ла сильной, но не слишком сложной для приема, и Уэйн уверенно от-
разил ее. Противник не пошел к сетке, а ответил довольно слабым
ударом с задней линии. Вложив всю силу в крученый удар справа,
Лонгли послал мяч точно в угол корта и сам побежал к сетке. Ситу-
ация была стопроцентно выигрышной. Хамад, с трудом дотянувшись до
мяча, не удержался на ногах, и теперь Уэйну оставалось лишь под-
ставить ракетку и перебросить мяч через сетку, но... земля завиб-
рировала под его ногами, и тотчас же его окутала серая полупроз-
рачная пелена, вызывая ощущение мгновенно сменяющих друг друга
пульсирующих волн жара и холода. Двигаться стало тяжело, как буд-
то окружающий воздух стал в сотни раз плотнее. Чувство времени
изменилось. Застыв словно парализованный, Уэйн наблюдал, как
оранжевый мяч как будто в замедленной съемке летит прямо на него
сквозь мглу. Собрав последние силы, он сделал замах ракеткой, ка-
завшейся ему чугунной гирей, и ударил по мячу. По всем законам
физики посланный с такой силой мяч должен был перелететь через
сетку и приземлиться в четырех-пяти метрах от нее, но вместо это-
го он, прилипнув на долю секунды к ракетке, упал ему под ноги.
- Нет! Это нечестно! Надо переиграть этот мяч! - закричал
Лонгли.
Пелена исчезла так же внезапно, как и появилась, и перед ним
вновь открылись ясное голубое небо, свежий воздух и ярко-зеленая
трава. С трибун доносились неодобрительный гул и свист, а судья
на вышке удивленно смотрел на него.
- Дьявол! Проклятье! - продолжал кричать потерявший над собой
контроль Уэйн. Впервые за свою спортивную карьеру он нецензурно
выругался на корте и, ударив несколько раз ракеткой по сетке,
отшвырнул ее в сторону, закрыл лицо руками и в отчаянии сел на
траву...
Матч был прерван. Судья хотел немедленно дисквалифицировать
его за неспортивное поведение и засчитать поражение. Через пят-
надцать минут, после консультации с руководителями оргкомитета
игра все же была продолжена, но Уэйн, несмотря на все увещевания
тренера, потерял к ней всякий интерес. После всех пережитых за
этот день испытаний запас его нервной энергии был исчерпан, он
почувствовал себя полностью обессиленным и опустошенным и понял,
что продолжать борьбу более не в состоянии.
Он проиграл третий сет на тай-брейке, а в четвертом играл
очень вяло. Хотя нервное возбуждение полностью исчезло, сменив-
шись каким-то странным спокойствием и отрешенностью, это не помо-
гало ему. Координация движений была нарушена, и он под удивленные
возгласы зрителей допускал множество грубых ошибок. Проигрывая
2:5, он на какое-то время попытался заиграть с полной отдачей и
сделал два эйса, но на большее уже был не способен. Последний ро-
зыгрыш четвертого сета был похож на ситуацию, случившуюся с Нильс-
соном - пытаясь достать обводящий удар Хамада, Лонгли потерял
равновесие и упал. Несколько бесконечно долгих секунд он лежал на
спине и смотрел на высокие перистые облака. Сил больше не было.
Уэйну не хотелось не только играть, но и вообще подниматься на
ноги. Он испытывал непреодолимое желание закрыть глаза и заснуть
прямо здесь, на корте, на глазах у тысяч зрителей...
Внезапно воздух перед ним сгустился, стало трудно дышать и
потемнело в глазах. Стало жарко, потом холодно, и по всему телу
пробежала волна мелких судорог. Уэйн подумал, что теряет созна-
ние, а, возможно, даже умирает, и удивился, насколько спокойно,
как бы со стороны, воспринимает все это. Потом он почувствовал,
что его мышцы снова стали наливаться силой, но это была не е г о,
а какая-то ч у ж а я, не подвластная его контролю сила...
Уэйн Лонгли по-прежнему пребывал в состоянии прострации и был
не в силах пошевелиться, но его тело поднялось на ноги и, отстра-
нив жестом выбежавшего на площадку врача, уверенно взяло ракетку.
Он видел, что врач и тренер, спустившиеся с трибуны, что-то гово-
рили ему, но н е с л ы ш а л и х. В его голове раздавались
другие голоса. Это был разговор на непонятном ему языке, если во-
обще можно было сказать, что он велся на каком-то языке, точнее,
его мозгу удавалось фиксировать и переводить отдельные его обрыв-
ки. Один голос исходил извне, а другой - изнутри.
- НУ ВОТ МЫ СНОВА ВСТРЕТИЛИСЬ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДОБРУЮ СТА-
РУЮ АНГЛИЮ. ПОСМОТРИ НА НЕЕ В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ.
- ТЫ ТАК УВЕРЕН В СВОЕЙ ПОБЕДЕ, РАЗРУШИТЕЛЬ? ТОГДА ПОЧЕМУ ЖЕ
ТЫ НАРУШАЕШЬ УСЛОВИЯ НАШЕГО ПАРИ?
- Я НЕ ПОНИМАЮ, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ, МОЙ ДРУГ. ВСЕ ПО-ЧЕСТНОМУ-
ИГРАЕМ РЕШАЮЩИЙ СЕТ ФИНАЛЬНОГО МАТЧА.
- И У ТЕБЯ ХВАТАЕТ НАГЛОСТИ ГОВОРИТЬ ЧТО-ТО О ЧЕСТНОЙ ИГРЕ?!
КТО ДАЛ ТЕБЕ ПРАВО ДЕЙСТВОВАТЬ СТОЛЬ ГРУБО И НЕСПРАВЕДЛИВО, ПРО-
ДВИГАЯ СВОЕГО НОСИТЕЛЯ?
- А ЧТО МНЕ ЕЩЕ ОСТАВАЛОСЬ ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ПО НАВЯЗАННЫМ ТОБОЙ
ПРАВИЛАМ Я НЕ МОГУ ДЕЛАТЬ СТАВКИ НА ФАВОРИТОВ И ВЫНУЖДЕН ПОДДЕР-
ЖИВАТЬ АУТСАЙДЕРОВ И НЕУДАЧНИКОВ?
