— Проблема в том, что из-за нашего договора ты всецело полагаешься на меня. Да, я должен тебя прикрывать, и готов это делать, так как дал слово. Но, Алиса, я не всесилен. Если бы это, так же случайно увидел ректор, я ничего не смог бы сделать, хоть кровью ты эти договоры подписывай. И тогда тебя бы не просто отчисли, но сдали б в полицию.

— Знаете, что, Денис Владимирович?! Вы сами меня вынудили пойти на это. Вам с самого начала нужно было соблюдать наш договор по всем пунктам и не лезть в мою жизнь и жизнь моей семьи. Зато теперь мы с вами квиты, — Ковальская гордо достала из рюкзака конверт, который с утра ей передал Анищенко и самодовольно положила на стол куратора.

— Что это? — устало спросил преподаватель.

— Деньги, которые вы дали на обучение моего брата.

— Алиса, ты серьёзно? — от расслабленности куратора не осталось и следа.

Мужчина в несколько шагов преодолел расстояние между письменным столом и студенткой и оказался, пожалуй, даже слишком близко к девушке.

— Ты хочешь сказать, что всё это сделала ради этих денег?

— Ничего такого сверхъестественного я не сделала. Я вам сказала, что верну эти деньги и я сдержала своё слово.

— Послушай, мне они не нужны, я просто хотел помочь тебе. Да даже не тебе, а твоей маме и брату. Я знаком с Раисой Ивановной. Так что помог исключительно ей. Как ты понимаешь, я не хотел обидеть тебя этим, — сурово выдал мужчина.

— И маме тоже не нужна ваша помощь…

— Ты всегда была такой эгоисткой? — раздражённо усмехнулся Макеев.

Ковальская широко раскрыла глаза и удивлённо посмотрела на куратора.

— Это я-то эгоистка?! Да я… да вы…

Словесное возмущение девушки прервал настойчивый стук в дверь.

— Денис Владимирович, вы не заняты? — послышался голос за дверью, который несомненно принадлежал лысому экзаменатору. Его вопрос был скорее риторическим, так как вскоре раздался характерный щелчок двери, который происходит при её открытии.

— Денис Владимирович, добрый день. Я хотел спросить у вас не знаете ли вы некоего Андрея Вольского? Это студент пятого курса, — спросил экзаменатор, бесцеремонно ворвавшийся в кабинет Дениса Владимировича.

— Нет, я у них не веду.

— Очень жаль, а то за него сегодня какая-то девушка пыталась сдать тест.

— И как? Успешно? — с напряжённой усмешкой спросил куратор.

— Уж поверьте, — гордо сказал лысый мужчина, однако уверенности ему надолго не хватило и, он сразу же замялся, по видимости потому, что ему нечасто приходилось врать, — ей не удалась её глупая выходка.

— Я рад, что вы смогли предотвратить её.

— Спасибо, — буркнул себе под нос экзаменатор и, тихо прикрыв дверь, удалился.

Ковальская смотрела на весь этот диалог из-под стола своего мужа и на фразе лысого экзаменатора о том, что тот присёк преступную деятельность, девушка засмеялась с опасной громкостью. Однако это услышал лишь куратор, и бросил угрожающий взгляд под стол.

После ухода толстяка, девушка выбралась из своего укрытия и с наигранной виноватостью посмотрела на своего преподавателя.

Тот резко взглянул на девушку и, сняв тёмный пиджак со спинки стула, набросил его одним движением на широкие плечи. В следующий момент он с грохотом захлопнул дверь, ясно дал понять, что он зол на свою студентку. Однако, когда Ковальская вышла из института, она с удивлением обнаружила, что куратор дожидается её на парковке чтобы подвести до дома.

На следующий день Ковальской удалось сдать второй экзамен за друга Анищенко, не привлекая к себе лишнего внимания, за исключением того, что в сумке прямо по середине тестирования у девушки зазвонил телефон, однако экзаменатор, сделав замечание, не слишком-то обращал внимание на внешность и потому, остальная часть экзамена прошла вполне гладко.

Как только студентка вышла из аудитории, она стала рыться в сумке, в попытке отыскать телефон, дабы высказать всё тому, кто нашёл весьма неподходящие время для звонка. К своему удивлению, Ковальская увидела в последних пропущенных имя своего куратора. Девушка быстро набрала номер преподавателя, дабы выяснить по какому такому срочному делу он звонит.

