На картине изображено дно ямы. Это «дерево» находиться в центре площадки, на своеобразном острове, окруженном жижей. На самом деле, это никакое не дерево, а бабочки, слившиеся в цельную фигуру. Тем не менее, дерево не самое интересное на дне ямы. Площадка вокруг усыпана останками разных инопланетных рас. Их там десятки и все разные, их морфология и снаряжение отличаются между собой. Теперь к ним присоединились два человеческих тела.

К письму прилагаю эскизы дна, которые я смог нарисовать по памяти».

Ночные грезы растревожили девичье сердце, и Наташа проснулась. Она поднялась, стараясь не ушибиться о деревянный короб верхней кровати. Теперь шишки на голове появлялись с завидной регулярностью, непрестанно напоминая о взрослении. Шаркающие тапки будто сами понесли по центральному проходу между рядами кроватей общей спальной комнаты Класса Б-16 (буква «Б» обозначала порядковый номер среди школьных групп, а цифра «16» – возрастную категорию). Тянулись жаркие июльские недели, воздух в комнате стоял тугой и влажный, в причудливых позах на постелях ребята томились в поту. Многие откинули одеяла, особенно бросалось, что мальчиков переложили на верхние ярусы. Детей с младенчества воспитали не стесняться своих тел. Девочек и мальчишек приучили вместе делить быт и контролировать неуместные подростковые порывы. Однако настал тот возраст, когда любвеобильность все чаще не починялась рассудку. Шестнадцать лет… то время, когда у девочек появляется фигура с ее изгибами, и во взгляде проступает осознание сексуальности, а мальчики, а что мальчики… становятся большими обалдуями да драчунами. Наташа сонно улыбнулась мысли. В коридоре на посту засела дежурная и с опущенными веками двигала головой исключительно на звук.

– Куда? – не открывая глаз, окликнула дежурная, когда Наташа проходила мимо.

– В туалет, – на ходу ответила Наташа.

В уборной никого. Сквозь открытые настежь окна чувствовался запах леса. Беспорядочная трескотня кузнечиков сливалась с хлюпаньем капель из поломанного смесителя.

Наташа умывала руки, когда услышала необычный для середины ночи шум со двора. Осторожно, чтобы не быть увиденной, она буквально глазком выглянула в створ окна, ведь хорошо освещенное помещение отлично просматривалось из темноты. Вынужденно-приглушенные крики предвестили мужскую фигуру, вскоре появившуюся из-за угла жилого блока. Вслед за ним выбежали еще несколько людей с фонарями. Они преследовали первого. Убегавший был ниже ростом и походил на молодого юношу, догонявшие напротив были крупнее и, очевидно, старше. Голосили последние, нарочито грубыми тембрами. «Служба безопасности», – подумала Наташа, сложив паззл в голове: «А мальчик, наверное, ученик, которому наскучила школа и он отважился на приключение».

У забора беглец остановился, охранники обступили мальчишку полукругом и направили на него лучи фонарей. Четверо крепких бугаев против подростка. «Сегодня не твой день», – подумала Наташа. Один из служащих начал подступать ближе, но едва протянул руку, дабы схватить нарушителя, как мальчик в прыжке обернулся и нанес мужчине, по меньшей мере на две головы выше себя, с разворота удар ногой в челюсть. К великому изумлению Наташи, охранник упал и не поднимался. Трое других накинулись на мальчика, но он не думал сдаваться. В отличие от фильмов, потасовка оказалась скоротечной, двое мужчин выбыли из схватки, но последний, видимо, самый подготовленный, сумел скрутить распаленного парнишку. Наташа с досады шлепнула ладонью по кафельной стенке, и вздрогнула, испугавшись, что могла привлечь внимание.

Спустя миг она вернулась к наблюдению, но в этот момент мальчик, невообразимо изогнувшись в крепкой хватке, уже держал штырь, воткнутый в горло охранника. Наташа в оцепенении забыла про осторожность и вышла на обозрение. Мужчина повалился на землю и, издавая хрипы, скреб горло ногтями. Из раны били струйки крови. Вдруг, мальчик увидел кого-то за углом дома и встал на изготовку. Новые были без фонарей. Мальчик рванулся от них, но разряды шоковых пистолетов поразили раньше. Юное пластичное тело извивалось в страдании. Наташа увидела глядящие на нее глаза, выпученные из орбит от боли. В испуге она попятилась от окна, но было поздно – один охранник тоже взглянул на окно и указал на нее пальцем. От группы внизу отделились двое и побежали в подъезд.

