Джек поворачивает меня к себе спиной, прижимая мою попу к своему паху, а руками блуждая по моим бёдрам. Его внушительная эрекция упирается в мой зад и, не сдержавшись, и немного трусь об неё, заставляя Джека довольно хмыкнуть. Его руки ласкают мои бедра, и наконец, ложатся на моё возбуждённое лоно. Сквозь джинсы он начинает массировать и ласкать меня. Я хватаюсь за края стола, чтобы удержаться от падения. Джек продолжает ублажать меня сквозь джинсы, приближая мой оргазм. Его губы проходятся по моей шее, оживляя миллион электрических импульсов где-то внизу живота. Мне становится жарко и когда Джек снова проходится по моему возбуждённому лону, рукой, то я теряю рассудок. Моё тело вздрагивает, и Джек поворачивает меня к себе лицом, беспощадно обрушиваясь на мои губы в страстном поцелуе. Продолжая доставлять мне удовольствие своей рукой.

— Твои стоны для меня лучше любой музыки, Маккензи, — произносит Джек рядом с моим ухом, когда последние волны оргазма покидают моё тело, оставляя меня обессиленной.

— Если ты будешь и дальше продолжать делать это со мной, то скоро я охрипну от стонов, — говорю я, обнимая моего мужчину за шею. Его глаза с любовью изучают меня, и он улыбается самой счастливой улыбкой, которую я только видела в его исполнении.

— Когда это произойдёт, я буду самым счастливым мужчиной на свете.

Я слышу звук таймера, оповещающий о том, что печенье пора доставать. Джек отпускает меня и, схватив прихватку, вытаскивает противень из духовки. Печенье приобрело аппетитный светло-коричневый оттенок и вкуснейший аромат.

— Вот и твоё лучшее печенье в мире, готова попробовать? — спрашивает Джек, складывая печенье на тарелку.

— Конечно, только быстро приму душ и переоденусь.

— Помощь нужна? — игривым тоном спрашивает Джек, но я отмахиваюсь от него.

— Если я соглашусь, то твоё печенье мы попробуем ещё не скоро, — быстро целую его в щёку и ухожу.

— Я буду не против отложить дегустацию! — кричит Джек мне вслед.

— Я скоро вернусь, просто дождись меня. У нас ещё вся ночь впереди, — отвечаю я и захожу в свою спальню.

С губ не сходит счастливая улыбка. В последнее время я чувствую себя наркоманкой с постоянной дозой в кармане. Можно ли быть настолько счастливой. У меня хорошая работа, любящие родители, прекрасные друзья и лучший в мире мужчина. Большего и желать не нужно. Но стоит большого труда удержать всё это в руках. И я верю в то, что справлюсь со всем этим. Жизнь не так плоха, как порой, кажется. Нам нередко выпадают плохие карты. Но мы не должны опускать руки. Сдаться можно только тогда, когда ваша жизнь кончена. Но пока вы дышите, пока бьётся ваше сердце, вы должны бороться за своё счастье.

МАККЕНЗИ

Знаете, что самое странное в отношениях? То, что вам каждый день требуется присутствие вашего любимого человека рядом. Даже, если вы двадцать четыре часа находитесь вместе, вам всё равно мало. Вы словно обретаете, давно утерянную конечность. И боитесь, что снова её потеряете, поэтому цепляетесь мёртвой хваткой.

Мы проводим два дня в моей квартире. Оба берём два выходных и закрываемся в своём собственном мире. Заказываем еду на дом, не желая выходить на улицу. Смотрим глупые ток-шоу и хохочем до колик в животе. Вечером сидим на балконе в плетёных креслах, пьём вино и провожаем солнце за горизонт. И не теряем возможность касаться друг друга. Боже, столько секса в моей жизни ещё не было. От поцелуев покалывает губы, но мне всё равно этого мало. Сегодня мы оба возвращаемся в реальность, из которой выпали на эти несколько дней. А мне так этого не хочется. Всё о чём я сейчас мечтаю, это остаться в тёплой и уютной постели рядом с Джеком.

— Не хочу вставать, — хнычу я, глядя на сонного Джека. Его волосы торчат в беспорядке, он потирает глаза и улыбается, притягивая меня к себе ближе. Укладываюсь на его грудь, слушая размеренное сердцебиение. Мои руки блуждают по его обнажённому телу, словно действуют сами по себе. Но я просто не могу не касаться его, когда он так близко. Я заряжаюсь от него какой-то положительной энергией. И с каждым разом нуждаюсь в ней всё сильней.

