Но вокруг по-прежнему светит солнце, в его свете самое чёрное становится серым, а серое – белым, и пусть даже эти лучи спокойствия не распространяются далеко. Впрочем, в столь тёплом пятнышке тоже есть кому напугать.

– А-а-а! – вскрикнула девочка, её встревоженные руки прижались к груди.

Рядом с головой путницы, едва не задев ухо крыльями, пролетела маленькая птица. Не удастся пропустить насколько та проворная и шустрая. Просвистела мимо лица, промелькнула над высокой травой, следом, растревожив ветки, просочилась между деревьями. Наконец, сделав небольшой круг у маленького сгнившего полена, уселась на его единственный сохранившийся после пожара сук, на то место, куда попадают яркие белые лучи.

Чёрненькая с дивным оперением, переливающимся в свете солнца, маленьким острым клювом и красной грудкой, как большое сердце. Гармония жизни на обгорелом растрескавшемся дереве – проделках смерти. Сложила крылья, поджала лапки, а по обе стороны медленно планируют и спускаются сорванные листья.

Девочка никогда раньше не видела таких красивых птичек, откуда тут такая завелась, вывелась. Чудесная, чуть ли не волшебная. Возможно и прибыла из дивных краёв, куда ночами уходит солнце. Ну вот ещё одно обременяющее воспоминание прилетело да приземлилось на ветку. Сегодня многое пытается замедлить шаг, и оно точно знает, как этого достичь, знает, чем прельстить. Всё дело в…

Когда – то в "жизни до" в минуты одиночества девочка очень любила ловить воробьев. Незаметно подкрасться, а затем схватить трепыхающееся тело, чувствовать в своих руках биение чужого сердца, власть над течением жизни. О, часами вылавливало одного за другим. Вкушать мысль о своём превосходстве над ними – сласть.

Как раз тропинка расходится, одна дорога ведёт прямо, мимо старых деревьев и той самой птички, другая уходит вправо в обход, затем они обе вновь сливаются. Девочка всегда предпочитала второй вариант, обходить старые дубы, она их боится. Многие местные придерживаются того же мнения, но скорее не из – за страхов, смысл в том, чтобы не перешагивать через десятки корней и в один прекрасный день не переломать ноги. Так собственно и появилась обходная дорога.

Птичка сидит на обожжённой ветке спиной к уставившимся на неё зелёным глазам, клювом чистит перья. На том месте уже бывал огонь, сейчас вновь разгорается пламя опасности, летят первые искры.

Какое тягостное желание. Девочка крутит головой из стороны в сторону. Право, тропинка освещена солнцем далеко вперёд. Но, смотря туда, она видит не свет, а тьму, исходящую из разъярённого лица тётки, слышит её крики и вопли, представляет толстые пальцы, сжимающие ремень в одной руке и горячий утюг в другой. Впереди же маленькая красивая птичка – мечта, хотя скорее неосознаваемая одержимость.

И там почти нет света, сумрак и страшный дуб.

Выбирать? Решение уже принято. Позади остаются разутые босоножки. Девочка делает первый неуверенный шаг вперёд. Сильно волнуется, внутри всё щемит, куда без этого, ведь уже кажется, что это неверный выбор, да и теперь кошмарное дерево стало на шаг ближе, но больше бороться с желанием попросту не хватает воли. Сжаться в комок, но коснуться ласковых перьев.

Шлёпающие по сырой грязи босые ноги. Нет им никакого комфорта, обволакивает мерзкая жижа, или же попадаются один за другим извилистые корни. Об последних устали разбиваться пальцы. Однако позади уже много чётких глубоких отпечатков, близко подобралась к цели, достаточно, чтобы попытаться.

Птица продолжает чистить перья, не обращая внимания на нависшую угрозу. Не ведома жестокость разумных созданий, росла в краях безлюдных. Тем временем кошка к ней приближается, шаг за шагом уменьшает расстояние. У той нет таких острых когтей, но есть кое-что похуже.

Схватить. Но прошлый опыт говорит двигаться дальше. Резкое движение испугает эту маленькую пташку, она кинется прочь, тебе же не хватит скорости опередить её порыв. Ты не настолько ловка и хороша, нужно терпение, нужна выдержка. Всё то, что тебе так не хватает. Ты всегда безуспешна. Приблизься же ещё!

