– Кириак, – нежно произнесла его имя Тиана, – не повезло сейчас, повезет в другой раз.
Кириак не прекращал швырять в воду камни, тяжело дыша. Он был очень зол, но срываться на невинную девушку не собирался, потому предпочел молчать.
– Да ладно тебе, не обращай на них внимания, – присела она рядом. – Ну ты же знаешь Валара. Он с детства ведет с тобой себя так…
– Враждебно? – закончил за нее фразу Кириак, перекатывая камни в ладони. – У него есть на то причины.
– Какие? – Тиана присела рядом, взяла из его ладони пару камней и тоже бросила в воду. Она терпеливо ждала ответа, но Кириак молчал. – Ты не хочешь говорить, потому что это как-то связано со мной?
– Нет! – вспыхнул Кириак, его лицо тут же побагровело, а из рук выпали камни. Он вскочил на ноги, выдохнул и продолжил: – Дело не в тебе. Валар искренне восхищался отцом. Он был жестоким, его боялись. Смарагд мог держать племя в подчинении с такой легкостью, с которой мог свернуть шею дугорогу. Именно таким и должен быть вождь.
– И ты тоже так считаешь? – девушка робко дернула его за шкуру, приглашая сесть обратно. – Думаешь, все дело в вашем отце? В том, что Ак’штар больше на него похож, чем ты?
– Дело не только в отце, – наконец ответил Кириак после недолгих раздумий. – Каждый хочет угодить будущему вождю, то есть Ак’штару. Не только Валар. Так они показывают мне, чтобы я даже не метил на его место.
– А ты… хотел бы? – осторожно спросила Тиана, свесив голову на бок.
– Стать вождем? – Кириак вновь поддержал их общую игру, начавшуюся еще в детстве, чем вызвал у нее заметное облегчение. Тиана робко кивнула и откинулась на траву. – Я понимаю, к чему ты клонишь. Я старше и это место мое по праву крови, но… – он замолк на мгновение, подбирая слова. – Мой брат хочет этого больше всего на свете, а мы – семья. Пусть будет так, как он хочет. Я доволен и тем, что имею.
Тиана долгое время молчала, о чем-то задумавшись. Взяла пару камушков и также запустила их в воду.
– Отец не был так добр к тебе, как к брату… выделяя его во всем, – высказалась она спустя время.
– Мне все равно, – его ответ прозвучал слишком резко, – я не он и хочу показать более достойный пример.
– И как же ты это сделаешь, если вождем будет Ак’штар?
– Найду способ, – дальше разговор он продолжать не стал и поднялся с земли.
Издали все еще доносился смех и приятный праздничный гомон, Кириак растаял, отпустив ситуацию. Он взглянул на девушку, любуясь ее вьющимися непослушными волосами, милой горбинкой на носу, веснушками, подаренными Риш’а. В глазах Тианы отражалось пламя костра. Манящий блеск пленил его с самого первого дня их знакомства. Кириак потянулся к девушке губами, но та смущенно отвернулась. Он не стал настаивать, все-таки столько лет дружбы, он понимал, что она еще не готова на что-то большее.
– Попробую подкрепиться тем, что осталось, – нарочито веселым и неунывающим голосом обратился к ней Кириак. – Подкреплюсь и попытаюсь завтра вновь. Вот увидишь, какую огромную тушу принесу! Целого дугорога.
–Да ты сам не дотащишь! – рассмеялась девушка, но Кириак уже бодрым шагом возвращался к остальным.
От костра доносился женский смех. Ак’штара окружали влюбленные женщины, а дети самозабвенно слушали истории об охоте. Мужчины пили свидр11 в его честь. Появление Кириака не осталось незамеченным.
– Кто к нам пришел! – ехидно обратился к нему Валар. – Удосужился-таки составить нам компанию! Угощайся, как раз остались одни сухожилия.
– У нас ведь большой запас, на недели вперед, – усомнился в его словах Кириак.
– У нас, не у тебя же, – коротко ответил Валар и разразился хохотом.
Его веселье поддержало чуть ли не все племя. Один из мужчин, подавившись в приступе хохота, выплюнул содержимое напитка на шкуру Кириака. Опьяневший Ак’шатр был увлечен общением с прекрасными соплеменницами и не обратил на это внимания.
