Бррр! От глупых мыслей меня пробрала дрожь омерзения.

– Возвращаемся, – кинула я через плечо сероглазому. – Мне нужно срочно увидеться с Айвеной.

Асмодей не стал уточнять, но по его взгляду я поняла, что он не знает, о ком идет речь. Я устало выдохнула:

– Я хочу увидеть свою мать.

Тогда его глаза стали походить на блюдца, как и глаза тех охранников, которые были ближе к нам. Меня их вид неподдельно смутил:

– Что еще не так?

– Ничего, госпожа, простите. – Охранники поспешно спрятали взгляды у себя под ногами. Все, кроме Асмодея.

Я подозрительно прищурилась. Не покидавшее меня раздражение вновь стало набирать обороты. Я схватила сероглазого за руку и отвела в сторонку:

– Говори, что я опять не так сказала или сделала?

Но он проигнорировал мой вопрос и резко схватил меня за запястье, но так, что со стороны этот жест казался дружеским. И притянул меня ближе, столкнув нас нос к носу:

– Прежде чем я что-то скажу, подарите мне поцелуй.

– Ты совсем обнаглел! – Я буквально онемела от шока.

– Всего один из тысячи, которыми вы награждали меня на протяжении восьми лет.

– О-о-о! – только и смогла выдохнуть я.

Мужчина ждал. Он находился в такой близости от меня, что мое тело от нервного напряжения стало чувствовать возбуждение. Асмодей был очень хорош… конечно, не сравнить с Велиаром, но все же. Серые глаза с серебристыми искрами от освещения либо светлели, становясь голубыми, либо темнели, приобретая холодный оттенок. Темные широкие брови создавали неглубокую морщинку, когда сходились вместе как сейчас. Темные волосы были коротко подстрижены, полностью открывая пропорциональные черты мужественного лица с чуть искривлённым носом, видимо, не раз сломанным, и узкими, но соблазнительными губами. Легкая небритость заостряла скулы мужчины, делая их выше. В эту секунду взгляд Асмодея был очень похож на тот, что дарил мне Велиар. И это осознание было похлеще отрезвляющей пощечины.

Я взяла себя в руки, мысленно попросила у Велиара прощения за то, что позволила себе мимолетное отвлечение, и ровно произнесла:

– Нет.

Мужчина выдохнул от огорчения, практически касаясь моих губ, и потянулся к моему уху, обдав его своим дыханием:

– Тогда ты… точно не она. – Он по-свойски чмокнул меня в висок, как будто ему было это позволено и, прежде чем отклониться добавил: – Не привлекай к себе излишнее внимание. Не говори о том, чего не знаешь.

***

Когда мы добрались до «Цитадели зла», я просто кипела от нетерпения, негодования и непонятно чего еще. Мне нужно было срочно поговорить с Айве, рассказать, что со мной случилось. Узнать, как жить в мире, построенном ею, и как с этим смириться. Попросить ее научить быть частью новой для меня семьи и разобраться в поступках и мотивах Славы, которые до жути пугали и до боли терзали мою душу.

– Простите, госпожа, но повелительницы миров Эвелин нет, – отрапортовал человек, стоящий возле ее покоев по стойке смирно.

– Где она? – спросила я, не церемонясь и не распыляясь на приветствия.

– Простите, но мне это не известно.

За спиной я услышала вздох облегчения моего спутника, который неотступно за мной следовал, досаждая разговорами о том, что мне не следует сейчас встречаться с моей матерью, пока я не поговорю с ним и не узнаю, какую-то суперважную секретную информацию. Агент ноль-ноль семь недоделанный… Но сейчас я не была настроена играть в шпионов, поэтому лишь отмахнулась от него.

– Хорошо, – сквозь сжатые зубы, как можно спокойнее произнесла я. – Тогда скажи, когда она появится?

– Это мне тоже не известно.

В разговор вступил Асмодей:

– Госпожа, я думаю, вам будет лучше вернуться в ваши покои и дождаться возвращения повелительницы. Как только она появится, вас об этом известят.

– Не смей мне указывать, что делать!

– А его, – я указала пальцем на побледневшего охранника, – раз он такой никчёмный, четвертовать!

