Трое младших с визгами и улюлюканиями быстренько разбежалась по своим комнатам. Да, самые младшие тоже сами собираются и одеваются (правда, не всегда удачно) и это потому что они тянутся за старшим братом. Как это, они и что- то не смогут? Да не бывать этому никогда. С кряхтением и пыхтением, разными носками или кофтами наизнанку, но справятся с поставленной задачей, и с каждым разом это у них получается все лучше и лучше. А вот старшенькие позитива младших не разделяли.

— Ну что сидите архаровцы, ноги в руки и вперед. Как раз, пока мелкие в городке будут задуряться, у нас будет время, чтобы поговорить без лишних ушей.

— А что тут говорить? И так все понятно за такие бабки ты понянчишься с нами пару месяцев, а потом отправишь в интернат.

— Лучше в колонию строго режима, — пробурчала я себе под нос, как мне показалось тихо, но меня услышали.

— Вот, ты слышал? — Воскликнул один из близнецов, некрасиво тыча в меня пальцем. — Я тебе говорил, а ты не верил, она нас вообще в колонию хочет отдать.

Я снова начала закипать, как же тяжело с детьми, когда у них переходный возраст или это просто характер мерзкий такой?! В папашу, голову даю на отсечение, хотя там и маман нервная какая-то.

— Слушай сюда малыш. Я никого не держу и самостоятельно не зазывала к себе на огонек, но раз так уж сложились обстоятельства, то будь добр, постарайся обуздать свой нрав. Я не желаю без повода выслушивать всякую ересь, принимаю только конструктивную критику. Раз уж вы оба себя позиционируете, как взрослые люди, то давайте найдем точки соприкосновения и установим правила. Как вам такая идея?

— Дышать то хоть можно будет? — Дерзко спросил Адам, это я поняла по его вызывающему взгляду, потому что второй, Аллан, больше наблюдал, чем языком молол.

— Я обдумаю этот вопрос, а сейчас собирайтесь. Привыкайте, с этого дня вы старшие и в какой-то мере ответственны за мелких. И ни в какой интернат не поедете, пойдете в школу, куда и Богдан ходит. Какой у вас класс?

— По какой программе?

— В смысле по какой? По обычной, российской.

— Десятый.

— Отличненько…

— Мам, я готов.

— Нет, я готов был первым, просто его ждал долго, — вывалились из своей комнаты два брата акробата.

А следом из своей вышел Бо и отвесил младшеньким шутливые подзатыльники:

— Вы че устроили? Ведите себя хорошо, а то новые братья подумают, что мы из лесу сбежали.

Спрятала свое лицо в ладонях. Это будет очень длинный отпуск, подумала я.

Выходя из дома со всей оравой, заметила только два чемодана оставленных за дверью.

— Это еще что такое? Ваши? — Посмотрела я на Адама и Аллана. Те лишь утвердительно кивнули головой. — Ну и? Я носильщиком не нанималась.

— То есть все, точно мы остаемся?!

— Точнее не бывает. Вот мне подфартило, вы еще и тормоза.

— Ал, не будь дураком за такие бабки любая согласится побыть нянькой пару лет.

— Да ты блин меня достал. Еще и дня не прошло, а мне нестерпимо хочется свернуть тебе шею и отрезать язык. Я понимаю, отцовские гены все дела, но имей совесть и фильтруй свою речь хотя бы при детях. И чтоб ты знал, я не бедствую и все что у меня есть, это никакой не подарок от какого-нибудь папика, а тяжкий, порой круглосуточный труд. Ты вот знать меня не знаешь, а судишь по себе, ваша семейка вообще обо всем и всех по ходу судит через денежную призму. Ни мне, ни моим детям не нужны капиталы Бестужева, и без них прекрасно жили. Хватит на этом зацикливаться, я не поэтому вас не выгнала.

— А почему?

— Потому что каждый человек, не важно какой бы он не был имеет право на дом, где всегда его будут ждать. На счет любить и ценить не знаю, поживем увидим.

— Ты странная, — сказал Аллан.

Да они издеваются. Это что фирменный Бестужевский комплимент?

Сразу вспомнились все наши словесные баталии с Андреем в больнице. Не хотелось бы мне жить, как на вулкане, а чует моя попа, Адам мне еще даст прикурить, а где Адам там и Аллан.

