— Быстрее! — закричал Ян.

— Бегу! Бегу! — улыбнулась я.

Пальцами ног я проверила, насколько вода холодная. Я зашла в воду, съеживаясь с каждым шагом, пока мое тело не привыкло к температуре.

Когда вода была мне по плечам, я позвала его.

— Хорошо, теперь ты можешь повернуться.

Он повернулся и улыбнулся.

— Это были тщетные усилия, ты же знаешь? — произнес он, медленно подкрадываясь ко мне.

— Ты о чем? — спросила я, отходя назад, когда он продвигался в моем направлении.

— Заставить меня отвернуться. Это была бессмысленная попытка, — сказал он, приблизившись.

— Как так? — спросила я, подавляя хихиканье.

— Потому что, — ответил он, игриво набрасываясь на меня и обнимая за талию.

Я положила руки на его мокрые плечи,

— Так-так, мисс Прайс, что скажет Карина? — зацокал он.

Я толкнула его в грудь.

— Ян.

— Я просто играю. — Он провел руками по моей спине и поместил их на моей шее. — Удобно?

Я шутя толкнула его в ответ.

На момент все затихло. Он поднял обе руки, провел ими по макушке моей головы и собрал мои волосы, закручивая их в кулак.

— Я еду домой — сказал он.

Мое сердце замерло.

— Что? — переспросила я, внезапно сбитая с толку.

— Мой брат Саймон на прошлой неделе написал мне и попросил приехать домой на два дня. Кажется, он что-то хочет рассказать мне при личной встрече.

— О, я… я… в смысле это здорово, Ян. Когда ты уезжаешь? — спросила я, сдерживая свое беспокойство.

Я не хотела, чтобы он уезжал. В этот момент я поняла, что с Яном мне было спокойно.

— Послезавтра, — ответил он, проводя большим пальцем по моему лбу и вниз по щекам.

— Так скоро? — я сглотнула.

— Я понимаю, что в последний момент и все…

— Все хорошо.

— Но я хотел бы знать, возможно ли, что ты захочешь поехать со мной?

Мои глаза распахнулись.

— Серьезно?

Он улыбнулся.

— Серьезно. Всего на два дня. Карина уже согласилась. Она придержит это вне отчета, который посылает для твоего судьи, — он подмигнул.

Мое сердце забилось, но на этот раз в волнении.

— Ох, мой ответ да.

Он подхватил меня на руки и закружил в воде.

— Хорошо, — просто заявил он.

— Как ты думаешь, чего хочет Саймон? — спросила я, когда он опустил меня вниз.

Он пожал плечами.

— Ни малейшего представления, но я рад, что ты встретишься с моей семьей.

— Ты… ты серьезно? — спросила я, ошеломленная. Ни один из парней раньше не хотел меня знакомить с родителями добровольно.

— Конечно, — Ян пояснил, глядя на меня, будто я была нелепой. — Саймон особенно будет тобой восхищен.

— Саймон младше или старше? — спросила я заинтересованно.

— Он старше, ему двадцать пять, он очарователен. Мои родители обожают его. Он также тот, кто всегда получает девчонок.

Я остановила его на этом.

— Боже мой, тот, кто получает девчонок? Что? Он из шоколада или еще чего-нибудь такого? Я не могу представить кого-то, кто мог бы быть заинтересован в ком-то другом кроме тебя, не имеет значения кто твой противник.

Ян пододвинул меня ближе и поцеловал мою шею.

— Не нужно льстить мне, мисс Прайс. Я верю, что твоя наживка сработала. Я на крючке. Леска и грузило.

Я уставилась на него, одна бровь приподнята.

— Я заманила тебя, Ян Абердин, но ты оказывается трудная добыча.

— Вздор. Полнейшее дерьмо. Ты щелкаешь пальцами, и я прыгаю из воды в лодку.

— Это так?

Он кивнул.

— Я все еще лежу у твоих ног, как безнадежный глупец, ожидающий твоего следующего движения и сильно запыхавшийся.

Я придвигаюсь ближе, упираясь своим лбом в его.

— Как насчет, если я вытащу тебя из твоих мучений, а?

Ян щурит глаза, глядя на меня.

— Все же это такая восхитительная мука.