Кириак отряхнулся и невозмутимо взял свою порцию. Вдали от шумной компании он нашел уютный камень и сел на него. Почуяв запах остывшего мяса, охотник жадно вгрызся в него и проглотил не жуя. Голод был намного сильнее, чем он думал. Как только Кириак окончательно расслабился, подставив лицо теплому летнему ветру, сзади послышались скрипучие шаги, и он развернулся. Медленно волоча тяжелые шкуры, к нему подошла Ва’ан.
– Когда-то людям приходилось жевать сырое мясо, разные корни и плоды, – тяжелое дыхание старухи полоснуло ему плечи. – Во времена моей молодости огонь нередко покидал наши стоянки. Посмотри на мои зубы. Эти челюсти трудились, пережевывая сырую пищу месяцами, а то и годами.
При тусклом свете огня Кириак еле разглядел черные кривые зубы Ва’ан или то, что от них осталось, и чуть не поперхнулся. С детства его учили ценить огонь, уважать его силу, восхищаться его теплотой. Огонь извлекал из мяса дразнящий запах, придавал крепость остриям копий, раскалывал на обломки кремень. Был их защитой в холодные опасные ночи. Пламя оберегало от хищников и источало свет заплутавшим в лесу, и лишь по воле богов он мог погаснуть, обрекая человека на верную смерть.
Оскорбленная молчанием Кириака старуха смерила его недовольным взглядом и уже хотела было удалиться, как к ним подбежала запыхавшаяся Тиана. Она тут же уселась рядом с Кириаком и обратилась к жрице:
– Ва’ан, сегодня ведь будет игра теней?
– Конечно… – серьезно ответила жрица, опираясь на палку. Неподдельный юношеский интерес оживил ее, она развернула плечи и выпрямилась, насколько позволял горб на спине. – Детям важно знать историю предков. Чтить их и уважать…
– А мы можем тоже посмотреть? – с ребяческим восторгом вскочила Тиана, отчего ее каштановые волосы всколыхнулись, щекотнув Кириака.
– Если не будете мешать… – проворчала едва слышно Ва’ан, перебирая пересохшими губами. Ее кривая, непослушная тень двинулась в сторону пещеры. – Кириак, пойдем, ну пожалуйста! – Тиана дернула его за руку, с нескрываемым восторгом ожидая представление. Кириак скептично помотал головой, но девушка была неумолима, и он не устоял. Видеть ее такой счастливой ему было особенно приятно.
Смех и гомон охотников постепенно утихали. Женщины с детьми поспешили в укромное ущелье, раскладывали шкуры на холодном камне. Самые маленькие непоседы то и дело ползли обратно, тянулись своими маленькими ручками к Ак’штару, чем заметно раздражали своих отцов. Тиана помогала Ва’ан забраться на небольшой склон наверх, поддерживая жрицу за плечи, а затем разожгла вместе с остальными новый костер. Языки пламени озарили безупречно ровные стены, уходящие в горную глубь. На каменном полотне раскинулись рисунки, оставленные когда-то их предками. Каждый год в праздник Азурван племя к’ахана выбивало на камнях новые узоры, сцены из жизни и значимые события. Вот и сейчас несколько человек стояли поодаль от костра и наносили на голый участок стены фигуры пораженных на охоте зверей.
– Сегодня, в праздник Азурван, эти стены узнают о нашей радости, – голос Ва’ан эхом отражался от стен, привлекая всеобщее внимание. – Сегодня лес был щедр на добычу, но так было не всегда… Племя к’ахана знало и темные времена.
Кириак стоял в тени костра, спиной опираясь о прохладную стену пещеры. Наконец, выдохнув после знойной жары и слепящего солнца, дети расселись полукругом возле Ва’ан, взрослые же удалились по своим делам, за исключением Тианы. Та сидела среди детей, смиренно подогнув под себя ноги. Кириак, наблюдая за ней, еле подавил подступивший к горлу смех.
– Наши предки жили когда-то в одиночестве… – голос Ва’ан становился все громче, в нем промелькнули нотки угрозы. – Брошенные на произвол судьбы в диких условиях… Каждый из них был изгоем.
– И-им б-было не с-страшно? – дрожащим голосом вмешалась маленькая девочка. Остальные дети сидели смирно, было видно, что многие застыли, прислушиваясь к жрице, стараясь не шевелиться, пока та водила кистями рук у огня.
