизнь, пока сам не вышел на работу, чтобы не скучали. К разочарованию Августа, о произошедшем со старшим братом разговор не шел, Оливия об этом даже не заикалась. Она и Марк и так все знали, говорить что-то Августу никто не собирался, болтать Оливия явно не любила.

Марк завершил вызов на телефоне и невольно поморщился, коснувшись пальцами виска. Головная боль появлялась резко, будто из ниоткуда, и не проходила, пока не принять обезболивающее. Август закрыл ноутбуку и уточнил, заметив движение:

— Болит? Сейчас дам обезболивающее, в прошлый раз тебе вроде бы помогло.

— Спасибо, Август, — Марк откинул голову на спинку кресла, в котором сидел, и закрыл глаза. Видел он плохо и расплывчатые картинки перед глазами утомляли, еще больше усиливая головную боль.

Август передал ему таблетки и стакан с водой, дождался, когда брат выпьет лекарство и поставит стакан на столик, и обошел кресло, прикоснулся пальцами к его вискам, осторожно массируя. Как ни странно, но это действительно помогало, что Марк выяснил еще в детстве.

— Лучше? — через десяток минут уточнил Август, заметив, что брат открыл глаза.

— Да, Август, спасибо.

Младший молча кивнул, отнес стакан на кухню, вернулся и занял кресло, напротив кресла брата. Его взгляд Марк чувствовал буквально физически, если брата что-то интересовало, он всегда умел это показывать, так что старший уточнил с невольным вздохом:

— Что?

— Ты знаешь, чем тебя накачали? Это что-то для получения информации?

— Да, — настороженно кивнул Марк и осторожно уточнил: — Я что-то говорил?

— Только мне, и твоим противникам это было бы не интересно, — дернул плечом Август. — Что это за дрянь? Это что-то из ваших лабораторий, не так ли? Но я о таком не слышал.

— Кое-что из экспериментов, — устало ответил Марк, вновь закрывая глаза и откидывая голову на спинку кресла. — Извини.

— За что?

— За то, что ты услышал, тебя это расстроило.

— А ты не думал, что меня могло расстроить, что в совершенно глупой вылазке за город я неожиданно нашел тебя в таком виде? — сдержано уточнил Август. Марк молча пожал плечами, и Август уточнил уже другим, вкрадчивым тоном, потому что знал, что означает такой жест брата — на слова Августа он серьезного внимания не обратил: — Не желаешь представить себя на моем месте?