— Лучше разрешить не уплачивать налоги год, может, два, — Мехмед закатил глаза. Почему нельзя лезть со своими советами, когда об этом просят, а не пользоваться каждым удобным случаем?

— Так и собирался, Лале-султан, — дразня, он обнял её. — Если вы закончили, давай вернёмся во дворец, есть разговор… — не успел договорить, как послышался противный звук — в небе собрались десятки летучих мышей. Днём! Собравшись в одно целое, они накинулись на Мехмеда. Возможно, ожидалась другая реакция, но султан оттолкнул свою жену, выхватив ятаган. Мыши разлетелись. И тут Мехмед почувствовал резкую боль в ноге. Опустив голову, он увидел, как в голень, ближе к колену, впилась змея. Как такое ещё могло произойти? Змея сгорела заживо. Колдовство?

Бостанджи стали разгонять народ, Раду и Лале кинулись к Мехмеду. Тот уже снял сапог и завернул штанину. Раду поспешил снять ремень с пояса и затянуть ногу чуть выше укуса.

— Она сгорела заживо, я даже не увидел, какая именно змея была, — Раду достал из-за пазухи флакон и протянул Мехмеду. Тот быстро опустошил его — универсальное противоядие. До осмотра лекаря должен продержаться. Однако стало невыносимо больно, место укуса зачернело. Султан схватился за плечо Раду Дракула и крепко его сжал.

Лале опустилась на колени. От шока из глаз полились слёзы, но в груди снова зародилось то тепло, что уберегло её от смерти. Как будто нечто свыше руководило её действиями. Смахнув слёзы, она потянулась к непонятному пятну. Оставшиеся на пальцах капли тут же впитались в черноту и словно разъели её изнутри. Боль стихла, но не до конца. Мехмед посмотрел на неё, кривясь от тех же противных ощущений. И протянул руку, за которую Лале тут же ухватилась.

— Обыщите здесь всё! Немедленно! — закричал он и опустил голову на плечо, которое сжимал до боли. Но Раду всё стерпел.

— Это была чёрная магия? — и обратился к Лале.

— Похоже на то, — Лале посмотрела на зажившее место укуса, Раду снял ремень. Животные вели себя слишком неестественно.

— Меня другое волнует, — Мехмед выпрямился и при помощи их двоих встал. Раду помог надеть сапог, пока султан опирался на руку Лале. — Но то, что сделала ты, куда удивительнее, — слабо усмехнувшись, он осмотрелся. Заганос-паша, подойдя, виновато опустил голову:

— Простите, повелитель, никого подозрительного поблизости не обнаружено. Сейчас мы опрашиваем свидетелей, — Мехмед кивнул. Хватит с него, пора во дворец.

†††

Тамара почти не покидала госпожу, которая просидела целый день в своих покоях. Она о чём-то неустанно думала. И часто вздыхала. А потом спросила у девочки: есть ли в городе гадалки? Тамара подумала, сказав, что отец такое не одобряет. Но на примете одна женщина была. Приехала в Стамбул три года назад, мусульманка. И не успела Лале пожелать увидеться с ней, как девчушка помчалась исполнять. Ближе к вечеру через проходы для слуг привела во дворец ту самую старуху.

— Ты? — Лале очень удивилась. Ведь, когда она стала женой Мехмеда, пожелав встретится с гадалкой, чтобы узнать больше, не нашла ту в Эдирне.

— Вот мы и встретились, госпожа, — старуха поклонилась. Лале разрешила ей присесть. Затем всем слугам пришлось уйти, даже Тамаре. Девочка надула щёки: она тоже хотела присутствовать. Но лучше самой уйти, чем будут силой тянуть.

— Ты сказала, я умру, утопая в воспоминаниях, если не встречусь с любимым, когда стены этого города падут. Они пали, я ещё жива, — Лале сложила ладони в замок и положила на колени. Старуха осмотрела её. Потрясла головой: звон бубенцов успокаивал.

— Моя госпожа, всё не так просто, как вы думаете. Не готова я была юный разум ужасами судьбы пугать, — она тихо раскачивалась из стороны в сторону. — Сколько уже разрисованной ткани? — приоткрыла глаза.

— Почти шесть, — ответ прозвучал слишком тихо. От переживаний стало холодно, хотя лето только вступило в силу.

— М-м-м, следующее, ваше лицо, седьмое… только Аллах ведает, я не видела. А на замену пятому будет другой, — женщина вздохнула, а затем задала вопрос: — Вчера произошло что-то необычное? — Лале дёрнулась, кивнула. — Ваша жизнь связана с жизнью повелителя, госпожа. Вы родились быть свободной, но оказались связаны обязательствами перед династией и Аллахом. У вас чудесная сила, защитите ею свой род, и он никогда не исчезнет, — старуха продолжала раскачиваться.