С первыми трудностями я столкнулась на парковке. С учетом вновь прибывших, места катастрофически не хватало. Хорошо, хоть самые младшие были на против ехать в багажнике, на дополнительных креслах. Хоть микроавтобус нанимай для нашей семьи.

Блин, а я же маму еще не обрадовала такой прекрасной новостью. У нее с моей тетушкой были негласные соревнования по поводу внуков, теперь то уж точно она лидер этих соревнований и с почетного пьедестала не сдвинется ни за какие коврижки. Вот прямиком после кафе и заедем к ней, проверим ее нервишки на прочность. Может она чего дельного посоветует, а то у меня пока глаза разбегаются, и руки до сих пор немного дрожат от всего свалившегося на мою голову и в преддверии намечающегося общения с хмурыми юношами. Ох, как не просто с ними будет. То что они плохо ко мне настроены, это прям в глаза бросается, но в то же время и уходить не спешат. Странно. Что-то тут не чисто. Ладно, время покажет.

Все взгляды детских глаз скрестились на мне, как бы осуждая за такое поведение.

— Да, что не так? — Спросила я у своих попутчиков, пытаясь привести сердцебиение в норму.

— Мам, не хотелось бы ставить тебя в неловкое положение, но должен заметить, что — взял слово Богдан, — во-первых, ты припарковалась в неположенном месте и во-вторых, всех очень интересует, почему ты такая нервная?!

М-да. Вот как теперь выкручиваться и объяснять, что сподвигло меня за каких-то пять секунд так круто менять планы?! Не скажу же я всему своему выводку, что мне всего лишь на долю секунды показалось, что перед глазами промелькнула физиономия папашки большинства из них. Этого же не может быть, верно? Или уже и намеки на шизофрению пожаловали. Рановато, однако. Это всего лишь глюки и игры моего больного воображения. Да, да, я точно в этом уверена. Почти.

Надо же было такому привидеться, да еще и в такой не подходящий момент. Казалось бы, все шло довольно гладко, мелкие накидав в себя кучу запрещенки шустро сбежали в детский городок и я осталась, можно сказать впервые один на один с Адамом, который напыжился, как ежик и готов был идти в атаку, потому что у него на лбу было написано, что я для него враг, и Алланом, который, хоть и не был так воинственно настроен, но был явно не в своей тарелке и его глазенко то и дело бегали из стороны в сторону. И вот сидим мы друг напротив друга, я нервничаю до сих пор, потому что уже вроде как и решила все для себя, мальчишки остаются со мной и детьми, но как-то не по себе что ли, как ни крути ситуация из ряда вон выходящая. Я боюсь услышать от молодых мужчинок то, к чему жизнь меня совершенно не готовила. Может я и накручиваю себя чересчур, но ничего не могу поделать с собой, оно как-то само собой выходить. Мысль цепляется за мысль и понеслось… Как уживаться всем вместе? Вдруг мы станем врагами на одной территории? Мне бы этого вообще не хотелось. Я естественно надеюсь на мой любимый «авось», который практически никогда меня не подводил, но никто не знает, что всех нас ждет впереди. В скором времени мне предстоит столько свистопляски с документами, что уже сейчас становится тошно. Не люблю я эту бюрократию от слова совсем. Пацанов же усыновлять надо?! Если я все правильно поняла. Просто брать под опеку я точно их не буду, потому что, если их дурной отец доверил мне детей, то они мои, полностью и бесповоротно, а не просто так дали поиграться. Блин, да я зарываюсь под грузом ответственности. А если у меня не получится, и я в первую очередь подведу себя, не сумев оправдать надежды этих детей?! Это если конечно они там вообще есть. Что делать с квартирой? В ближайшем будущем просто необходимо расширяться и наверное с запасом?! Как их кормить?? Это мои не привередливые. А эти какие? Я же совершенно их не знаю. Что они любят, чем живут, какие у них хобби и так далее и тому подобное. Вопросы, вопросы, вопросы и никого нет рядом, чтобы подсказать как быть и что делать. Как развелась с Алексеем, не было и дня, чтобы я хоть раз пожаловалась на отсутствие плеча, которое бы поддержало. Мне было комфортно в своей свободе и самостоятельности, до этого самого дня. Все- таки друзья и их мощные плечи, которые готовы поддержать меня в любой авантюре это не совсем то, что нужно.