Вот же безумная мне досталась компашка…

Путь предстоял долгий, любая остановка грозила незапланированной дневкой: вампирам в негостеприимной почве каменистой пустыни, нам со Стивом — в машине под палящими лучами солнца с работающим кондиционером и перспективой зазря сжечь бензин.

Черта города вскоре осталась позади, и фары выхватывали камень и редкие кустики чахлой растительности вдоль дороги. Каир был разнообразен контрастами, которые удерживали внимание, монотонный пейзаж же убаюкивал.

Внутри машины держалась прохлада, и чем сильнее клонило в сон, тем больше я подмерзала в майке, хотя ранее та нисколько не спасала от жары — у аэропорта возле нагретого асфальта парило как в бане.

Все же, лучшая одежда для местных широт во все века — просторное одеяние, в котором покрываешься приятной испариной, держащей человеческое тело в комфорте.

Я укрылась тонким свитером, устроилась поудобнее и взглянула на хозяина. Адриан сидел с закрытыми глазами, но я знала, что его сознание далеко не в объятьях дремы. Вампиры не могут спать ночью даже со сменой часовых поясов, и я мысленно ему посочувствовала.

Впрочем, точеный профиль Адриана быстро перевел направление мыслей на другой лад.

Вполне понятный, хозяин оставался для меня загадкой. Вряд ли он был самым красивым мужчиной, которого я видела. Долгая насыщенная жизнь имеет массу недостатков, и меня в действительности не удивить гармоничными чертами лица или хорошо сложенным телом, как не восхитить ярким талантом или острым умом. Мельница времени без жалости перемалывает людей, которых ты когда-либо встречал, и ты плывешь в безликом потоке, лишь изредка выхватывая очевидную особенность или черту, напоминающую что-то знакомое, но уже невероятно далекое. Существуя в кратком мгновение, они вспыхивают и исчезают в небытии.

Нельзя сказать, что жизнь такого толка приносит дискомфорт, нет, скольжение по поверхности без захода в глубину — спасение для психики любого долгожителя.

Но понять бы, что подло заставляет вдруг крепко-накрепко прикипеть к тем, кто никогда уже не растворится в памяти и будет жить во мне до конца отведенного мне срока? Что особенного в Адриане, почему именно он?

Против силы я улыбнулась. В мире, где все толкуют про выбор, выбор — иллюзия, а совершенные действия — результат множества стечения обстоятельств, как предшествующих, так и текущих.

Демон, рожденный с дефектом эмпатии, — лишь глупая случайность. Человек, обращенный Древней несколько столетий назад, просто оказался в определенном месте в нужный час и обладал теми качествами, которая искала старая вампирша.

Но свершившиеся факты уже имеют место быть. Вокруг пустыня, куда привели нас поиски Старейшего, мы вместе на заднем сиденье из-за одной взбалмошной новообращенной. Мое сердце бьется чаще необходимого, потому что тот, кто мне небезразличен, так близко, потому что оно в принципе способно ускоряться не только во время битвы и любых других физических нагрузок. Где здесь замешана физиология и химия, где — некие потребности души, или что там у меня вместо нее, гадать нет смысла.

Когда можно просто положить голову на каменное плечо рядом и закрыть глаза.

Казалось, я лишь моргнула, но пейзаж вокруг резко изменился. Машина ушла в резкий поворот, и по стеклу мазнули свежие листья финиковых пальм. Их вообще было очень много, этих пальм. Асфальтированная дорога пересекала целое зеленое море, которое питалось огромным количеством воды, что говорило лишь об одном.

— Оазис, — прошептала я.

Я проспала почти всю дорогу по пустыне, но обрадовалась, как страдающий жаждой ребенок.

— Оазис Бахария, — кивнул Адриан.

Моя голова до сих пор покоилась на его плече. Я потянулась, рискнув остаться в той же позе. Мой маленький глоток воды перед долгой засухой.

Одри в восхищении прилипла к окну. Среди полотна растительности выступил и быстро исчез позади кусочек белого строения — наверняка, одно из зданий комплекса гостиниц.