— Это сила… она погубит меня? — в ответ молчание. Женщина посмотрела на свои ноги, как будто на них была какая-то грязь.

— В этой жизни свободы не будет, оставьте надежды на следующую. Когда Азраил придёт за вами, вы поймёте мои слова, — она встала и направилась к дверям. Но у них обернулась: — С ваших уст сорвётся проклятье для одного, защита — для другого, этому вы научены давно, — Лале не моргая смотрела на закрывшиеся двери. Тамара долго стучалась, пока не разрешили войти. Госпожа, вся бледная, чуть дышала! Девочка широко открыла ставни окон, впуская свежий воздух. Подала воды, но Лале неохотно выпила её.

— Лучше бы я её не приводила, — девочка взмахнула руками, — один Господь знает, чего она хотела добиться. Хотите, мы у неё золото отберём? Не заслужила, — она топнула ногой и почти развернулась к двери.

— Не надо, — Лале подняла руку и подозвала девочку к себе. — Принеси накидку, вечером будет прохладно, — стоит прогуляться и охладить голову.

†††

После того, как воины стали искать кого-то подозрительного, Аслан перепугался не на шутку. Только в следующий же миг оказался недалеко от дома, в котором устроился Заганос-паша. Один. Произошедшее вывело его из строя, и Заганос отпустил его ещё на несколько дней. И на следующий день он наткнулся на Влада вновь, совершенно случайно. На одном постоялом дворе, недавно возобновившего работу. Стамбул оживал.

— Влад? — сел напротив Аслана и поздоровался, как ни в чём не бывало. — Где ты был? — Аслан действительно не понимал, то есть не хотел. Он начал догадываться, что мыши взбесились из-за него.

— В Эдирне, недавно вернулся, — ответил, а после попросил у работницы принести чего-нибудь самого простого, но чтобы мяса побольше и вина.

— Ты издеваешься? Это невозможно, — Аслан наклонился, скрестив руки на столе. — Что ты скрываешь, Влад? — Дракула повторил его движения и, оказавшись с другом лицом к лицу, произнёс:

— Скрываю, и лучше тебе не знать, что, — женщина принесла вино, сообщив, что еда скоро будет готова.

— Случай у колонны твоих рук дела? — не выдержав, Аслан налил вина и себе. Влад кивнул, а затем произнёс нечто невероятное:

— То, что может сделать Лале, куда серьёзнее. В этом виновата её мать и мать Мехмеда. Стоит только ей пожелать, как род османов станет неистребимым, неприкосновенным. Жаль только, что Дайе-хатун и Шахи-хатун мало знают, — принесли еду, а потому Влад замолчал. Ему жутко хотелось есть.

— Так ты действительно был в Эдирне? — в ответ кивок. Аслан встряхнул головой. — Что это значит, Влад? Что ты собираешься делать дальше? — но Дракула спокойно продолжал есть. Миска быстро опустела. Кубок наполнился второй раз, но не больше.

— Как и собирался, добьюсь независимости для Валахии, а затем вернусь за Лале, — что-то в нём изменилось. Чистые голубые глаза словно за сивой дымкой. Аслан кашлянул, вместо того чтобы засмеяться.

— Какое вернуться, Влад? Лале теперь жена султана, она будет с ним до конца, — от своих же слов стало противно. Аслан выругался, пока Влад смотрел на него с прищуром.

— Прости, оговорился. Я вернусь, если она захочет, — и встал из-за стола. — У меня есть дела, береги себя, — и, похлопав по плечу, пошёл на выход. Аслан хотел бежать за ним, но одна из работниц схватила его за руку:

— А платить кто будет, эфенди? — византийка смотрела с неодобрением, ведь он сейчас в османских одеждах. Пришлось задержаться. А после нестись куда-то не было смысла. Если только…

«Неужели во дворец собрался?» — Аслан шагнул в нужную сторону, а затем в противоположную. Понесётся туда, а дальше что?! Сумасшедший, туда ведь не пробраться. Если только не используют трюк, как на площади. И эти его слова об Эдирне. О чём он мог говорить с наставницами? Ответы Дракула слишком туманны. Он ещё думал, пока шёл к своей лошади. Гедже всё это время спала, но стоило хозяину вернуться, она была готова нестись хоть на край света. И Аслан понёсся… во дворец.