— Как и любое рассуждение о высокой морали. И у благородно спасенной мной девочки вот-вот начнутся судороги. Так что встань с меня, Хелла.

Откинула влажную от пота прядь волос и неловко слезла. Ноги покалывало, и я заплясала на месте, разгоняя кровь. На фоне мертвенно холодной Одри это выглядело неуместно, как и рассказанные Адрианом подробности ее спасения.

Да, смешно даже предполагать, хозяин безусловно далек от растиражированного современного людьми образа рыцаря на белом коне, который железной рукой убивал абсолютное зло в роли дракона. Рыцаря, который тогда, несколько веков назад, на самом деле не так уж и отличался от простого бандита в понимании живущих ныне.

Адриан достаточно умен, чтобы понимать абсурдность понятия абсолютной справедливости, которую вершат те же киношные герои, даже если подменить их мораль на мораль его. Но… смертные прячут от посторонних свои грехи, темные создания же искренне стыдятся проявлений жалости и сочувствия, трактуя их, как ненужную слабость. В конце концов, Адриан, насытившись, мог просто пройти мимо умирающих отца и дочери.

Философский монолог в моей голове прервал громкий вопль, и Одри вдруг выгнулось крутой дугой, до упора натянув крепкие веревки.

— Это ты называешь судорогами? — вырвалось у меня.

Глаза девушки распахнулись мутным жемчугом без намека на кружок радужки. Из ее горла вырвался еще один крик, и тело выгнулось под новым, еще более неестественным углом.

Если бы я сама не была демоном, то предположила бы, что девочке необходим экзорцист.

Адриан темным стражем вырос рядом с кроватью. Он припечатал ладонью лоб Одри, и бедняжка, мелко задрожав, медленно опустилась на одеяло. Теперь ее колотило, заставляя подергиваться конечности.

— Что с ней происходит? — спросила я, вцепившись в один из столбиков кровати.

Я вряд ли могла помочь, и хотела занять руки.

— Перерождение, — процедил вампир. Его сосредоточенный взгляд застыл в одной точке. — Иди, твое присутствие будет отвлекать. Я оставлю указания, что ты должна будешь сделать днем. Следующей ночью Одри придет в себя и нужно… кое-что подготовить.

Кивнула. Моя жажда впечатлений на сегодня была утолена, а тело требовало душа.

Я хотела уточнить, не потребует ли Адриан изловить какого несчастного, чтобы утолить голод новообращенной, но пусть это будет сюрпризом.

Под гудение кофемашины, исправно выдающей порцию крепкого напитка в белоснежную чашку, я больше по-дурацкой привычке распахнула нутро холодильника, в котором вряд ли могло быть что-то, кроме остатков смеси морепродуктов в морозильной камере.

Но вместо пустоты взор наткнулся на бутылку молока и клубнику. Свежую и крупную, почти идеальной формы, слово каждую ягодку создавали в фантастической лаборатории, бережно собирая по атомам.

Я пожала плечами и достала добычу. Разогрела немного молока в микроволновке, чтобы после его добавления кофе оставался столь же горячим. Бросила ягоды в дуршлаг и открыла воду.

В чистом, еще пахнущем кондиционером халате и с чашечкой восхитительного кофе я подошла к окну. Город уже кипел, поток офисных работников тек по пешеходным переходам и наполнял стеклянные небоскребы. Муравейник деловых костюмов и выглаженных белых рубашек. Кровь мегаполиса, текущая через транспортные узлы.

Я сделала пару глотков и достала из недров халата листок бумаги, который ранее висел на холодильнике.

“Хелла: Купить одежду и обувь для Одри. Отменить уборку на завтра. Забронировать столик на 22:00 в клубе “Тяготение”. ”

Я дважды перечитала идеально выписанные строки. Почерк Адриана тяготел к готике, и уместнее всего смотрелся бы на пергаменте, а не блокнотном листе.

Итак, поиски жертвы, все же, отменялись. Вероятно, этим они займутся сами в “Тяготении”. Или в клубе вампир надеется встретиться с Эльзой?… Впрочем, одно другому не мешало.

Дверь распахнулась, и на кухню вошел Стив. В одной руке он сжимал бокал виски со льдом, в другой — блок моих любимых вишневых сигарет.

За последнее я не стала намекать, что выпивать в девять часов утра несколько рановато.

