— Так вот. Барон Фарли давным-давно снюхался с этой сектой, злые языки поговаривают, что сам Фарли ведет свое происхождение из тех же краев, откуда и приходят адепты великого осквернителя. Он постоянно принимает особые эликсиры для продления своей жизни и поддержания сил в своем теле. Никто точно не знает сколько ему лет, но… по особым признакам я точно могу сказать, что очень много.

— Барон на протяжении последних лет, ретиво ужесточал гнет на своих крестьян, поднимал подати, отнимая у смертных последние крохи… Провоцировал бунты, организовывал похищение детей и нападение своры тварей, что для него выращивает Хромец.

— Бунтовщиков продавали в рабство на север или приносили в жертвы на алтарях Нечистого. Затейливые такие колесики, видел их? — мрачно кивнув, я продолжил разминать пальцы левой руки, с удовольствием заметив отступление боли, как в руке, так и в боку.

— Так было до того момента, пока я не нашла для барона старый золотой рудник. Торговля рабами с северянами тут же прекратилась, в руднике требовалось много рабочих рук. И вместе с тем, земли баронств пустели и в прошлом году, прямо перед тем как выпал снег, из-за Багрового перевала потянулись караваны с первыми переселенцами.

— Они хотят занять эти земли, сначала вотчины Фарли, закрепиться тут, обращая местных в рабство своей религии, убивая несогласных на своих алтарях. А затем и все свободные баронства. Этой весной должна прибыть их повелительница, по сравнению с которой, Хромец просто невинный ребенок. Насколько я знаю, в прошлый визит этой очаровательной старушки и случился тот… инцидент, после которого владения лесной ведьмы откатились далеко на восток и появилось Темнолесье.

— Фарли похищает детей для нее? Зачем им столько…

— Да, Всполох, для нее. Госпожа Гниль, так ее называют сектанты, способна творить поистине разрушительные ритуалы, принося в жертву детские, а значит невинные души, своему повелителю. Насколько я знаю, на пути к достижению их цели, сейчас стоит лишь одно препятствие.

— Обитель преподобной Феоры! — догадался я, и по выражению на лице ребенка понял, что попал в цель.

— Это так… Эта самая Феора… в свое время умудрилась призвать героя, что вмешался в последний момент в проведение ритуала и пусть и частично, но все же сорвал замысел рабов Нечистого. Прошло много лет, с тех дней и думаю, они сделали выводы и в этот раз не допустят подобной ошибки. Обитель хранит в себе мощи святой защитницы, что оберегают всех, кто приходит в нее за помощью и защитой. И поэтому она падет! Сектанты ни перед чем не остановятся в этот раз. И к моменту, когда эти земли захлестнет волна скверны, что сокрушит и смертных и порождений лесной ведьмы, я хочу быть отсюда как можно дальше… И тебе советую.

Наш разговор был прерван звуком открывшихся дверей экипажа. На ступеньке показался смертельно бледный мечник, которого звали Кай. Он был похож на живой труп, которым по сути и являлся. Бледный и сильно исхудавший, он опирался на свой меч, и щурясь словно от яркого света, озирался по сторонам.

Через мгновение увидев нас, он все-таки спрыгнул на землю, и приложившись к бутыли с кровью неуверенным шагом пошел в нашу сторону.

— Кай! Как там поживает моя кузина? — Излишне весело и беззаботно воскликнула ведьма, вынимая изо рта свое лакомство.

— Мы все еще живы, значит и она встанет… Рано или поздно, Лу.

Наши взгляды встретились. Мой недавний враг смотрел на меня ровным, бесстрастным взглядом, уверенного в себе воина.

— Какова цена?

— Кровавый долг, Кай. За твою жизнь и жизнь Греты. — Ведьма сменила тон на серьезный, не подразумевающий возражений и споров.

— Я говорила вам, не связывайтесь с этим молодым смертным. Говорила, кто его дед и из какого рода он происходит.

— Слишком много золота предложил осквернитель за эту… — Голод замялся, стараясь подобрать слова. Ему совершенно не хотелось, признав двойной кровавый долг, злить своего кредитора. — работу…

— Я назову вам цену, когда закончу разговор с Луэллой — столкновение двух взглядов как схватка воли двух бойцов, закончилось так, как и полагалось. Голод первым опустил глаза вниз и исполнил неглубокий, но полный уважения, поклон.