Наташа выскочила из уборной и увидев дежурную, поняла, что слишком взволнована. Изображая спокойствие, она еще нелепо себя выдавала. Все же дежурная не заподозрила подвоха или только сделала вид, и Наташа благополучно на цыпочках прошмыгнула мимо и юркнула в кровать.

Минуты томительно плелись, Наташу колотило в истерике, которую пришлось душить одеялом. Раздался стук, затем лязг засова. Что случилось дальше она слушала в предобморочном состоянии.

– Мне до лампочки что у вас за дело, дети должны спать! – резал грубеющий голос дежурной в ответ на мужской шепот.

– (бормотание)

– Повторяю, я не стану поднимать сорок детей ради допроса среди ночи! Если ученики не выспятся, то план занятий будет подорван, и я не собираюсь брать за это ответственность!

Недовольные вкрадчивые голоса убеждали дежурную, однако, ночью никто не имел власти над ней кроме директора.

– Уходите!

– (бормотание)

– Значит, будете разбираться утром! На этом все!

К счастью для Наташи, топот ботинок по лестнице вскоре утих. Дежурная заперла дверь и в спальную комнату вернулся покой, который не коснулся только одной.

– Не отставать! – подбадривал физрук.

Дети совершали утреннюю пробежку по лесу. Позади колонны учитель физической культуры подгонял отстающих. Сегодня в их числе оказалась Наташа. Если бы не крепкое здоровье, взращенное школой с младенчества, она бы вконец расклеилась.

– Наташа, подтянись! Чего расслабилась? Дай себе поблажку раз и не заметишь, как заплывешь! Вперед! – протянул физрук.

Пытаясь отрешиться от пугающих мыслей, она включила музыку, которая воспроизвелась через вживленные слуховые устройства. Звуки песен настроили ритм тела и движение ног. Наташа подняла голову и посмотрела на кроны деревьев и нежное голубое небо. Утреннее солнце чуть слепило и подобно теплому дыханию бережно грело кожу. Наташины губы растянулись в улыбку, и длинный пышный хвост, в который были завязаны ее каштановые волосы, словно метелка игриво закачался.

Мелодию нарушил сигнал уведомления о принятом сообщении. Наташа силой мысли открыла письмо, при помощи устройств внутри глаз появился текст в дополненной реальности:

«Наталья Медведева, после завтрака Вам надлежит явиться для беседы к директору в кабинет № 57 в Корпус дирекции. Учитель биологии извещен о том, что Вы пропустите семинар по уважительной причине.

Секретарь, Лора Тревидж,

512400, Школа Forest Nest»

Когда Наташа добралась до последней буквы, то ее сердце сжалось подобно звезде в белый карлик. Мышцы онемели, и на бегу она полетела на землю. Мир завертелся, и Наташа опомнилась, обнаружив себя уже поднятой на ноги. В окружении ребят физрук заботливо спросил, цела ли она.

– Да, да, спасибо. Все хорошо, не переживайте, я в норме. Споткнулась, наверное. Я могу продолжать.

– Нет уж, с тебя хватит, – сказал физрук, отводя ее в сторону. – Иди к доктору в спортгородок, я выслал направление на осмотр и массаж. Ты сегодня не в форме. Отдыхай.

Завтрак шел муторно, вернее, не шел совсем, Наташин организм не принимал ничего, кроме воды. От лица отхлынула кровь. Она уверяла себя, что нет причин трусить, ведь прошлой ночью не она совершила ничего противозаконного. Всего-то сходила пописать. А разум кричал: «Ты видела убийство! Свидетель! Тебя увезут, спрячут в тюрьму! А что, если тот парень опять сбежит и напоследок решит заскочить к той, кто слишком… много… знает?» Последняя мысль заставила вздрогнуть, и Наташа нечаянно опрокинула стакан. Судорожно она принялась шарить по столу, ища салфетку, чтобы вытереть лужу, но ее руку перехватила сидевшая рядом Вера, одноклассница и лучшая подруга.