— Так ты сходил в супермаркет, — промурлыкала я. — Спасибо, что не забыл про нужды своей напарницы.

— Иначе бы ты скурила все мои сигареты, — нехотя ответил Стив, кладя блок на стол. Он еще обижался за вчерашнюю перепалку.

— Какие бы мотивы тобой не руководили, Хелла этого не забудет, — заверила его я и, отложив чашку, разорвала полиэтиленовую оболочку, чтобы поскорее вытащить на свет одну из глянцевых черных пачек.

Фамильяр сел и сделал глоток. Даже не поморщился, будто воду пил

— Вчера… ты была рядом, когда Адриан?… — тихо спросил Стив. — Когда …

Его голос дрогнул и оборвался..

— Ты же уже знаешь, да?..

— Хозяин оставил записку у моей кровати. Я думал… я думал быть рядом с моей девочкой, когда все случится. Как она перенесла… все это?

В голове услужливо прокрутились вчерашние воспоминания: вопль, неподвижное тело с рваной раной на шее, веревки, затем — мутные белки глаз и выворачивающиеся суставы.

— Все нормально, можешь не волноваться. Правда, в себя она придет только этой ночью. Перерождение требует времени, — я с энтузиазмом хлебнула кофе. — Будешь клубнику? Я помыла.

Сунула миску с ягодами под нос Стиву, но тот уставился на нее, словно я предложила ему отведать клубок змей.

— Стив?..

Он отставил стакан виски и облокотился на стол, прикрывая глаза:

— Не обращай внимания. Одри любит… любила клубнику. Я совсем забыл, что она… что она теперь вряд ли сможет ее есть.

Я села рядом и бесшумно отодвинула злосчастную миску. Положила руку на плечо напарника.

Тот уставился на меня. Словно впервые видел.

Подтянутый и весьма привлекательный мужчина, приближающийся к своему сорокалетию, казалось, он постарел на целый десяток.

— Адриан сдержал слово, теперь твоя дочь сможет ходить. И жить вечно. Как отец, ты, определенно, себя реализовал.

— Хелла… — глухо пробормотал Стив, покачав головой. — А ты бы смогла своего ребенка… обречь на такое?… Выдернуть из нашего мира, лишить дневного света и вкуса еды? Вчера это казалось таким правильным. Верным. Что иначе ее ждало дальше, после пансионата?.. Но сейчас, когда я думаю, что лучи света могут случайно попасть в комнату из-за плохо закрытого шторами окна и убить Одри, я…

— Адриан позаботился о ее безопасности.

Не время рассказывать напарнику о тонкостях размножения мне подобных, и почему чаще всего демонов порождает именно Мать. Мать и природные катастрофы, когда в потоках темной энергии умудряется зародится семя новой жизни.

— Дело не в этом. Ну… не в том, что хозяин плотно закрыл окна, черт бы их побрал. — Стив пьяно махнул рукой и едва не сбил стакан со стола. Он выпил куда больше, чем я могла бы поначалу подумать.

Теряя терпение, отодвинула бокал виски. Нет уж, в няньки я не нанималась.

— Понимаю. — Я встала. — Пойми и ты. Если бы Адриана не искали Древнии, я бы поддержала твою тоску. Но худшее что ты можешь сейчас сделать — окончательно размякнуть под воздействием алкоголя, бесконечно размышляя о правильности уже свершившегося. Хочешь, чтобы Одри жила долго и счастлива? Хоты бы протрезвей. В отличии от меня и Адриана, ты не способен усилием воли избавиться от опьянения, поэтому, пока мы в бегах, забудь о бутылке. Ради тебя и твоей дочери мы все подставляем свои шкуры, будь добр, оправдай и ты наши ожидания.

Стив замер, крепко сжав челюсть.

Не слишком ли мягко?.. Может, я впустую сотрясаю воздух? Напарнику не помешал бы холодный душ, куда я с легкостью могу его отправить.

Настроения в нашем небольшом коллективе и так паршивые с того самого момента, как мы сюда пришли, какой уж толк сюсюкаться с пьяным фамильяром?..

Стив тяжело встал, с грохотом отодвигая стул. Под моим пристальным взглядом медленно взял бокал.

Напарник возвышался надо мной почти на две головы, здоровый и непредсказуемый, как медведь-шатун.