— Стажировка в Министерстве? — Девушка словно не верила своим ушам.

Гермиона с детства мечтала стать кем-то, кто сможет изменить мир. Когда ей пришло письмо из Хогвартса, и она узнала, что она волшебница, её главной целью являлась работа в Министерстве магии. А когда началась война, и это самое Министерство попало под влияние Тёмного Лорда, она поставила задачу — сделать всё для того, чтобы такого больше не произошло. Она хочет менять этот мир. Стажировка в Министерстве являлось точкой, из которой Гермиона точно хотела протянуть линию.

— Мисс Грейнджер, что вы думаете по этому поводу?

— Я согласна!

— Вы уверены?

— Определённо. Пожалуйста, напишите им прямо сейчас. Я точно знаю, что хочу попробовать.

Директор захлопала ресницами и её губы растянулись в удовлетворённой улыбке. Конечно, она не сомневалась в решении гриффиндорки.

— Тогда вы можете быть свободны, я сейчас же отправлю ответ в Министерство.

— Спасибо вам. — Гермиона улыбнулась женщине, которая быстро обошла стол и села за своё место, доставая чистый пергамент из шкафчика. — Я пойду.

Поднявшись с места, девушка стремительно направилась к двери, около которой повернулась, чтобы улыбнуться МакГонагалл ещё раз.

За дверью нервно ожидала рыжеволосая подруга, которая весьма напряглась, когда увидела Гермиону в дверном проёме.

— Ну? Что случилось?

— Как тебе сказать… — Гермиона опустила брови, а её губы не показывали даже намёка на улыбку. — Меня… Меня пригласили стажироваться в Министерство.

Джинни подпрыгнула, подбегая к подруге, и обхватила её за шею. Её писк разносился по всему коридору, и это давило на мозг Гермионе. От таких приятных новостей у девушки разболелась голова.

— Святой Мерлин, я так рада! Ты это определённо заслужила!

— Я не верю своим ушам. До сих пор. Спасибо, Джинни. Только не говори об этом никому пока что. Я хочу сама объявить.

Рыжеволосая гриффиндорка отстранилась от подруги и скривила лицо. Её удивлённая гримаса заставила Гермиону хихикнуть.

— Да как ты смеешь? За кого ты меня принимаешь? — Джинни толкнула девушку локтем в бок, показывая свою шуточную обиду.

Джинни всегда была для Гермионы как глоток свежего воздуха. Рядом с ней она не стеснялась быть собой, не боялась ляпнуть что-то лишнее. Именно Джинни держала её лохматые волосы, когда Гермиону тошнило после первой вечеринки в башне гриффиндор. Именно она помогла выбрать платье на Весенний бал, чтобы Виктор Крам танцевал с самой красивой девушкой в этой школе. И именно своей рыжей подруге Гермиона рассказала о своём первом поцелуе с Роном. И в памяти до сих пор всплывает фраза Джинни на это событие: «Он ведь такой болван. Я его слишком хорошо знаю, чтобы спокойно отдавать тебя в его руки. Подумай». И Гермиона искренне любила свою подругу.

— Не обижайся, ты ведь знаешь, что я имею ввиду. — Гермиона обхватила подругу за плечо, и они направились в сторону башни гриффиндор.

18 сентября, 1998

Она направлялась в Южную башню на занятие по травологии. Гермиона не любила опаздывать на этот урок, потому что профессор Стебль начинала вещать с первой минуты начала занятия, после чего приходилось проводить много времени в библиотеке, изучая упущенный материал. Девушке не нравилась травология, она считала её слишком нудной. И сейчас, таща своё собственное тело по коридорам, она желала запутаться в поворотах школы и пропустить занятие.

Сквозь тихий топот девушки по коридору разнеслось эхо каблуков. И, когда этот звук в прямом смысле наступал на пятки, Гермиона повернула голову, чтобы взглянуть на своего преследователя. И Блейз Забини, словно прочитав мысли девушки, поравнялся с ней и заговорил:

— Я тебя не преследую, но у меня к тебе вопрос. — Его походка была весьма уверенная, руки покоились в карманах, а его лицо не выдавало ни одной эмоции.

— Какой?

— Что произошло между тобой и Драко после того, как вы покинули кабинет Прорицания? — Его голос звучал так монотонно, что, наверняка, он мог бы легко ввести человека в гипноз.

