Унылый и монотонный пейзаж; выжженные южным солнцем холмы, на которых изредка встречалась песчаная акация; бескрайние, безмолвные пески; нещадно палящее солнце вселяли в душу впечатлительной девушки жуткую тоску. Увидев впереди две высокие, по виду древние чинары, которые росли по разные стороны дороги, Малика обрадовалась. Ну хоть какое-то разнообразие!

Девушка прильнула к окну, чтобы разглядеть получше деревья, как неожиданно машину подбросило на кочке. Проспавший почти всю дорогу Карим очнулся и, продирая глаза, принялся оглядываться по сторонам. Чёрные, жёсткие волосы парня взлохматились, лицо выглядело помятым, а с левого уголка губы тонкой струйкой потекла слюна. Понятно, что Карим долго находился в неудобном положении тела, поскольку особенно развернуться в автомобиле не было возможности, однако у Малики его внешний вид вызвал ещё большее отторжение. Она отвернулась, а молодой муж громко воскликнул:

– Учкудук? Наконец-то!

Спустя время, немного освоившись на новом месте, Малика удивится, почему их кишлак называется Учкудук? В переводе с узбекского слово «учкудук» означает «три колодца». Но в действительности в кишлаке не было даже одного колодца, из-за чего его жители брали воду в оросительном канале – арыке. По мнению девушки, малой родине её мужа больше подошло бы другое название – Иккичинор, или Две чинары. Не зря же эти два роскошных платана предваряли въезд в кишлак?

А пока, возбуждённый скорым приездом домой, Карим обратился к водителю:

– Аброр, включай свою бибикалку и жми на тормоза! Весь Учкудук должен узнать, что мы приехали!

Водитель «Волги» моментально отреагировал на просьбу. Невеста зажала уши руками. А жених сплюнул себе на ладонь, затем пригладил жёсткие волосы, гордо расправил плечи и высунулся в окно машины. Карима просто распирало от счастья и гордости. Ещё бы, ведь он герой дня! Сейчас весь Учкудук вывалит на улицы, чтоб посмотреть на него – вчерашнего сопливого мальчишку, который привёз в кишлак шахар келини, или городскую невестку. Кто из его друзей или соседей может похвастаться этим? Обычно городские девчонки нос воротят от деревенских парней. А Карим привёз себе невесту аж из далёкого Намангана!

Ехавший позади автобус включил в свою очередь клаксон. Из чувства солидарности к ним присоединились и представители невесты, которые ехали на «жигулях». Так, непрерывно сигналя, свадебный кортеж въехал в кишлак. Мечта Карима сбылась! На улицы высыпала такая куча народу, словно сегодня праздновали Первое мая. Маленькие девочки глазели с восторгом на куклу, одетую в красивое платье. Босоногие мальчишки бежали за «Волгой», словно надеялись обогнать машину. Улица широкая. Что бы детворе и не побегать?

К тому же в кишлаке невесту к дому жениха привозили на «москвиче», «жигулях», а то и вовсе на телеге. Но семья Карима постаралась, договорилась с председателем сельсовета, чтобы он выделил им свою «Волгу». Тот, конечно, в жизни на это не согласился бы, но отец жениха нажал на его чувство самолюбия. Что подумают о конгуратах чванливые найманы, если они приедут за их невестой на задрипанном «москвиче», либо заурядных «жигулях»? Вопрос сразу решился. Карим Орипов привёз невесту из Намангана на шикарной «Волге».

Вдруг из-за поворота, где, видимо, находился какой-то маленький переулок, показалась арба – двухколёсная повозка, запряжённая ишаком. На повозке сидел мальчик примерно двенадцати лет с длинной хворостиной в руках. Позабыв о цели своего путешествия, он во все глаза смотрел на чудо чудесное – свадебный кортеж, по-городскому украшенный, да к тому же громко сигналивший. Однако его четвероногий товарищ праздничную процессию не оценил. Испугавшись шума, ишак бросился вперёд со скоростью быстроногой лани.