— Давай и не будем, — бормочет он, пропуская пряди моих волос сквозь пальцы.

— Но мне надо. Я нужна в магазине и у меня ещё куча других дел. Да и тебя тоже ждёт работа, — отвечаю я, кружа пальцем по его груди.

— Тогда нам нужно немного зарядиться перед трудным рабочим днём, — соблазнительным тоном шепчет Джек, что заставляет меня улыбнуться.

— Как на счёт кофе? Или зарядки? А может, хочешь пробежаться? — игриво спрашиваю я, не сводя с него глаз.

— Ничто так не бодрит с утра, как жаркий и страстный секс, — произносит он и усаживает меня на себя. Мы оба обнажены, в последние два дня мы практически не использовали одежду, и это было потрясающе. Откидываю одеяло, устраиваясь на его возбужденной эрекции. Он закидывает руки за голову и пылким взглядом путешествует по моему телу, не оставляя без внимания ни одну часть тела. Руками нежно провожу по его груди, животу, спускаясь к паху. Эти движения заставляют его вздрогнуть. А член подо мной заметно твердеет. Делаю еле заметное движение, скользя по основанию члена. Я становлюсь влажной для него, что помогает без проблем двигаться на нём. Двигаюсь плавно, словно танцую перед ним. Глаза Джека загораются, и он поднимается, обхватывая меня за талию крепкими руками и притягивая для поцелуя. Его рот настойчиво двигается напротив моего. Язык властный и сильный ласкает меня, исследует, делая поцелуй глубже, жарче. Одним резким движением Джек приподнимает меня и насаживает на свой член, входя в меня на полную. Я вскрикиваю от неожиданности и блаженного чувства наполненности, но этот звук тонет в нашем поцелуе. Медленно и осторожно я начинаю двигаться на нём вверх и вниз. Стараюсь не торопиться, дразня и ублажая Джека. Руками ласкаю его шею, плечи, руки. Его кожа горячая, почти обжигающая. Он стонет, что вызывает во мне хитрую ухмылку. Прерываю наш поцелуй и спускаюсь к его шее, целуя горячую солёную кожу. Руки мужчины крепко держат меня на месте, словно удерживая от побега. Мне нравится чувствовать силу в его хватке. Нравится думать, что ему не хочется меня отпускать. Моё сердце увеличивает темп, колотясь в груди и больно ударяясь в рёбра. И это не только из-за гормонов удовольствия, которые носятся по моим венам. Это любовь заставляет так его колотиться.

Когда я в очередной раз опускаюсь на его член, Джек берёт дело в свои руки. Крепко вонзаясь в мою попу пальцами, он ускоряет темп, заставляя меня двигаться быстрее. Наше дыхание становится неровным, рваным, пока он входит в меня жестко и глубоко. Сильней цепляюсь за Джека, когда ощущаю, что оргазм вот-вот нахлынет. Джек делает ещё одно движение и меня накрывает волна экстаза. Из горла вырывается блаженный стон, и я заглушаю его, кусая Джека за плечо. Я чувствую, как он кончает внутри меня, оставляя во мне своё семя. Я никогда не задумывалась о детях. Они не были моим приоритетом. Но почему-то чем дольше я нахожусь с Джеком, тем сильнее ощущаю эту потребность в ребёнке. Вчера, после того, как мы обессиленные лежали на диване в гостиной, я как никогда чётко увидела нашего малыша. Сначала меня это напугало, но сейчас я понимаю, что когда-нибудь хотела бы родить ребёнка от Джека. Меня радует одна мысль, что на свет появится крохотная копия Джека Хастлера.

— О чём ты думаешь? — спрашивает меня Джек, пока мы лежим на кровати, пытаясь привести дыхание в норму.

— Ни о чём, — отнекиваюсь я, не желая говорить, что я думала о нашем возможном ребёнке. Для Джека это первые реальные отношения. Что если он ещё не готов к детям или вообще не пожелает их иметь? Может он из тех мужчин, которые не обладают любовью к детям?

— Такого не может быть. Я по твоему лицу вижу, что тебя что-то тревожит. То о чём ты думала, было чем-то серьёзным, — он поднимается на локте и смотрит на меня сверху вниз. Он молчит, но этот пытливый взгляд чёрных глаз действует на меня как спусковой крючок. Поэтому я открываю рот и спрашиваю его.