Рассвет наступил неожиданно быстро. Следуя указаниям Скилджан, Марика положила спальный мешок под деревом и запомнила его местоположение.

– Мы погоним стадо, – сказала мать. Марика озадаченно взглянула на нее. – Вожаки стада должны двигаться. Если мы позволим им остановиться, остановится и стадо. Тогда не удастся отрезать от него отдельных животных или подобраться к тем, кого можно свалить стрелами. Они нас не подпустят.

Шедшие вместе с ними стаи уже ушли. С первыми лучами солнца десятки охотниц и самцов трудились в некотором отдалении, возводя сооружение из прибитых к берегу бревен, валежника и даже срубленных деревьев. Марика спросила мать, для чего это.

– Чтобы рассеять стадо. Тогда охотницы смогут ворваться в него с краев, вонзая копья в спины зверей или подрезая сухожилия.

Необходимость давать объяснения раздражала Скилджан. Ей хотелось слушать, как и остальным. Но мать, в числе прочего, обязана передавать знания щенкам.

– Идут, – сказала Побуда.

Мгновение спустя Марика тоже услышала – и, более того, почувствовала. Земля под лапами задрожала.

Шум усиливался, земля дрожала все сильнее. Радостное возбуждение Марики улетучилось, сменившись растущей тревогой. Шум все нарастал и нарастал, словно нескончаемый гром…

А потом она заметила стадо – темное пятно, заполнявшее бо́льшую часть равнины.

– По обеим сторонам реки, – заметила Побуда. – Пока не бегут.

– Ветер в нашу сторону, – ответила Скилджан. – Спасибо Всеединому.

Побуда заметила, как нервничает Марика, несмотря на все попытки это скрыть.

– Ничего особенного, щена, – усмехнулась она. – Просто бросаешься к какому-нибудь самцу, прыгаешь на спину, приподнимаешь ухо и вонзаешь позади него нож. Глубоко, до самого мозга. А потом спрыгиваешь, прежде чем он свалится.

– Побуда! – рявкнула Скилджан.

– Гр-р-рм?

– Как-нибудь без этого. И уж точно я не позволю такого никому из моего логова. Нам нечего и некому доказывать. Мне нужен каждый, способный донести домой мясо. А не друг друга.

Побуда нахмурилась, но возражать не стала.

– Что, так правда делают? – спросила у матери Марика.

– Иногда, – призналась Скилджан. – Чтобы показать отвагу. Хотя за ухом – хорошее место. Для стрелы. – Наклонив голову, Скилджан принюхалась. Ветер донес резкий запах, предвещавший появление кропеков. – Единственное место, попав в которое стрела может его убить. Не считая выстрела снизу вверх в глаз.

– Зачем тогда пользоваться луками?

– Если в стадо попадет достаточно стрел, оно замедлится. Мы добываем в основном отбившихся – старых, хромых, глупых, молодых, которые замешкались, чересчур осмелели или же оказались слишком дурными. – Она многозначительно посмотрела на Марику. – Держись возле меня. Подальше от стада. Если хочешь – стреляй из лука, хотя на бегу это будет нелегко. Главное – побольше шуметь. Отвлекай их. Наша задача – сделать так, чтобы они продолжали бежать. – Немного подумав, она добавила: – У охоты в лесу есть свое преимущество. Деревья не дают им сбиться в кучу.

Скилджан приходилось напрягать голос, чтобы перекричать кропеков. Марика старалась не смотреть на коричневую полосу. До чего же их много!

Тембр шума несколько изменился. Стадо побежало быстрее. Сквозь грохот Марика едва расслышала вой охотящихся мет.

– Приготовься, – сказала Скилджан. – Сразу, как только вожаки поравняются с нами. И делай то, что я тебе велела. Домой я тебя не потащу.

– Да, мам.

От всех отважных мыслей, что возникали у нее в стойбище, не осталось и следа. Сейчас ей хотелось только одного – улизнуть подальше вместе с Кублином, Замби и самцами.

Ей было страшно.

Побуда понимающе на нее посмотрела.

Грохот копыт оглушал. Приближающееся стадо напоминало вздымающуюся волну на поверхности земли, внезапно становящейся из зеленой коричневой. Вдоль ближнего фланга вприпрыжку бежали высокие поджарые фигуры, завывая и время от времени нанося удары копьями.

