Но не все гриффиндорцы были настолько единодушно настроены на квиддич. Уже давно всем поднадоевшая своей поразительной безнаказанностью троица шла по направлению к запасам профессора Зельеварения. Малолетние авантюристы пересекали коридоры, тесно прижавшись друг к другу под покровом мантии невидимки. Ребята с абсолютной уверенностью в своей победе шли на дело по расхищению кладовой Снейпа. И совесть их ни разу не гложила, ведь, как они сами считали, старались ради блага всего Хогвартса узнать о том, кто же именно скрывался под именем наследника Слизерина. К сожалению, а может быть и к счастью, их сообразительности не хватило на то, чтобы допустить малейшую мысль о том, что это мог быть младший брат Гарри, ведь сам Избранный никак не мог находиться в кровных узах с чистокровными тёмными магами, а значит и Майкл тоже.
Возвращаясь из кабинета директора в свои покои, декан Слизерина мечтал о том, о чём и всегда. Не самая радужная мечта передушить всех малолетних бездарный иждивенцев, как щенков, цепко пустила корни в его голове. Ещё и этот переоценённый обществом «Избранный» со своими приятелями… Дамблдор, точно птица-говорун, то и дело выводил из себя Снейпа своими наставлениями о том, чтобы он вёл себя снисходительно к Гарри, что Гарри сирота, а то и вовсе давя на жалость, что у него такие прекрасные глаза матери.
В то же время этот самый золотой мальчик, только прознав от Минервы про легенду о Тайной Комнате, поднял на уши весь класс так, что урок можно было считать сорванным. А в день пира, непонятно по какой очередной глупой причине порождение Джеймса Поттера со своей свитой полдня носилось за Северусом. Не иначе как ожидали, что чудовище Тайной Комнаты выползет у него прямиком из-под полов мантии.
Только подойдя к двери своих покоев, намереваясь снять запирающее заклятие и наконец-то закрыться ото всех в тишине и покое, Снейп внезапно застыл.
Профессор услышал крайне странный звук за углом. Капающий, давящий на уши. И это при том, что длинный коридор подземелья со множеством дверей, ведущих в заброшенные классы, казался пустым и заброшенным. Странное эхо отскакивало от стен, сливаясь в один шипящий монотонных звук. Непонятно откуда взявшаяся вода стекала по стенке, скапливаясь на полу, превращаясь в зловонную лужу. Звук капель шёл именно от неё. Можно было бы подумать, что для подземелий находящихся под водой, такие бреши это обыденность, но это не так. Замок не просто так назывался волшебным, и подземелья просто так затопить не могло никак.
Почему-то учителю стало казаться, что всё вокруг стало погружаться в вязкую, непроглядную, холодную тьму, как если бы где-то рядом, по воздуху, проплыла стая дементоров. Выставив в оборонительном жесте волшебную палочку, декан медленно, но уверенно пошёл на разведку. Хогвартс, вопреки всеобщим заверениям, был далеко не самым безопасным местом во всей Англии, но усталый учитель, повидавший многое за весь свой опыт преподавательской деятельности, надеялся, что услышанное было лишь мелкой шуткой местных весельчаков.
Далеко впереди, в тенях между каменными стенами, в воде отражались два янтарных тусклых лучика, которые гипнотически смотрели через зеркальную гладь на Снейпа.
Чувствуя, как кончики пальцев немеют, а сердце проваливается глубоко в желудок, Северус ринулся прочь в сторону своей комнаты.
Скольжение по воде сопровождалось гулом мощной сети из мышц древнего существа, что ритмично перекатывалось по бронированной чешуе, приобрело монструозную, непонятную человеческому телу скорость и буквально выстрелило в сторону убегавшего профессора.
Гул от удара оглушил уклонившегося профессора. С потолка посыпалась каменная крошка вперемешку с пылью. Снейп, спасаясь за деревянной дверью тесной каморки, разглядел только сливавшиеся в единое цветовое пятно стройные ряды изумрудных чешуй.
Из глубин тела создания чудовищных размеров вырвалась целая какофония пугающих звуков. Тварь в животном порыве добраться и проглотить бывшего пожирателя целиком, билась о дверь, издавала то злобное фырканье и шипение, то гортанный рёв. А потом потусторонний шелест, скрип, ворчание, и под конец леденящий душу стон. Потом все затихло. Вода не капала, ничто не шипело, как будто и не было вовсе, и даже потушенные свечи перестали тлеть. Пугающая своим звоном тишина, прерываемая воем сквозняка.