Бахария, окруженная дюнами и горами, здесь бьют горячие источники, здесь раскопаны остатки культур нескольких эпох. А какой ажиотаж кипел в этом местечке, когда в Египет стекались многочисленные кладоискатели и грабители могил…

Плантации пальм кончились, мы сбросили скорость и выехали к высокому забору, вдоль которого стояло несколько пустых туристических автобусов. Вымотанный ездой Стив с облегчением вырубил навигатор.

— Последняя дневка перед тем как мы достигнем храма, — тихо сказал Адриан. — Завтра все решится.

Уже завтра? Так быстро? Остатки сонливости окончательно исчезли. Я так ждала, когда наконец-то смогу исполнить волю нечестивой Матери, но радости отчего-то совсем не возникло.

На границе горизонта небо медленно набухала сиреневая дымка.

Мы расположились в отдельном домике отеля. При прикосновении его белый камень приятно холодил пальцы, а высоко расположенные небольшие окна закрывались на ставни так плотно, что не требовалось дополнительных придумок для безопасности Адриана и Одри.

По выученной привычке я поставила защиту по всем периметру, и проспала еще несколько часов на подвернувшейся софе, пропустив рассвет. Сон вышел рваный, мутный. Тело, пусть и более совершенное, чем у простого человека, все равно сбилось с привычного режима, и уже плохо понимало: день сейчас, когда надо набираться сил, или очередная активная ночь.

Я еще некоторое время полежала под гудящим кондиционером, взглянула на вяло листающего карты Стива, который переносил смену часовых поясов намного хуже меня, и решила уже при дневном свете осмотреться, куда именно нас занесло.

— Тебе, может, поесть принести? — спросила я фамильяра.

— Разве что минералку без газа, — он кивнул на несколько пустых бутылочек на кофейном столике. — После поездки смотреть на еду не могу.

— Выглядишь хреново. Освежись в бассейне, — посоветовала я.

— Я не брал плавки, — буркнул Стив. — Да и мы не плескаться сюда приехали.

— У нас люкс с личным бассейн и полная изоляция от соседей. Можешь хоть голышом плавать, мне лично без разницы.

Фамильяр отрицательно покачал головой. Я вдруг разозлилась.

— Если не собираешься нормально отдыхать, то займись делом. Может, в ближайшее время тебе придется отправлять в ад мою сестру. Ты точно все понял по изгнанию нечистой силы из заметок Лизы, которые она нам оставила?

— Еще пару слов, и я попробую святыню на тебе, — мрачно пообещал фамильяр. — Хелла, хочешь — плавай, загорай, хочешь — упражняйся в своих демонических штучках, но прошу, оставь меня в покое!

Я глубоко вздохнула, пару секунд помедитировала на восточный витиеватый абажур лампы и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь.

На улице парило как в бане. Я задержалась у блестящего сине-зеленой плиткой квадрата бассейна, но, подумав, отбросила идею, которую сама пыталась зачем-то протолкнуть Стиву.

У меня тоже нет купальника. Да и наслаждаться водой не выйдет.

Время подходило к полудню, и в холле неспешно шагали загорелые тела туристов, возвращающихся к своим номерам. Администратор за стойкой украдкой смотрел видео на телефоне. Чтобы дежурно меня поприветствовать, он отвлекся всего на пару секунд и сразу же вернулся к прежнему занятию.

Я сгребла рекламные листовки с фотографиями саркофагов и верблюдов, побродила по главному зданию отеля, купила темные очки, пляжную шляпу и даже солнцезащитный крем, который мне впарил болтливый кучерявый продавец. Ничего из этого мне не было нужно.

Стеклянная дверь ресторана, мимо которой я шла, распахнулась, — пришло время обеда.

Но прежде чем я сделала шаг, жар вдруг скользнул по спине, и я с трудом сдержалась, чтобы не обернуться, тем самым дав знать наблюдателю, что я заметила его присутствие.

Демон. Здесь.

Я поправила сползающую лямку майки, мысленно собираясь. Мимо меня внутрь прошло несколько человек, и присутствие людей успокаивало. Никто из демонов не станет нападать при многочисленных смертных свидетелях, которые живут в счастливом неведении о нашем существовании.