От следующей фотографии у меня по спине пробежали ледяные мурашки. Сделано фото было, судя по всему, не так давно, и качество позволяло почти детально разглядеть на фоне деревьев фигуру приподнявшегося в стременах черного всадника. В первую секунду я подумала, что он выглядывает что-то на горизонте, но спустя миг поняла, что смотрит он в камеру. Просто у него нет лица.
- Твою мать, - я подавила искушение зажмуриться, - это что?
- Еще один несчастный, - пожала плечами Люда. - Судя по рассказам местных, бродит уже лет двести. Недавно какая-то тетка смогла до него достучаться, но единственное, что удалось из него вытрясти - что он кого-то ждет. Дал обещание дождаться, и поэтому не уходит. На замечание о том, что вряд ли дождется, вспылил и унесся. Больше на контакт не идет. Ты вообще понимаешь, к чему я все это?
- Если честно, не очень, - призналась я. Люда со вздохом закрыла жуткое фото.
- Их всегда что-то держит. Незаконченные дела, несдержанное слово… может быть, жажда мести. Я никогда не слышала о том, чтобы они возвращались, но если это произошло - будь уверена, он сделал это для того, чтобы устранить то, что его держит. А потом уйти.
Очередной глоток виски где-то на пути к моему желудку обратился в ком снега. Я попыталась судорожно сглотнуть, но у меня не вышло.
- Жаж… жажда мести?
- Может быть, - Люда была безмятежнее любого штиля. - Как он умер?
- Убили, - прошептала я, ощущая, что руки вновь начинают дрожать.
- Самая вероятная версия - хочет отомстить убийцам, - пожала плечами женщина. Я протянула, как в прострации, зная, каким будет ответ:
- Но они давно умерли…
- Ну… есть их потомки, наверное, - предположила она, даже не подозревая о том, что этими словами загоняет мне в душу огромный ледяной штырь. - Я не знаю. Говорю же, не слышала о таких случаях. Но я бы с ним поаккуратнее, он же нечисть в каком-то смысле…
- Нечисть? - уже беспомощно спросила я, сдавливая в руке стакан.
- А кем, по-твоему, будет вернувшийся к жизни призрак? - хмыкнула Люда. - Он же наверняка не ест, не пьет…
- Почему? Ест, с аппетитом…
- Дело не в этом, - закатила глаза Люда. - Есть он может. И пить тоже. Просто не хочет. И никакое оружие его не возьмет - черпанет силы откуда-нибудь и восстановится… не сталкивалась с таким?
У меня перед глазами замелькали давешние картины: ночь, больница, реанимация, и изумленный до глубины души молодой санитар, не понимающий, как мог человек, которого сшибла на полной скорости машина, остаться без единой царапины. Пол начал медленно уходить у меня из-под ног.
- Кстати, - задумчиво произнесла увлекшаяся размышлениями Люда, - ведь, чтобы из мертвых подняться, ему сил ого-го сколько надо было. Откуда же он их взял?
У меня не было сил говорить, поэтому я просто пожала плечами. Мне резко захотелось еще виски. Желательно - всю бутылку.
- Наверное, тебя пожрал, - предположила моя собеседница. - С тобой все в порядке было? Обморок? Слабость? Так, чтоб идти не могла.
- Было, - шепнула я. - Но зачем для этого надо было тащить меня в подвал…
- В какой подвал?
- Там… в подвале здания был какой-то ящик. Я его открыла, а потом ничего не помню…
Люда с озадаченным видом почесала подбородок.
- Ящик? Странно. Может, из-за этого ящика его убили, раз он так к нему стремился?
Я посмотрела на нее, осененная. Удивительно, как такая простая мысль не приходила мне в голову.
- А что в ящике? - заинтересованно спросила Люда. Я только покачала головой:
- Я не увидела. Не знаю.
- Короче, - Люда закрыла крышку ноутбука и, вытащив из стопки рядом с салфетницей визитку, протянула ее мне, - узнай, из-за чего его убили. В этом и ответ, зачем он вернулся. Если что - звони.