— А что должно было произойти? — Непонимание. Неужели Малфой не поделился этим со своим другом. Хотя, Гермиона не могла знать точно, какие между ними были отношения.

— Прекрати отвечать вопросом на вопрос, пожалуйста. Если бы я знал, я бы не спрашивал у тебя. — Слизеринец повернул голову в сторону девушки и наткнулся на её непонимающий взгляд. Чёрт. Она действительно не понимает, что происходит. — Из вежливости, которую не проявили ни ты, ни Драко, я с Тео остался помочь Поттеру и его подружке убраться. Ну, а когда мы вернулись с ним в подземелья, Драко нигде не было. И нет до сих пор.

— Он не в Хогвартсе?

— Очевидно же, что нет. Он уже пропадал так на какое-то время, но точно не на две недели.

— И, почему ты не можешь с ним связаться?

Парень лишь цокнул языком и ускорил шаг, отрываясь от Гермионы с каждым шагом все дальше и дальше. И она не понимала, что от неё сейчас требуется: забыть об этом разговоре и идти на такое нежеланное занятие или догнать парня и расспросить. Что ж. Была не была. Её шаг значительно ускорился.

— Забини!

— Грейнджер, ты притворяешься такой глупой или что? Я отправил письмо в Мэнор на следующий же день. Нарцисса ничего не знает. — Слизеринец резко остановился, смотря под ноги. Его брови нахмурились, от чего веки слегка опустились. — Я вообще не должен тебе это говорить. Просто хотел узнать детали вашего разговора.

— Откуда…

— Твой крик был слышен даже в кабинете. Логично, что ты кричала на него.

Гермиона напряглась. По её телу прошла волна дрожи, и руки вдруг стали слишком свободные. Нужно что-то взять в ладони. Срочно. Она начала теребить край своей юбки, пытаясь отвлечься.

— Я… Я лишь сказала ему так со мной не разговаривать, и… Прости. — Девушка остановилась на секунду, словно обдумывая свои дальнейшие действия. Она развернулась и, не обращая внимания на удивлённый взгляд смуглого слизеринца, пошла в обратном направлении. И она до сих пор не знает, что делает. Что делать дальше. Её ноги понесли девушку в сторону башни гриффиндор.

***

Забежав в спальню девочек, Гермиона бросилась к своей прикроватной тумбе, из которой вытащила чистый лист пергамента. Она села на кровать, наколдовывая своей волшебной палочкой перо и чернильницу. Всё происходило в спешке, и капли чернил, растекающихся по пергаменту, были тому подтверждение.

«Малфой, ты полный кретин.

Какого чёрта? Почему твои друзья опрашивают меня о твоем местоположении? Откуда мне знать, где ты находишься?

Это очень глупый поступок, тебя могут просто отчислить, если ты не вернешься в школу.

И нет, не думай, что я переживаю за тебя. Я не переживаю за тебя, мне абсолютно все равно. Абсолютно. Но если ты не вернешься в школу, я… Я не знаю, что я с тобой сделаю, но ты об этом очень сильно пожалеешь!

Если ты вдруг не понял, то я очень рассержена. И не смей скидывать вину своего глупого поступка на меня.

Идиот. Идиот!

Г. Грейнджер»

Её переполняла злоба. Злоба на него, за то, что он пропал и никто не знает, где он находится. И злоба на себя, что она бежала по всей школе сюда, в башню гриффиндор, чтобы написать ему это письмо. Она ужасно рассержена. И, сложив письмо в конверт, она направилась в совятню Хогвартса.

Девушка не обращала внимания на проходящих мимо студентов, которые кидали на неё заинтересованные взгляды. И Гермиону точно не волновал её внешний вид. Волосы, словно птичье гнездо были растрепаны на её голове. А одежда, помятая от резких движений и соприкосновения и элементами мебели, могла заставить окружающих подумать, что эту ночь девушка провела не в своей постели. Её это не волновало, нет. И лишь когда она приближалась ко входу в совятню, её сердце начало бешено стучаться, напоминая о том, что она волнуется. Волнуется о нём.

Чёрт.

Он там. Он, хренов мерзавец, стоит в совятне, словно не пропал почти на две недели. Кулак сжал злобное письмо, которое она действительно хотела отправить.