СИММЕТРИЯ

Однажды Чжуанцзы приснилось, что он – бабочка, весело порхающий мотылёк. Он наслаждался от души и не осознавал, что он Чжуанцзы. Но, вдруг проснулся, очень удивился тому, что он – Чжуанцзы и не мог понять: снилось ли Чжуанцзы, что он – бабочка, или бабочке снится, что она – Чжуанцзы?!'

Из трактата Чжуан-цзы

Подмосковье. Вилла Полесского.

Марта вторую неделю отдыхала на вилле Полесского. Могла ли она подумать, что он будет ее удерживать у себя в гостях так долго. Павел – человек закрытый. Четко очерчивающий границы и впускающий в свой мир ровно настолько, насколько сочтет нужным. Марта умела ждать, не форсировать и не требовать. И, похоже, лед тронулся.

Олигарх – как хищник в саванне, находящийся на вершине пищевой цепи. Неприручаемый и своенравный. Воронцова предпочитала масштабную игру, а риски, с ней связанные, только подзадоривали ее. Она уже многого добилась и не намерена останавливаться.

Так уж сложилось, что ее можно назвать содержанкой. В общепринятом понимании. Богатый мужчина одаривал за любовь, жила она в роскоши, и заботы о завтрашнем дне ее не беспокоили. Но было ли в этом счастье? Неа. Главный гештальт так и остался незакрытым. Марте хотелось, чтобы ее по-настоящему любили, чтоб однажды не предали, выставив за ненадобностью за дверь, как это сделала мать.

После протяжных дождей, наконец, вышло бойкое солнце и пекло во всю мощь, пытаясь отогреть за три недели июньского ненастья. Самое время позагорать у бассейна. Услужливая горничная появлялась с коктейлем или клубникой, стоило о ней вспомнить, и исчезала до следующего требования.

Марта плавала голой. Никто из персонала не смел потревожить ее уединения. За спиной раздался всплеск, она развернулась и почувствовала прикосновение. Полесский прижался лицом к ее животу и, выдав под напором воздушные пузыри, вынырнул. Он улыбался глазами, потянул Марту к себе и приподнял за ягодицы. Она обхватила его торс бедрами и покрыла мокрое лицо поцелуями.

После секса Павел уткнулся головой в грудь Марты. Вот оно – мгновение слабости. Именно сейчас этот мужчина не такой как обычно. Не контролирующий все и вся. Не холодный и неприступный. Он даже кажется уязвимым и страждущим настоящего тепла. По крайней мере, так хотелось думать.

– Я за шампанским, – промурлыкала Марта, соскользнув с его красивого тела.

Принимая выгодные ее стану изгибы, она вышла из бассейна, ловя на себе жадный взгляд.

– Сексапилка! – Паша был все еще ее, это можно было определить по тональности.

Марта обернулась и кокетливо зажмурилась. Идиллию прервал звонок мобильного, лежавшего на столике.

– Ответь, пожалуйста, – попросил Павел.

Она взяла трубку.

– Да… Добрый день. Это Марта Воронцова. – Выслушав собеседника, Воронцова обратилась к Полесскому. – Борисов. Они с пиарщицей раньше подъехали. Ему подождать?

– Пусть проходят, – ответил Паша и нырнул к лестнице.

Особняк Полесского снаружи больше похож на модный торговый центр, чем на дворец принца. Большие белые кубы выстроены незатейливой конструкцией. Верхний уровень наползает на нижний, образуя козырек у входа. Стеклянные стены фасада напоминают витрины. Открытая терраса дома под стать остальному – в светлых тонах, обставлена яркими пуфами и диванами. Плотные снопы лаванды в тканевых корзинках источают густой терпкий аромат. Запах лета из детства. «Как густое желе, можно есть ложкой», – говорила когда-то мама. «И вилкой», – шутила Марта.

Полесский здесь ожидал посетителей, а Марта в безмятежном настроении наслаждалась мороженным. Цветастый сарафан мягко струился по телу и приятно холодил кожу. Она ощущала себя желанной, ее принц уже не скупился на знаки внимания, казалось, пространство вокруг заполнено волшебными феромонами.