Его юный хозяин упал спиной на дно, застеленное соломой, а рукой ухватился за один край повозки. В итоге, ишаку удалось то, что не получалось у ребятни. Обогнав все машины, он свернул в другой переулок. А на том конце улицы паслись бараны. Увидев мчащуюся на них повозку, бараны отпрянули в сторону. Но обошлось без жертв. Ребятня была в полном восторге, часть мальчишек кинулась за ишаком. За ними следом побежали и двое мужчин, чтоб ненароком не случилось какой беды. С ишака-то какой спрос?

А «Волга» лихо притормозила перед белой дорожкой, которая вела к дому, где собралось особенно много народу. Карим первым вышел из машины и поднял вверх руку. Получился жест почти, как у партийных вождей, которые, стоя на высокой трибуне, приветствуют свой народ во время праздничных демонстраций. Придерживая одной рукой фату, а кончиками пальцев другой руки приподняв подол, чтоб платье не запачкалось в пыли, следом за ним появилась невеста.

Короткая летняя ночь.

Никогда прежде не бывавшая в кишлаке, Малика с отчаянием смотрела на глинобитные потрескавшиеся стены домов, пасущихся в конце улицы баранов, поднятую ишаком пыль, и на возбуждённую толпу, которая разглядывала её с нескрываемым интересом. Девушку не покидало странное ощущение, как будто она вдруг оказалась в средневековье. На фоне Учкудука столь нелюбимый ею Наманган показался Малике культурным и современным городом. Опустив голову, невеста тайком утирала под фатой слёзы. Она просто не знала, что пройдёт всего пару лет, и её сегодняшнее ощущение во сто крат усилится. Потому что кишлак – не город. Это вообще другая вселенная. Вселенная, затерянная в песках.

Единственное, что напоминало в Учкудуке о существовании цивилизованного мира, так это коллега дяди Малики – тот самый оператор с камерой по имени Юрий. Едва свадебный кортеж остановился напротив дома жениха, он выскочил из машины и, отступив немного назад, тут же начал снимать. Карим поправил галстук, расправил плечи и заулыбался на камеру. А его невеста шла, опустив глаза. Один только раз оператор успел запечатлеть её взгляд. Но это потому, что Малика не была готова к съёмкам. Этот взгляд, полный отчаяния и ужаса, как на грех попал в кадр.

На следующий день родственники Карима и некоторые их гости стали просматривать эту кассету на видеомагнитофоне. У Ориповых имелся видеомагнитофон. Они его купили по дешёвке у одного милиционера, который гонял торговцев на базаре в Термезе, если ему вдруг казалось, будто они торгуют контрабандой. Естественно, все обратили внимание на взгляд невесты. Находчивый, как и многие работники телевидения, Юсуф-ака стал шутить, что его племянница испугалась ишака, который промчался прям перед носом свадебного кортежа. Что поделаешь? Уроженка города, которая ишака в жизни не видела!

О том, что ишака можно запросто встретить на улицах провинциального Намангана, дядя невесты умолчал. У родственников жениха не было иного выхода, как тоже подхватить эту шутку. Но неприятный осадок на душе остался. Карим потом не раз припоминал жене, что она его опозорила перед роднёй. Хотя, казалось бы, парень мог понять, что это для него тут всё родное и не вызывает удивления. А бедная невеста не могла отделаться от ощущения, будто она попала на другую вселенную, где действуют странные и даже дикие законы.

В этом повторно Малике пришлось убедиться уже на следующее утро. Когда они только приехали в Учкудук, им навстречу вышла пожилая женщина с пронизывающим взглядом чёрных глаз. Карим уважительно с ней поздоровался, а его невеста замешкалась. Точнее, Малика засмотрелась на незнакомку. В ней чувствовались властность, полная уверенность в себе, а её взгляд прямо-таки завораживал.

Вспотевший при мысли, что янга – старшая женщина в их роду, а ею была жена старшего брата его отца, подумает, что шахар келини, или городская невестка, её не уважает, Карим ущипнул свою невесту за локоть. Конечно, если бы не толпа народу, собравшаяся перед их домом, он бы, не раздумывая, взял невесту за шиворот и так наклонил её голову, что она ещё долго не смогла бы разогнуться! Потому что для узбека из сельской местности мнение родственников и соседей всегда имеет приоритетное значение. А жена? Жена перетерпит! Но в данной ситуации Карим был вынужден хоть в какой-то мере соблюдать приличия.