Ох!.. Я резко прикрыла рот ладонью. Это точно не могла быть я! В этот момент я почувствовала, как энергия прежней хозяйки сумела не только взять вверх над моими эмоциями, но и каким-то образом заставила меня произнести то, что я бы никогда не произнесла. Нечто непонятное, черное, нечистое, беспросветное, то, что было неотъемлемой частью прежней Мирославы, угнетало меня. Я тряхнула головой и досчитала до пяти, обретая над собой контроль.

«Черт! Мне только не хватало борьбы с самой собой!»

– Стойте! – Для большей убедительности я загородила собой мужчину, к которому уже тянула руки моя неотступная охрана. Та в нерешительности остановилась. – Я пошутила.

Я нервно хихикнула и обернулась к едва живому от страха человеку:

– Это шутка! Служи дальше! – и, стараясь скрыть эмоции по этому поводу, стремительно направилась к себе, избегая любого контакта с окружающими.

***

– У тебя пять минут на то, чтобы сообщить мне то, что, по твоим словам, является очень важным. – Я скрестила руки на груди, закрывая доступ к самой соблазнительной части своего тела, и, показывая свое нетерпение, стала отстукивать ритм ножкой. – Говори!

Асмодей прищурился, потер подбородок, явно не зная, с чего начать.

– Твое полное имя и должность? – услужливо подсказала я.

– Меня зовут Асмодей Анх Валиус. Но, прежде чем я продолжу, попрошу вас присесть.

Я нервно переступила с ноги на ногу, но уступила его просьбе и опустилась в мягкое кресло, закинув ногу на ногу, но все так же не убирая руки с груди.

– Заметь, сегодня я терпением не отличаюсь.

Мои слова заставили мужчину улыбнуться, но глаз это не затронуло. В них осталась холодная решимость.

– Когда, то давно, – он зарылся в волосы рукой, предавшись воспоминаниям, – я, окончив военное училище, поступил сюда на службу. Так как мой послужной список был безупречен…

– Не интересно. Ближе к сути.

– Я стал привилегированным военным. Моей первоочередной задачей являлась безопасность правительницы миров Эвелин.

– И что же входило в твои обязанности? – ехидно поинтересовалась я. – Наверняка не только ходить за ней по пятам и прикрывать ее своей грудью от пуль и прочих посягательств на ее жизнь?

Мужчину моя колкость нисколько не смутила, и он нахально улыбнулся:

– Твои намеки, Мира, более чем прозрачны. Если тебя интересует, спал ли я с ней, то спросила бы напрямую.

– Мне плевать, спал ли ты с моей матерью или нет.

– Не сомневаюсь.

– И что было дальше? Вы любили друг друга, и все такое…

– Нет, это была не любовь, а просто секс.

– Так, хватит, не хочу этого знать. – Я резко поднялась на ноги, давая понять, что разговор окончен. Но Асмодей не позволил мне уйти и вырос возле меня, как непреступная крепость.

– Отойди! – сердито произнесла я на радость сгущающейся темной энергии, которая только ждала повода, чтобы вырваться наружу.

– Однажды я стал невольным свидетелем одного любопытного разговора. Я дремал после бурной ночи, когда услышал спор Эвелин со своим приближенным, советником Римом.

Я села обратно в кресло, заинтригованная его словами.

– О чем они спорили?

– О вашей смерти.

– Что?!

– Да, у них была жаркая дискуссия, которая заставила меня пробудиться. Я стал прислушиваться – не все помню точно, как-никак восемь лет прошло, но помню суть разговора, показавшегося мне тогда очень странным.

Я не сразу почувствовала, что затаила дыхание, а в горле пересохло.

– Они спорили о том, стоит ли вас убивать.

Я нервно выдохнула.

– Эвелин сказала, что есть большая вероятность того, что ее дочь сгинет и на ее месте появится самозванка, которая может погубить все, чего она с неимоверным трудом добилась.

– А что ее советник?

– Советник, как ни странно, с ней не соглашался. Он говорил, что это все ничем не подкрепленные домыслы, и что ваша смерть не принесет ничего хорошего и подорвет устои планеты, которые с таким трудом удалось наладить. Потеря одного представителя власти ослабит их перед врагами, которые только и ждут момента, чтобы свергнуть Эвелин.