Машинально я забрала бумажку и, стараясь не дать руке дрогнуть, засунула ее в карман. Пожалуй, даже когда я убегала от парней в черном, мне не было так страшно за себя. Что ни говори, а теперь вопрос о том, зачем Павел вернулся к жизни, занимал в моей душе первое место, потеснив даже сессию. Сам он, конечно, не скажет мне ничего, на это он намекал, и не раз. Значит, мне придется обратиться на другую сторону.
- Слушайте, - решительно произнесла я, - какой вы знаете верный способ связаться с мертвыми?
Еще пару дней назад идея показалась бы мне дурацкой, но после всего услышанного она таковой отнюдь не выглядела. Я скептически посмотрела на зеркало, висевшее на шкафу в гостиной, решила, что в силу малого размера оно для моей цели не подходит и притащила из коридора еще одно, от пола до потолка, и установила его у противоположной стены. Затем задернула шторы, создавая в комнате располагающий на потусторонний лад полумрак. Я даже нарыла на антресолях пару старинных подсвечников и, найдя для них свечи, торжественно их зажгла. Пожалуй, все было готово: я припомнила советы, которые надавала мне Люда, и решила, что ничего существенного не упустила. Можно было начинать.
Я крепко сцепила руки и закрыла глаза, пытаясь одновременно расслабить мозги и сосредоточиться на человеке, портрет которого я неотрывно разглядывала в Википедии всю дорогу до дома. Люда говорила, что в этом деле главное - не заклинания, а правильный настрой. Если я смогу, так сказать, поймать нужную частоту, то все получится.
Впрочем, в транс мой организм впадать не спешил. Я чуть приоткрыла глаза, но в зеркале не метнулась ни одна, даже самая завалящая тень. Я увидела лишь свое бледное отражение.
- Так… - пробормотала я, снова зажмуриваясь. - Сосредоточиться…
Я сосредотачивалась как могла. Не знаю, сколько я так простояла посреди комнаты в свете свечей, но на секунду мне почудилось, что из зеркала на меня повеяло легкое дуновение прохладного ветра. Я испугалась в первую секунду, но тут же заставила себя успокоиться. Все шло, как надо. Оставалось назвать имя.
- П-п-п… - язык неожиданно отказался повиноваться мне, пришлось сделать над собой усилие. - Петр фон Пален…
Ни звука в ответ. Но ветер будто даже усилился: я ощущала, как он легко шевелит мои волосы. В этом не было ничего угрожающего, но у меня неожиданно душа ушла в пятки. Тихо потрескивали, изо всех сил стараясь не потухнуть, свечи.
- Петр фон Пален! - собрав себя в кулак, заявила я требовательнее. - Вы явитесь или нет?
- Я здесь, - раздался тихий голос за моей спиной.
Наконец-то, Анжела нашла свадебное платье, которое устраивало ее по всем параметрам. Изящный покрой, необычная форма юбки, никаких дурацких кружев и бантиков, приятный небесно-голубой цвет - что за дурацкий обычай, в самом деле, выходить замуж обязательно в белом? Стоило платьишко, конечно, недешево, но без пяти минут жених всячески давал понять, что готов раскошелиться и не на такое.
“А в путешествие уедем на Мальдивы…” - лениво думала девушка, листая фотографии на каком-то туристическом сайте. - “Или на Сардинию, говорят, там просто волшебно в конце июля…”. Жизненные перспективы, как ни крути, вырисовывались перед ней исключительно радужные.
Из коридора послышался писк дверного звонка. Анжела подорвалась было с места, но ее опередила мама, крикнувшая из кухни:
- Я открою!
Понятия не имея, кто пришел, Анжела безразлично вернулась к экрану. Ей было отчаянно скучно. Даже поболтать было не с кем - все куда-то разбрелись, даже Наташа до сих пор не вернулась домой после экзамена, а Паша обещал позвонить только вечером, ибо с утра у него наметились какие-то дела. Вот и пришлось Энжи тухнуть дома в ожидании звонка, пока что развлекая себя просмотром фотографий двухнедельной давности. Это была одна из первых их фотосессий: Анжела поддалась уговорам и изменила своим принципам, надев платье длиной до пола, и почти полтора часа ее фотографировали в Летнем саду, а потом отвели пить удивительно вкусный кофе. Дойдя до сделанных ей собственноручно фоток из кофейни, девушка мечтательно вздохнула. Могла ли она подумать в тот момент, что все зайдет так далеко?
