-Что понравилось? – Интересуюсь, вешая нашу верхнюю одежду, и оставив обувь на коврике.

Подхожу к двери в ванну, смотрю, как Софья моет руки, встаю рядом, тоже выжимая мыло себе на ладони.

-Ну, как ты там говорил? «Моя женщина». – Улыбается, вытирая руки о маленькое полотенчико и передаёт его мне. – Конечно, я не твоя женщина, но мне понравилось ей быть.

«Был бы я нормальным, то ты ей была бы». Смотрю на неё, улыбаясь в ответ.

-Знаешь, мой отец не умер. – Вдруг говорит она, взяв меня за руки и опустив взгляд. – Он поджёг наш дом и покончил с собой в своём кабинете.

Сердце делает невероятный кульбит, глухо ударившись об грудную клетку. Зачем она это говорит? Пьяные признания? Почему сейчас? Хочу сделать к ней шаг, обнять, пожалеть, но Софья отшатывается, и я останавливаюсь.

-Из-за долгов. – Продолжает она, сглотнув ком. – Я не знала, что у него давно нет денег. Папа набирал кредиты и занимал у всех, обеспечивая нам прежнюю жизнь. Но…выбраться из этих долгов не мог… - Её лицо скрывают волосы, но я вижу две сорвавшиеся капли, одна из которых упала на мою руку.

-Соф…- Начинаю я, даже не зная, что скажу ей дальше.

-Не надо, Саш. Давай помолчим. – Отпускает меня, вытирает лицо и выходит, оставив меня одного.

Шок, жалость, понимание её слов и поступков навалились разом. Как он мог так поступить со своей дочерью? Как мог её бросить? Зачем врал? Осуждая его, я упустил главное. Себя. Как током ударило. Разве я не собирался сделать то же самое, когда мы встретились?

-Черт. – Выругался, взъерошив волосы рукой.

Вышел из ванной и увидел свет на кухне. Софья сидела на стуле, сгорбившись и прикрыв лицо руками. Присел перед ней на корточки, всё ещё не зная, что сказать. Надо было читать больше книг, не был бы таким косноязычным.

-Соф. Софья. – Тихо позвал её, но в ответ услышал только всхлип. – Ну, давай, посмотри на меня. – взял её за лодыжки, убирая руки от лица.

-Только не надо меня жалеть. – Вытерла мокрые щеки.

-Не буду, обещаю. – Сам стер каплю с её подбородка.

-Почему вы все такие эгоисты?! – Почти кричит на меня, вырывая руки из моих пальцев. – А как другим жить без вас? Как? – Толкает меня в плечи, но удерживаюсь на ногах.

-Я не брошу тебя. Никуда не свалю, пока сама не скажешь. – Беру стул за ножки и двигаю к себе, пока её колени не упираются мне в грудь. – Я приму твою боль на себя. И перебью за тебя все морды на планете. – Обнимаю её, уложив белокурую голову на свое плечо.

Чувствую, как руки Софьи сжимаются вокруг меня, а дыхание выравнивается.

-Ты заслужил жить. – Бормочет мне в шею, целует в щеку и снова обнимает еще крепче.

-Ты не знаешь сколько жестоких и отвратительных поступков я совершил. – Лучше бы ей меня не идеализировать. Еще не забыли, как я повел себя, когда умерла моя мать?

-Я тоже не ангел, но умирать из-за этого не собираюсь. – Отстраняется, заглядывая мне в глаза. – Всем бывает больно, но надо жить дальше. – В её взгляде такая мольба. Улыбаюсь ей, погладив по щеке.

-Не забивай голову, ангелочек. Я же сказал, что буду с тобой, пока не прогонишь.

-Что бы ты не сделал в своей жизни, все мы достойны прощения, кроме убийц. – Её слова вызывают спазм в сердце. Закрыв глаза, делаю глубокий вдох и выдох.

-Достань из шкафчика мазь, надо мой фонарь намазать, а то утром будет размером с мандарин. – Прошу у неё, желая закончить разговор.

-Конечно, только скажи – какую? – Сразу вскакивает на ноги, а я сажусь на диван, еле разогнув затёкшие колени.

Второй заказ дается Софье гораздо проще. И заказчик полностью доверяется ей, не влезая в работу, еще и рекомендации у неё теперь есть. Смогла очаровать всё нудное семейство, и они не забывали упомянуть имя дизайнера, принимая гостей в новом доме. Параллельно появляется третий заказ, сумма немного вырастает, но и работы много. Зато денег с моей карты теперь уходит меньше, старается свои тратить. А вот у меня дела идут не так гладко, но стараюсь не думать об этом.

