– Любая помощь нам необходима. Лаби, друг мой, идем сейчас же.

Они вышли из гостиной и в ее стенах на пару минут повисла тишина. Асни переводила взгляд с Курта на Ярослава и обратно. Мужчины сидели за столом молча и пристально разглядывали друг друга. Росский солдат в белой шелковой рубашке и замшевых серых брюках скрестил пальцы перед собой, опершись на локти. Норвежец в пестром камзоле и просторных шароварах, сжав кулаки на коленях, сидел прямо.

– Ярослав, значит… – тон Курта был сух и безжизнен.

– Курт, значит… – Ярослав криво усмехнулся.

Девушка поднялась, протяжно потянулась всем телом, скрипя кожей куртки, оперлась ладонями на стол, нависая над ними, и неожиданно строго и грубо проговорила:

– Я иду на новую охоту. Медлить нельзя. Оставляя вас здесь, надеюсь, что вы будете хорошими мальчиками и не покалечите друг друга.

Оба парня посмотрели на нее и лица их смягчились.

– Вижу, что услышали, – коротко сказала Асни и вышла в сторону прихожей.

Их взгляды снова перекрестились, будто шпаги над столом.

– Любишь ее, я вижу, – с досадой промолвил Курт.

– И ты, смотрю, неравнодушен.

– Понимаешь же, что ни тебе, ни мне ее не удержать.

– Наслаждайся моментом. Бери от жизни все – она слишком коротка, чтобы лишать себя чего-то.

Норвежец откинулся на спинку стула.

– Вы, русские, хитрые, – сказал он. – Всю историю ваш народ надеется на везение и, самое удивительное, что оно вас не подводит.

Ярослав тоже принял расслабленную позу и всплеснул руками.

– Ах, эти западные пересуды. Как бабки старые, сплетни собираете, а больше сочиняете. Ты не представляешь даже, какое тяжкое бремя – быть росом. Этот ваш Мировой Жандарм лезет везде, сует нос свой во все дела мировые. Война – это его жизнь. Пока где-то на планете идет война, он живет…

– Да вы своей красно-коричневой заразой половине мира мозги запудрили. И вечный бой, покой нам только снится, кричите. Ваша свобода не лучше рабства. А репрессивная машина людей перемалывает не хуже любой войны.

Ярослав рассмеялся и с облегчением проговорил:

– Курт, братишка, прости меня. Мы с тобой из разных миров, зачем нам спорить. У тебя одна реальность, а у меня другая.

Курт улыбнулся. Он тоже был против конфликта. Хватит им враждовать. Потом заговорил:

– Ты пойми меня правильно. Много лет мы сражались бок о бок с русскими против мирового зла – Итальянской Инквизиции. И вот, когда тьма над Европой рассеялась, все готовы были начать новую жизнь. Мир был истощен многолетним кошмаром. Но социалисты, накопив огромное количество войск, обретя несметный опыт боев, решили, что момент для мировой революции настал. За ними пошли Китай и Индия, возродив ненависть колониальных времен на старушку Европу. Планета вновь раскололась и запылала в мировом конфликте. У стран Альянса было ядерное оружие, а у Советов – стальные армады боевых машин. Господи, что люди сделали сами с собой?!

Он обхватил голову руками, закрыв лицо ладонями. Перед глазами вновь плясали вспышки выстрелов и падали сраженные люди.

Заговорил Ярослав:

– Всю историю свою Рось со всех сторон отражала напасти. Изнутри ее разрывали не единожды враги. Выстояла, сбереглась, победила. Тогда, в конце двадцатого века, весь мир ждал Апокалипсиса… и конца России. Годы анархии и беспредела вели народ в рабство к Мировому Жандарму. Но явился Пророк. Он пришел на стыке тысячелетий и объединил росских людей. Потому что нет нации, а есть душа, склад ума, менталитет. Он поднял страну с колен, возродил Государство, веру. За ним пошло полмира. Тогда агонизирующий Престол Запада развязал новую войну. Они думали, что это будет последняя война человечества. Самоубийство цивилизации! Но что-то пошло не так. Россия стала побеждать и несла веру и свет всему миру…

Он замолчал, взгляд его затуманился. Тяжкие думы и переживания покрыли тенью молодое лицо.

