— Когда буду жениться я, — сказал Фред, оттягивая ворот своей мантии, — я подобной дури не допущу. Все вы оденетесь, как сочтёте нужным, а на маму я наложу Цепенящее заклятие, и пусть лежит себе спокойно, пока всё не закончится.

— Утром она была не так уж и плоха, — сказал Джордж. — Поплакала малость из-за того, что Перси не будет, хотя кому он, спрашивается, нужен? О чёрт, началось, они уже здесь — глянь-ка.

На дальнем краю двора одна за другой стали появляться ярко расцвеченные фигуры. Прошло всего несколько минут, и из них образовалась целая процессия, которая, извиваясь, двинулась по огороду в направлении шатра. На шляпках волшебниц колыхались экзотические цветы и подрагивали крыльями зачарованные птицы, на шейных платках волшебников посверкивали самоцветы; толпа их приближалась к шатру, и гул возбуждённых разговоров всё усиливался, заглушая жужжание жуков.

— Отлично, по-моему, я вижу нескольких кузин-вейл, — сказал Джордж, вытягивая шею, чтобы приглядеться получше. — Надо бы помочь им разобраться в наших английских обычаях, вот я прямо сейчас этим и займусь…

— Осади, безухий, — сказал Фред и, проскочив возглавлявшую шествие стайку пожилых волшебниц, сказал паре французских девушек: — Ну вот, permettez-moi…чтобы assister vous.

Девушки захихикали и действительно позволили ему проводить их в шатёр. Джорджу только и осталось, что заняться пожилыми волшебницами, Рон взял на себя заботы о престарелом министерском коллеге мистера Уизли Перкинсе. Что касается Гарри, на его попечении оказалась глуховатая пожилая супружеская чета.

Лисса наблюдала все это с окна её комнаты пока Гермиона возилась с застежкой на платье.

— Ну вот. Ты красавица.

Лисса посмотрела в увеличенное Гермионой зеркальце и легко улыбнулась.

— Не такая как ты.

Сестра слегка покраснела. Лисса долго уговаривала её одеть красное платье и усилия того стояли. Они взялись за руки и еще несколько минут молча смотрели на отражения в зеркале.

— Как тогда, на балу. Помнишь?

— Такое забудешь. Ты все никак не могла уложить мне волосы, а я еще и что-то бубнила.

— Да. И еще каблуки одевать не хотела.

— А ты в том платье сесть боялась!

Девушки рассмеялись.

— И вас с Виктором Снегг поймал! — Гермиона вдруг замолчала, поняв что сказала лишнее. — Прости. Я увлеклась…

— Пустяк. Это было давно. — девушка отвернулась от зеркала. — Три года прошло.

— Мы изменились.

— Да. — Лисса встряхнула головой и натянуто улыбнулась. — Ну что, пошли? Вряд-ли мы составим конкуренцию кузинам вейлам, но…

Гермиона опять рассмеялась и они спустились к гостям.

— Мюриэль — это какой-то кошмар, — сказал Рон, отирая рукавом лоб. — Раньше она к нам на каждое Рождество приезжала, но, слава богу, обиделась после того, как Фред с Джорджем прямо во время обеда взорвали под её креслом навозную бомбу. Папа твердит, что она вычеркнет их из завещания. Можно подумать, что их это волнует, — при их темпах они всё равно станут самыми богатыми в нашей семье людьми. Ух ты! — прибавил он и заморгал, глядя на приближавшихся Гермиону с Лиссой— Роскошно выглядите!

— И ведь вечно этот удивлённый тон, — произнесла Гермиона, но, однако же, улыбнулась. — Твоя двоюродная бабушка Мюриэль с тобой не согласилась бы. Мы совсем недавно столкнулись с ней на верхнем этаже — она вручала Флёр диадему. Увидев меня и Лиссу, она сказала: «Боже, это ведь магловки?» —, а затем: «Плохая осанка и костлявые лодыжки».

— Не обращай внимания, она всем грубит, — сказал Рон.

— Прекрасна — прошептал Лиссе на ухо знакомый голос.

— Ты тоже ничего. Светлые волосы? Неожиданно. — Сириус рассмеялся.

— Вы о Мюриэль говорите? — спросил Джордж, вышедший с Фредом из шатра. — Да, мне она сказала, что у меня уши какие-то кривые. Старая сова. Жаль, дяди Билиуса больше нет, вот кто умел повеселиться на свадьбах.