Спустя утомляющее ожидание Снейп медленно приходил в себя и пустился в рассуждения над тем, что только что произошло. Что это было за чудище, сгоравшее от желания впиться зубами в его плоть? Морской змей? Очередной питомец Хагрида? После пережитого хотелось подойти к директору и высказать всё, что висело в воздухе, но никогда не озвучивалось о переоценённой всеми школе.
Стоило ему открыть дверцу древней каморки, как он столкнулся взглядом с удивленными зелёными глазами старшего из Поттеров. С плеч мальчишки нелепо сползла уже известная всем учителям мантия-невидимка, рот ребёнка был нелепо открыт, а в руках Гарри была сжата горсть флаконов и ингредиентов, взятых без спроса известно откуда. Уизли и Грейнджер тоже стояли неподалёку. Застигнутые на горячем, они замерли, как пойманные на пакости котята.
— П-профессор?! — нелепо промямлил гриффиндорец перед тем, как уронить одну из весьма дорогостоящих бутылей с растёртым рогом двурога.
Уже подымаясь вверх по лестнице, одержимый Лордом Майкл нёс в одной руке дневник, а в другой завёрнутую в пергамент пустую стеклянную бутылку. Вторая доза спиртного зашла лучше первой, и сейчас, шатаясь, но продолжая стоять не на своих двух, Том услышал неописуемый во всех смыслах крик ярости и грохот чего-то тяжёлого. Обернувшись и застыв на месте, Том прислушивался к живописному разнообразию оскорблений, изрыгаемых профессором Зельеварения. Пьяно хихикнув, Реддл прислонился к стене и без явной причины стал увлеченно что-то нашёптывать каменной кладке.
«Кажется, нашего скользкого друга отстранят от преподавания на неопределённый срок» — восторженно шипел тот на парселтанге.
Чудище за стеной, что так испугало Снейпа, оказалось василиском. Оно сначала застыло, прислушиваясь к речам своего хозяина, а потом плавно и размеренно продолжило своё движение по трубам. Хоть оно и не съело жалкого двуногого, но зато весело провело свой досуг.
====== Глава десятая: «Новая головная боль». ======
Во мраке подсознания, где пыль снов и воспоминаний застилала разум, серый мотылек души, стирая в мозоли крылья, медленно и уверенно менял свою форму. То, что когда-то было суждено стать знаменщиком, яркой, но все же однодневной посредственностью, что слепо следовала бы за светом в самую бездну, вырастило шипы, когти, жало и само стало светом на дне бездны. Тоска скулила больными струнами, в этом забытом богом месте. Мысли, обретая плоть, перешептывались друг с другом едва слышно, пока тишина не вытеснила их прочь, оставляя наедине с внутренней тьмой. Но тьма не пугала юного гостя, и не зря, ведь он давно стал своим в этом пугающем, но таком притягательном мире. Миниатюрная, детская по человеческим понятиям фигура, появившаяся из ниоткуда, дрогнув, стала преображаться.
Прямоходящее антропоморфное тело не подходило для выживания в бездне, и поэтому, пересекнув границу Астрала в первый раз посредством комы, мальчик без раздумий изменился при первой же возможности.
Первыми, как помнил сам Майкл, переменам в астральном теле подверглись ноги. Уникальное строение сухожилий и связок сыграло важную роль в выживании, и возможность выпускать и убирать когти стала полезнейшим орудием для охоты и передвижения на любых поверхностях. Сама природа параллельной пространственной вселенной позаботилась о том, чтобы тело мальчика было максимально защищено от отторгающего воздействия окружающей среды. Количество пальцев сократилось до трех, а ходьбу на ступнях сменила ходьба на пальцах, как у кошек. Или как у пауков.
Майкл, радуясь всей своей душой о вновь обретённой свободе и давно позабытом сильном, пылающем животной ловкостью теле, носился по бескрайней степи, продуваемой потусторонними ветрами. Жажда бега пронзала жилы. Закончив такую вожделенную трансформацию, юный «нечистый» с двух ног перешёл на бег на четвереньках, ничем не уступая в скорости адским гончим. Дополнительная пара рук была скрещена на груди, и совсем не стесняла движений.