– Вперед! – сказала Скилджан и бросилась к стаду.

Марика побежала за ней, сама удивляясь, почему поступает столь глупо.

Дегнаны с воем выбежали из леса, выпуская стрелы в вожаков стада, которые помчались быстрее. Метнувшись вперед, Скилджан ткнула дротиком в одного самца. Марика даже не пыталась за ней последовать – у нее не было никакого желания подходить ближе чем на двадцать футов. В глазах уродливых зверей не было страха. Казалось, они обладали зловещим, глумливым разумом. На мгновение Марика испугалась, что у кропеков есть насчет их собственные планы.

Бег продолжался, а с ним быстро приходила и усталость. Преследовавшие стадо меты поотстали, выбившись из сил, и бежали легкой рысцой, переводя дух. Кропеки, казалось, не знали устали.

Выносливости, однако, метам было не занимать. Они могли бежать так неопределенно долго, хотя для охотничьего рывка хватало сил всего на милю.

Какой-то самец из стада кинулся к Скилджан. Рядом мгновенно оказались Побуда и Геррьен, готовые при первой же возможности вклиниться между ним и стадом. Отпрянув, самец побежал плечом к плечу с другими такими же злобно сверкающими глазами тварями. Марика вздрогнула, представив, что могло случиться с тем, кому не повезло бы оказаться на их пути.

В сторону бросился еще один самец. И снова к нему метнулись охотницы. И снова зверь отпрянул.

Марика попыталась выпустить стрелу, едва не попав в охотницу. Стрела, лишившись убойной силы, исчезла в гуще кропеков. Марика решила больше не рисковать.

Легкие ее пылали, мышцы ног болели. И она все больше злилась на этих зверей, отказывавшихся выстроиться в ряд и умереть.

Из стада выскочил третий самец. «Ну, давай же! – подумала она. – Иди сюда, ко мне…»

Развернувшись, он атаковал ее, едва сам не упав от резкого поворота.

Она не остановилась, но и не попыталась уклониться от яростной, сокрушительной атаки. А в голове – ни одной мысли, невозможно придумать, что делать дальше.

Мимо промчалась Побуда, перепрыгнув через кропека и в прыжке вонзив дротик ему под лопатку. Секунду спустя по другую сторону от зверя оказалась Геррьен, поразив его дротиком, когда тот, пошатнувшись, решил броситься следом за Побудой. Затем он попытался накинуться на Геррьен, но Барлог воткнула копье ему в зад, и он, прыгнув вперед, отбежал еще дальше от стада.

А потом он остановился, развернулся и устремился прямо к Марике. Ей оставалось лишь перепрыгнуть через него, глядя, как навстречу поднимается широкая пасть, полная способных перемолоть что угодно зубов.

Хоть она и подпрыгнула достаточно высоко, задние лапы задели морду зверя.

– Беги! – завопила Скилджан.

Марика лишь один раз оглянулась, увидев, что кропек стоит поодаль, окруженный со всех сторон.

«Неужели это все я? И я вправду сумела его выманить? – подумала она. – Или это случайность? Надо попробовать еще раз».

Но времени уже не было. Они приближались к построенной утром преграде. Марика пристально наблюдала за матерью.

Скилджан замедлила бег и свернула в сторону от стада, чтобы дать ему возможность рассеяться, обходя барьер.

Но стадо не стало сворачивать. Оно мчалось на полном бегу вперед, прямо на преграду.

Сколько тонн мяса кропеков содержала в себе эта бушующая волна? Вряд ли можно было сосчитать. Преграда рухнула. Кропеки карабкались на кропеков. Воздух наполнился яростным, полным мучительной боли визгом.

Вокруг них спасались бегством десятки охотниц, рассчитывавших, что стадо разделится и оббежит их. Теперь же они рассчитывали, что умение быстро бегать поможет уклониться от всесокрушающей волны. И большинству это удалось.

Скилджан не стала снова включаться в гонку. Поравнявшись с баррикадой, Дегнаны остановились на безопасном расстоянии от несущегося потока.

– Когда пройдет основная часть стада, здесь будет немало отставших, – сказала она.

Марика подумала было выпустить стрелу, но Побуда прочитала ее мысли:

– Только зря потратишь стрелы, щена. Побереги их.