Карина отвезла нас в аэропорт, где мы сели в самолет для короткого двенадцатичасового путешествия из Уганды до Кейптауна в Южной Африке, с пересадками в Найроби и Йоханнесбурге. Казалось, что оно вряд ли стоит двухдневного пребывания, но я быстро напомнила себе, что, безусловно, стоило видеть Яна за пределами нашей ежедневной жизни в Масего.

Я была так рада приземлиться в Кейптауне, что за пятнадцатиминутную поездку по городу не сразу оценила поразительные межклассовые различия. Через пять минут мой взгляд заметил на левой и правой стороне магистрали, мягко говоря, разительный контраст.

— Боже мой, взгляни на это, — вздохнула, глядя в окно.

— Что? — спросил Ян, срываясь со своего места и наклоняясь ко мне, чтобы увидеть на что я смотрю.

По правой стороне были скромные, чистые дома, содержавшиеся в хорошем состоянии и, явно, заселенные финансово благополучными владельцами. То, что было по левую сторону от нас, я могла охарактеризовать только, как трущобы.

Дома, если их можно так назвать, состояли из жестяных крыш, земляных полов — по-настоящему самодельный город. Это выглядело, как убежище от эпидемии, и я готова поспорить очень криминальное.

— Это, — говорю я, указывая руками на обе стороны дороги.

— Ах, да, — подтвердил он, сползая на свое сидение, очевидно привычный к этим видам.

— Это грустно, — признала я.

— Очень грустно, — согласился он.

— Такой ошеломляющий контраст условий проживания, он как удар в живот, — я изучаю ряд за рядом наспех построенных домов. — Как американка, я могу точно определить, что моя страна практически не имеет представления, что такое бедность. Худшие жилищно-бытовые условия, в которых я бывала дома, не идут ни в какое сравнение. Это без преувеличений неприлично, что мы вообще жалуемся.

— Они просто не знают, Соф.

— Они просто остаются в неведении, Ян, — я ответила ему тем же, на что он только смог улыбнуться.

— И я, вероятно, самая непонятливая из всех, — прошептала я.

Он опустил свою руку на мою и мягко сжал.

— Уже нет.

— Уже нет, — повторяю я, сжимая в ответ. Делаю глубокий вдох. — Почему с этим ничего не делают?

На это Ян внезапно и истерично засмеялся.

— Что?

— Ох, Софи Прайс, у тебя появится возможность. Просто подожди, — сказал он мне, все еще смеясь.

— Такое чувство, будто я что-то упускаю, — улыбаюсь в ответ.

— Моя мама исполнительный мэр Кейптауна.

— Если бы я была знакома с вашей политикой, то, вероятно, знала, насколько серьезно это заявление, но я не знакома, так что…

— Исполнительный мэр Кейптауна по существу важная шишка в районе. Она эквивалент губернатора в американском штате или мэра Нью-Йорка.

У меня пересохло во рту, и я безнадежно попыталась сглотнуть то, чего там не было.

— Мэр. Почему, черт возьми, ты не объяснил мне это раньше?

— Я объяснял. Я говорил тебе, что они работают в политике.

— Я подумала, что они состоят в местном совете или еще что-то такое же обычное.

— Соф, — произнес он, нахмурив брови, — почему бы сын члена совета был на первых страницах местных газет?

— Я предположила, что здесь немного новостей.

Ян снова засмеялся.

— Кейптаун один из самых больших городов в Африке, не говоря уже о Южной Африке, — он стал серьезным. — Я могу рассказать тебе больше, чем ты вероятно знаешь.

— Несомненно, — сказала я ему, думая об обрывках сплетен в Лос-Анджелесе и как они все ухватывались за удобную возможность разоблачить Прайс «любимицу, малышку с трастовым фондом», как распутную кокаинщицу, когда умер Джерик, и как они преследовали меня месяцами, сбиваясь с ног, чтобы подловить меня снова споткнувшейся. Они наслаждались трагедией во мраке своей профессии. Они были маленькими, скользкими змеями, их раздвоенные языки были настроены уловить малейший кусочек с-с-сплетни. Я вздрогнула.

— Не волнуйся, — сказал Ян, вырывая меня из моего загула, — они знают, что ты приедешь и, скорее всего, провели свои изыскания.

— Не волнуйся, — сказала я ему в ответ, — к этому времени мой отец в курсе их изысканий и вероятно уже подсчитал возможность извлечь выгоду из знакомства.