Рад, что помог ей, но однажды в голову стреляет закономерный вопрос: «Что если она решит съехать, снимать жилье». Холодеет внутри от этой мысли. Я должен буду отпустить, похвалив себя за то, что помог ей. Но, на самом деле, я ожил благодаря ей. И буквально, и в переносном смысле. Она мне не дала прыгнуть. Заставила пообещать, что я буду жить. Благодаря ей я улыбаюсь, спешу домой, думаю о завтрашнем дне без боли, кручусь, придумываю что-то. Но пока речи о переезде не идёт, стараюсь успокоить себя.

Одним утром, стоя у окна, понимаю, что на улице лежат сугробы и с неба падает снег. Даже не заметил, как зима наступила. Софья в это время собирается на объект. Оборачиваюсь, сжимая в руках кружку кофе. Зябко ежится, потирая плечи, когда открывает входную дверь, запуская холодный воздух из подъезда.

-Я ушла! До вечера! – Машет мне.

-До вечера. – Прощаюсь в ответ, слушая, как закрывается дверь.

Хмурюсь, смотрю, как выбегает из подъезда, быстро запрыгивая в такси. Я ведь вообще ничего не замечаю, да? Курточка на ней такая тоненькая. Как вообще не застыла сосулькой где-то на улице? Так не пойдет, Санёк. Одеваюсь, обуваюсь и еду в торговый центр. Один из плюсов зимы – бабушки покидают лагерь, прячась по землянкам у себя в квартирах. Очень надоело отвечать на вопрос «почему я до сих пор на расчудесной Софочке не женюсь». Как почти все мужики, я трудно ориентируюсь в магазинах, но надо. Провожу там долгих четыре часа. Четыре, Карл!

Вечером дожидаюсь Софью, которая прислала жалобную смс о том, как устала. Приготовил сам макароны по-флотски, её любимый ягодный чай, стоящий на отдельной полке, заварил. Сам какао тяну. Ну, нравится мне вкус и запах несквика. Наверное в детстве не пил, а теперь дорвался. Заходит домой, стряхивает снег с шапки, топать ногами, сбивая комки с обуви.

-Я пришла! – Кричит из коридора.

Подхожу, помогаю куртку снять, пока она на руки красные дышит, замерзшими пальцами сапоги расстегивает.

-Идем кушать скорей. – Зову её за стол.

Поправляет волосы, прилипшие к голове после шапки, и идет на кухню.

-Я этого таксиста полчаса ждала, никак не мог найти нужный массив! – Ругается на ходу. – Набирают кого попало, а клиенты отдуваться должны. – Сразу хватается за горячую чашку, отогреваясь, даже дрожит немного.

-Позвонила бы мне, знала же, что я дома, забрал бы. – Двигаю к ней тарелку. Сам не ел, её ждал.

-Да откуда же мне знать, что такой тугодум попадется. – Сокрушенно мотает головой, принимаясь за еду. – То ли я дико голодная, то ли ты очешуенный повар. – оттаивает Снегурочка.

-Точно не второе. – Усмехаюсь в ответ.

Слушаю очередной рассказ о новом заказе, пока она не отодвигает удовлетворено тарелку.

-Я помою посуду, иди отдохни, ванну прими, замерзла совсем. – Улыбаюсь ей, самому не терпится, чтобы в комнату пошла.

-Ты просто человечище, Саш. – Чмокает меня в щеку и выходит.

Слышу возню в комнате, шуршание пакета, непонятное бормотание, а потом радостный визг. Заговорщицкая улыбка растягивается на губах сама собой. Убираю посуду, слушая её причитания и вскрики. Софья залетает на кухню прямо в новенькой шубе из чернобурки, глаза горят, прыгает на месте.

-Саш, это мне? Мне? – Не верит, любовно поглаживая мех.

-Нет. Мне. Решил стиль сменить, нравится? – Потешаюсь, лопаясь от гордости, глядя на то, как идеально ей подходит шуба. – Тебе, конечно, чтобы не мерзла больше.

-Спасибо, спасибо, спасибо! – Прыгает на меня, зачмокивая всё лицо.

Еле удерживаюсь на ногах, обнимая её и пытаюсь остановить, смеюсь вместе с ней. В какой-то момент она останавливается, ловлю её пристальный взгляд. Повисает молчание. Всё еще держу в объятьях, наши лица в десятке сантиметров. И я хочу поцеловать её.  Прямо сейчас. Из оцепенения выводит звонок в дверь. Оба оборачиваемся на дверь. Отпускаю девушку, а она бежит в коридор.

-О, первый человек, который увидит мою шубку. – Радостно скачет, поворачивая ключ.