— Алло, Денис Владимирович, вы мне звонили?

— Да, хотел на всякий случай предупредить тебя, что ваш прошлый руководитель практики в отпуске с сегодняшнего дня, так что на это время у вашего курса практика будет проходить в склифе и вести её буду я.

— Что? Денис Владимирович, а вы ещё раньше могли предупредить? — протестующе спросила девушка.

— Ковальская, я предупреждал несколько раз твоих одногруппников, правда тебя в эти дни не было на моих парах по каким-то неведомым мне причинам.

— И во сколько она будет? — спросила Ковальская, закатывая глаза, но без раздражения. Так, как практику она любила и была готова буквально боготворить того, кто предоставит ей возможность попробовать всё то, что она изучала в институте, лишь в теории.

— Через час. Успеешь?

Ковальская замялась, пытаясь найти подходящие слова, чтобы сообщить куратору, что она не успеет физически приехать вовремя.

— Ты где сейчас находишься? — беспристрастно спросил преподаватель.

— Э… у института…

— Любопытно, что же ты на этот раз там делаешь? — с ноткой напряжения спросил куратор.

— Я… мне нужно было кое-что взять у Михаила Юрьевича для диплома.

— Ясно. Ладно, стой там, я сейчас заеду за тобой.

Через десять минут чёрная иномарка припарковалась рядом с девушкой, и та весело села в машину.

— Здрасьте, Денис Владимирович. Спасибо, что заехали. Кстати, чтобы вы знали, я догадывалась, что у нас будет практика в склифе, — у меня есть надёжные источники. Но то, что вы будете нашим руководителем, это конечно новость. Хотя можно было догадаться, ведь только вы по-моему там практикуете. Вообще-то знаете, это неплохо. Ну то есть, мы вас знаем, вы нас. Кстати, Денис Владимирович, раз уж я ваша жена вы должны заботиться обо мне. То бишь и о моей будущей карьере тоже, так что в купе с тем, что у меня хорошие знания по ЦНС и всему такому, вы могли бы давать мне интересные случаи? Я могла бы вам даже ассистировать на сложных операциях. И вам будет полегче. А? Как вам идея? — тараторила студентка любопытно поглядывая в окно.

Макеев внимательно смотрел на девушку во время её душещипательного монолога. Когда же студентка задала вопрос куратор посмотрел в окно. Не то чтобы его внимание что-то резко привлекло, казалось он это сделал, чтобы скрыть улыбку. Однако сделать это было весьма трудно так, что куратор рассмеялся, глядя на Ковальскую, ожидавшую ответа.

— Что? — спросила Ковальская, рассмеявшись в ответ.

— Ничего, просто я пожалуй никогда не встречал таких людей как ты.

— Каких? — не скрывая живого любопытства, спросила девушка.

— Не знаю, у тебя всё как-то настолько легко. Ты будто никогда не думаешь, что в мире есть что-то плохое, и ты в каком-то смысле по-ребячески наивна.

— Думаете это плохо? — улыбнувшись спросила девушка.

Куратор остановился на светофоре, ожидая зелёного, и посмотрел на студентку, собираясь ответить. Однако он настолько ярко увидел ясно-зелёные глаза девушки, словно обстрагировался от мира, замечая лишь уютную и живую улыбку студентки. Чуть влажные губы, небольшие ямочки на порозовевших щеках, и завораживающий взгляд искрящихся глаз.

Неожиданно девушка чуть двинулась вперёд, словно хотела, чтобы преподаватель ещё больше заглянул в изумрудные глаза, будто хотела утопить его в них. Вероятно ему это показалось от того, что он будто впал в странное, отрешённое от мира состояние. Вдруг раздался гул машин, гудок, второй, и пробка на перекрёстке начала рассасываться. Куратор поспешно перевёл взгляд на дорогу и надавил на газ.

Через пол часа машина припарковалась на задней стоянке у больницы в самом дальнем углу. Поскольку никто из группы не должен был быть свидетелем того, что куратор подвозит свою студентку, Ковальская подошла к столпившимся у входа однокурсникам, и через несколько минут следом пришёл Макеев. Группа зашла в здание за куратором. Анищенко решил воспользоваться тем, что преподаватель отвлёкся на обсуждение какой-то операции со знакомыми коллегой и подобрался сквозь кучу студентов к Алисе.