— Как пожелаешь, по праву победителя и кровавого долга, ты можешь требовать взамен наших с женой жизней равноценную плату… — Ощутив, что-то новое, то, чего никогда не бывает при схватке двух хищников, я интуитивно ответил ему тем же жестом, признавая в стоящем передо мной вампире, достойного уважения соперника и воина.

Открыв свою книгу, я сел так, чтобы мальчик не смог незаметно заглянуть в мои записи и принялся восстанавливать свои заклятья, что в прочем не мешало мне продолжить наш разговор.

— Расскажи мне о той ночи, когда погибли мои родители, Лу. — почувствовав неловкую паузу, я оторвал глаза от книги и посмотрел на ребенка.

— Ты собираешься готовить магию и разговаривать? — в голосе колдуньи звучало искреннее удивление.

— Да, отвечай, ведьма.

— Хорошо… Значит та ночь… Начну с того момента, как я оказалась втянутой в эту историю. Твой дед, Вильгельм Звездочет, давно изучал старые легенды, связанные с появлением комет, что предвещают большие… катаклизмы. Есть теория, что по движению небесных тел, можно предсказать будущее, и Звездочет верил в нее. Твой отец был… как бы это сказать… он служил короне. Одного из смертных королевств. Изучал для нее старые руины и их исследования как-то пересекались с деятельностью твоего деда.

— Насколько я знаю, в глубинах Вечного Леса, сокрыто нечто… что очень хотел увидеть и изучить твой отец, с чем это связано, я точно не знаю, но знаю точно, что именно это ищут и те, кто пришел за жизнями твоих родителей в ту ночь…

— Засаду на них устраивал Трог и все ответы были в его голове… Но увы… насколько я знаю, он погиб вместе с твоим дедом…

— Он перед смертью четвертовал заживо мою мать на глазах деда… Он отделался быстрой, а потому очень легкой смертью, ведьма… — сдерживая подступающий гнев, и усилием воли останавливая Бубу, готового сорваться с места и начать рвать тело ребенка, прошипел я.

— Спокойней, молодой человек, — мальчик поднял руки в примиряющем жесте, в прочем так и не выпустив конфету изо рта. — Я всего лишь отвечаю на твои вопросы.

— Какое ты имеешь отношение к тем событиям, ведьма?

— Я участвовала в допросе твоего отца, перед тем, как его убили. Пыталась прочитать его память, в поисках ответов на интересовавшие Хромца вопросы. Он хотел вызнать секрет печати, что создает и подчиняет пожирателя пламени. Хромец думал, что у твоего отца была такая, но он ошибся. Бернард Крюгер, был неплохим магом, и очень талантливым агентом короны, но увы, он не был демонологом. И его жена, твоя мать, тоже не имела своего демона.

— Ты пытала моего отца, ведьма?

— Нет, я лишь пыталась прочитать его память, когда он уже был мертв. Я некромант и телепат, пытки — не мой профиль, Всполох.

Я несколько раз выдохнул, стараясь обуздать свои чувства. Этой ночью, наконец, приоткрылись многие фрагменты тайн, что в изобилии достались мне по наследству. В смерти родителей виновны красные колпаки. Единственный, кто уцелел из причастных — Хромец. Но он и так был обречен, еще со дня нашей встречи в лесу. Похищения детей, тоже обретало более-менее понятные очертания. После слов колдуньи о ритуале, прерванном героем, видимо рыцарем из рассказа отче, стало понятно, зачем Фарли понадобились дети. И времени оставалось совсем немного. Госпожа Гниль, готов поспорить, та же самая ведьма из рассказа отче, вот-вот появится в этих землях… а значит жизни невинных детей все еще можно спасти, только надо поторопиться и узнать, где их держат.

— Последний вопрос на сегодня, ведьма! Ты знаешь, где держат пропавших детей?

— Знаю. Но их не держат. Хромец погружал их в летаргический сон и отправлял с верными людьми на родину, туда, за Багровый перевал. Их уже не спасти. Лучше подумай, как уцелеть самому, юный демонолог.