Мимо рощи со стороны стоянки к ним шли мужчина и женщина. Мужчина – лет сорока пяти полноватый с залысиной, одетый в дорогой костюм. «Менеджер, агент или сводник», – подумала Марта. Не хватает в нем лоска и уверенности. Женщина лет тридцати, напротив, транслировала спокойствие и некую авторитетность. Это чувствовалось в ее взгляде, спортивной осанке. Персиковый цвет облегающего костюма оттенял смуглую кожу.

– Приветствую, Павел Маркович! – мужчина пожал руку Полесскому, подобострастно улыбаясь. – Не побеспокоили?

– Все нормально. Я как раз начитался про Чегодаева, есть что обсудить, – дружелюбно ответил Паша.

– Вот, Снежаночка! – мужчина представил спутницу. – Большой эксперт в пиар-технологиях. Это она делала Голдману кампанию по законности земельной сделки под новый терминал.

Снежана протянула руку Полесскому.

– Скандал по поводу территории аэропорта? – спросил Павел.

– Пришлось с начальником минтранса пободаться, – с улыбкой ответила пиарщица.

– На слуху это дело, – Павел пододвинул ей стул. – Присаживайтесь.

Борисов церемонно поцеловал руку Марте. Она выдавила улыбку, хотя улыбаться совсем не хотелось. Диспозиция переменилась: Павел с интересом посматривал на Снежану, Воронцова знала этот взгляд. Флер прекрасного утра в мгновение улетучился.

– Я посмотрела бекграунд кандидата. Все неплохо, особенно понравилось, что у Чегодаева своя аудитория в сетях. Но вся неразбериха на личном фронте – его ахиллесова пята. Соболев будет бить в это место, – излагала пиарщица.

– Руслан Чегодаев? – вмешалась Марта, ей хотелось продемонстрировать свою осведомленность и на равных участвовать в разговоре, – я наслышана про эту ахиллесову пяту.

Снежана кивнула, снисходительно улыбнувшись.

– Дорогая, сходи на массаж. Ксуань сегодня раньше отпрашивалась, – Полесский говорил мягко, но непререкаемо.

Это означало, что Марте следовало удалиться, ее роль на этом закончилось.

– Ты придешь? – спросила она.

– Как только закончу.

– Хорошего дня, – Марта вымучила улыбку, обращаясь к гостям.

Москва. Элитный ресторан «Quantum».

Официант с салфеткой на предплечье внес шампанское в ВИП-комнату. Здесь собралась компания друзей, были уже Марта, Криса, Роберт, Макс.

Модель Криса Долина в мини-юбке и топе с серым металлическим отливом сидела на стуле, отодвинувшись от стола и профессионально выставив свои длинные ноги напоказ. Ее пшеничные волосы, забранные в хвост, неестественно блестели и имели слишком ухоженный вид. Красотка ненадолго вернулась из Парижа в Москву, чтобы прихвастнуть среди своих топовой новостью. Модный дом Николаса Фабе предложил ей стать лицом осенней коллекции.

Криска – завсегдатай тусовок, светская львица, сотканная из гламура. Прошвырнувшись за недельку по всем злачным местам, насобиравшая богемных новостей, она, как обычно, бравировала своей осведомленностью и сыпала новостями.

Не обращая внимания на присутствующих мужчин, а главное, чувства Марты, она лепила правду-матку:

– Все там были. И Полесский твой с новой телкой. Темненькая такая с короткой стрижкой.

Марте стало неловко. Подруга ее списала со счетов, поставив в ряд «старых телок Полесского». Хоть, она и ляпает это бесхитростно, не с целью задеть. Просто Долина мир видит каким-то прямым, однобоким, что ли. Если мужик, то непременно с телкой. Непонятно, каким чудом она держалась еще в мире моды с ее прямотой.

– Это партнерша его, они выборы в Казани делают, – невозмутимо ответила Марта.

– Я тебе потом скажу, какая она партнерша. Доверчивая.

Вошли Соколовы. Олег одет в джинсу и кеды. Типичный прикид стартапера. И жена под стать – ничем не примечательная особа. Но всякий раз, когда они появляются, атмосфера проникается семейственностью. Коронная фраза Олега: «Что Даша скажет?». Кажется, он постоянно нуждается в ее одобрении. Дашуля рядом с рок-н-рольной Крисой и сексапильной Мартой выглядит мышкой. Милой, но все же мышкой. Среднего роста, с ладной, но неброской фигурой. Единственное, что притягивает внимание – миловидное личико. Фактурные взлетающие брови, красиво изогнутые губы. Таких любит камера.