Под этот навязчивый шёпот… следующий шаг оказался слишком громким, пальцем зацепилась за корень. Растревоженная шумом птичка тотчас повернула голову. Едва узрев человека рядом с собой, резко сорвалась с ветки. И девочка, конечно, рванулась за ней, но лишь угодила в объятья старого бревна, бровью в ветку, рукой о корягу. Пташка оказалась куда быстрее и проворнее, с лёгкостью ускользнула. Красота должна уметь себя защищать… Но вот к большому удивлению возможных зрителей не бросилась наутёк в края далёкие, лишь перепорхнула на противоположное дерево, на крупную извилистую ветку из тех, что венчают крону старого дуба. Туда долго забираться, оттуда высоко падать.

Теперь разочарованная девочка шумно выдохнула, бессильно дёрнула руками. Не в этот раз. Птичка же, словно радуясь своей победе, задорно запрыгала по ветке, начала насвистывать. Нашла сцену повыше, и побежали вниз к расстроенной слушательнице живорождённые ноты. Наигрываемая мелодия вызвала грустную улыбку на лице поверженной, теперь, потерпев неудачу, ей пора возвращаться на обходную тропинку.

Буквально в следующий миг всё угасло, потерялись цвета… весь солнечный свет пропал в одно мгновение, как будто выключили лампочку. И от сего окружающий мир стал даже темнее, чем был до этого.

Девочка поспешила найти причину подступившего сумрака, внезапно повеявшего холода, вскинула лицо к небу, на то место, откуда совсем недавно пробивался луч света. Но теперь там лишь огромная чёрная туча, застилающая большую часть пространства над головой. В несколько раз темнее, чем все остальные, непохоже, что это туча вовсе, скорее дыра. Такая не только закроет солнце, но и заглотит своим неизмеримым ртом весь мир. Её определённую опасность выдаёт и положение других облаков, их нет по границе чёрного пятна, они словно отступили, шагнули назад, тем самым создав обод некого нимба вокруг. Наступает время другой стихии, поднявшись в закатном свете, теперь зависла как страж над головой.

Наверно, это жуткое зрелище, но не достаточно жуткое для девочки, оно не напугало, скорее расстроило ещё сильнее. Улыбка исчезла с губ, а лицо в серой тени деревьев стало пасмурным. Она обхватила себе руками, ведь стало так холодно, но и то не спасло от очередной волны мурашек. И только маленькая черная птичка продолжает собирать в этом помрачневшем мире крупицы счастья, прыгает по ветке, тихонько насвистывает. Раз за разом пробует начать свою звонкую мелодию, но никак не найдёт подходящие звуки. В темноте листьев её стало совсем незаметно, лишь порой загорается красный огонёк яркого оперения.

Но всё напрасно. На здешние земли грядёт час печали… Продолжившиеся представление уже не вызывает ту улыбку на губах. Девочка, опустив разочарованные глаза, развернулась и сделала первый шаг назад. Первый…

Вырвавшийся из тишины визг за спиной, последовавший треск, заставили резко остановиться, в порыве подступившего испуга вернуть взгляд на дерево, поднять глаза к вероятному истоку шума. Так уж получилось, им стали уже запомнившиеся верхние извилистые суки. Качаются ветки, летят к земле крошечные обломки, туда же стремятся сорвавшиеся листья. Всё под аккомпанемент шорохов и понемногу смолкающего шелеста. В густой тени более не выдаёт своё присутствие ничто живое. Птица пропала. И лишь маленькое черное пёрышко парит в воздухе, медленно опускается вниз. Не будь он настолько молчалив, обмолвился бы о чужих гниющих огромных пальцах.

На лице девочки отразилось недоумение. Куда делась? Ведь только что была здесь. Вертит головой в стороны, пытаясь уловить хотя бы один взмах чёрных крыльев, но вокруг нет никакого движения, и следов птицы тоже нет. Зато есть другое. Взгляд вновь остановило дерево, сейчас оно выглядит ещё ужаснее. Старые брошенные дупла, будто пара глаз, пристально взирающих на свою жертву, ветви над головой, словно сети, готовые вот-вот захлопнуться, массивные корни – тысячи щупалец. И как же близко девочка к нему подошла. И есть ли возможность уйти теперь?