Курт встрепенулся и сказал:

– В любом случае, пути назад нет. Мы в одной команде и должны привыкать к новой жизни.

– Ты прав. Если нас избрали в герои, то надо подтвердить свое звание. Предлагаю соревнование: кто круче совершит подвиг, тот и будет добиваться Асни.

Ярослав протянул руку над столом и Курт с усмешкой ее пожал.

– Наивные мы с тобой – произнес он. – Чувствую, что не до флирта будет…

Росс посмотрел на него с хитрой улыбкой.

– У Лабеана в подвале по любому есть вино покрепче того, что он выставляет. Ты побудь здесь, а я схожу на разведку.

– Без трофеев не возвращайся.

Ярослав не был ни разу в подвале, но знал, как туда попасть. В общем, дом архивариуса Лимба делился на три этажа. Верхний полностью занимали библиотека и лаборатория хозяина. Ниже располагался жилой этаж с небольшими спальнями, кухней, гостиной и холлом с прихожей. Под землей располагался еще один этаж – хозяйственный. Там хранились продукты, запасы топлива и многое другое, в том числе вино.

Молодой человек прошел через кухню, спустился по лестнице к подвальной двери, но она оказалась запертой. Отступать было поздно. Он вернулся на кухню и осмотрелся. Вообще, еда в этом странном доме готовилась непонятным образом. Потому что стол накрывался сам собой без участия кого-либо. Ярослав пробыл здесь три дня и ни разу не видел какой бы то ни было прислуги. Тем не менее, еда готовилась, белье стиралось, пыль вытиралась… скорее всего, секрет всего этого волшебства скрывается в подвале.

Он выбрал нож из набора и вернулся к подвальной двери. Про возможно наложенные на нее заклятия Ярослав, конечно, не подумал, а, просунув лезвие в щель между дверью и косяком, отжал ригель. На обратном пути можно будет просто защелкнуть его обратно.

Свет в подвальном помещении тусклый и серый, казалось, лился со всех сторон. Пахло горелой бумагой, старым деревом и пряными травами. Ряды массивных бочек, лежащих штабелями, завершились стеллажами с винными бутылками, банками с консервированными продуктами, затем стояли дощатые ящики, а дальше огромная печь с открытой чугунной дверцей.

Ярослава охватило радостное предчувствие. Сейчас он раздобудет вина, возьмет пару банок с чем-нибудь вкусным и они с Куртом забухают на всю ночь. У них есть, о чем поговорить, что обсудить, рассказать друг другу о своих мирах. Но непонятная сила, как будто вела его, направляла мысли и действия. Ярослав приблизился к зеву топки и опустился на корточки рядом с печью. Потом протянул руку, разгреб пепел и вытащил обгоревшую книгу. Переплет слетел на пол черной шелухой, но страницы остались целы. Хвала Лимбу, знаки неизвестного письма складывались в привычные слова и фразы.

Мурашки побежали по спине человека. В груди похолодело. Кто-то пытался скрыть от всех эту книгу, уничтожить ее, а, может быть и не только эту… просто сжечь, чтобы никто не прочитал их. Теперь он держит в руках разгадку, улику, ключ… Взять с собой или прочесть прямо здесь? Страницы сделаны из материала похожего на пластик, вероятно, огнеупорный. Таинственный заметатель следов просчитался. Надо показать ее Анарху…

– Ой, беда-беда, огорчение, – раздался за спиной голос.

Ярослав вздрогнул, резко встал на ноги и обернулся. Лабеан, сложив руки на груди, сердито смотрел на него снизу вверх.

– Нехорошо таки себя вести, будто вы воришка какой, – строго сказал он.

Молодой человек даже не мог найти, что ответить. Только невнятно произнес:

– Книга, вот, нужная… А ее в печь…

Лабеан сочувственно покачал головой, потом взмахнул рукой и Ярослав провалился во тьму беспамятства. Последнее, что он увидел, это алые от злобы глаза архивариуса и блестящая пыль, висящая в воздухе.

* * *

Сегодня она ушла с работы на час раньше, потому что ей исполнилось восемнадцать. День рождения – единственный повод для радости в году. Дома ее ждет десятилетняя сестренка Иша. Она и только она осталась в этом мире, кто ждет ее. Сейчас она обрадуется приходу старшей сестры, обнимет, и разольется по телу тепло и спокойствие семьи.