— Это не тот, который повстречался с Гримом, а ровно через сутки умер? — поинтересовалась Гермиона.

— Ну да, под конец у него появились кое-какие причуды, — признал Джордж.

— Я здесь ни при чем! — вклинился Сириус и друзья рассмеялись.

— Зато до того, как помешаться, он был душой любого свадебного пира, — сказал Фред. — Выдувал целую бутылку огненного виски, а после выскакивал на танцевальный настил, подбирал подол мантии и начинал вытаскивать букеты из…

— Да, человек и вправду очаровательный, — признала Гермиона, пока Гарри сгибался от хохота в три погибели.

— А сам почему-то так и не женился, — сказал Рон.

— Вот этим ты меня удивил, — отозвалась Лисса.

Им было так весело, что никто не заметил запоздавшего гостя — темноволосого молодого человека с большим кривым носом и густыми чёрными бровями, — пока он не протянул своё приглашение Рону и не сказал, уставясь на Лиссу:

— Прекрасно выглядишь.

— Виктор?! — Удивленно посмотрела Лисса. — Я и не знала, что ты… господи… как приятно тебя видеть… Ну как ты?

Недоверчиво осмотрев приглашение Рон спросил:

— Как это ты здесь оказался?

— Флёр пригласила, — приподняв брови, ответил Крам.

Сириус мило улыбнулся ему и Лисса почувствовала легкий укол совести. Гарри, никакого зла на Крама не державший, пожал ему руку, а затем, решив, что лучше увести Виктора подальше, предложил проводить его до отведённого ему места. Появление Крама вызвало определённый переполох, особенно среди кузин-вейл: как-никак, Виктор был прославленным игроком в квиддич. Гости ещё вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть его, а в проходе уже появились торопливо шагавшие Рон, Гермиона, Лисса, Фред, Джордж и Сириус.

— Время усаживаться, — сказал Гарри Фред, — не то о нас новобрачная споткнётся.

Гарри, Рон, Лисса, Гермиона и Сириус заняли свои места — во втором ряду, прямо за Фредом и Джорджем.

Нагретый солнцем шатёр наполнили трепетные предвкушения, негромкий говорок сидевших в нём людей время от времени перемежался вспышками возбуждённого смеха. По проходу прошли, улыбаясь и кивая родственникам, мистер и миссис Уизли — последняя облачилась сегодня в новую аметистовую мантию и подобранную ей в тон шляпку.

Мгновение спустя в дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках; Фред залихватски присвистнул, заставив кузин-вейл захихикать. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли.

— О-о-о-о-ох! — выдохнула Гермиона, повернувшаяся на стуле, чтобы взглянуть на вход.

Общий вздох вырвался у всех гостей, когда в проходе появились мсье Делакур и Флёр. Флёр словно плыла, мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флёр было совсем простое белое платье, казалось, источавшее сильный серебристый свет. Как правило, рядом с её сияющей красотой люди словно тускнели, сегодня же этот свет делал более прекрасными всех, на кого он падал. Джинни и Габриэль, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флёр приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым.

— Леди и джентльмены, — произнёс певучий голос, и Лисса с лёгким потрясением увидела того же маленького, с клочьями волос на голове волшебника, что распоряжался на похоронах Дамблдора, — он стоял теперь перед Биллом и Флёр, — мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец…

— Да моя диадема кого хочешь украсит, — звучным шёпотом сообщила тётя Мюриэль. — Однако должна сказать, вырез у Джиневры уж больно низкий.

Джинни обернулась, улыбаясь, подмигнула Гарри и тут же снова уставилась перед собой.

— Уильям Артур, берёте ли вы Флёр Изабель? ..

Сидевшие в первом ряду миссис Уизли и мадам Делакур негромко рыдали в кружевные тряпицы. Трубные звуки, донесшиеся из задних рядов, давали ясно понять, что и Хагрид извлёк из кармана скатёрку, заменявшую ему носовой платок. Гермиона, повернувшись к Гарри, светло улыбнулась ему, и её глаза были полны слёз.

В отличии от сестры, Лисса не плакала. Она как и все была в восторге от Била и Флёр, но было и другое чувство, за которое девушке было безумно стыдно и перед семьей Уизли и перед самой собой. Зависть. Вот они стоят, счастливые даже в такое время. И она. Ведь у нее так никогда не будет. Разве может все быть хорошо, после того, что ей пришлось пережить? О каком свете может идти речь, когда с каждым днем её все больше окутывала тьма?