Со стороны замершего транспортера раздался свист открывающейся двери, на темный снежный наст упал прямоугольник света, выбеливая ночь. В проеме появился Каарху, окруженный исходящим от горячего тела паром, сбивающим с ног звериным запахом. Легко спрыгнув на скрипнувший снег, он размашисто двинулся к паре застывших в ночи пилотов и остановился в полуметре от них, хрипло, натужно дыша.

Медведь выглядел хуже, чем в прошлый раз, в момент их второй встречи — местами шерсть сбилась колтунами, грива свисала влажными от пара сосульками. Грудная клетка вздымалась натужно и часто, как будто он бежал по пустыне долгие километры. Мэй не спеша его рассматривал. Скользил взглядом снизу вверх. Отмечая изъян за изъяном. Как мелко в треморе дрожат пальцы капитана, как он сутулится всей своей могучей фигурой и, кажется, даже неон в многочисленных трубках был менее ярок, чем обычно. И только взгляд капитана, которым он смотрел на них сверху вниз, был все так же разумен и чист.

Запах Каарху, чуть сдуваемый поземкой, в этот раз не глушил до галлюцинаций. Он был мощным, окутывающим, знакомым, но в то же время гораздо менее диким. Как будто слабый запах озона и моря, источаемый Августом, его успокаивал, усмирял. Это было странно. Мэй, не зная, что думать, осторожно принюхался и заметил, что Август тоже украдкой повел носом, пробуя атмосферу на нюх.

Они стояли так, рассматривая друг друга, пока ворон первым не нарушил тишину и молчание. Шагнул вперед, шелестнув спускавшимся до колен одеялом о спрятанное под ним перо.

— Я пришел.

Медведь хмыкнул и взглянул через голову ворона на Мэя. Навострил уши и неожиданно добродушно и зубасто улыбнулся. Ворон крепче сжал в кулаке ладонь Мэя и поправился.

— Мы пришли.

— Хм-м-м… — протянул медведь, а потом неожиданно наклонился и сграбастал пилотов в крепкие теплые объятья, — рад видеть вас вместе. Выдохнул куда-то в шею:

— Уже посвятил Мэя во все?

Оба пилота в унисон забарахтались, но как-то вяло, скорее для вида. Запах капитана дурманом забивался в легкие, нос. Опьянял, заставлял колени дрожать. Мэй держался только потому, что ему в руку вцепился ворон и не отпускал, как живой якорь, помогающий не дрейфовать из реальности в грезы.

— Может позже, — замялся ворон и нервно переступил с ноги на ногу, освобождаясь и из объятий. — Каарху, времени осталось совсем мало…

— Как и договаривались, все готово, — капитан кивнул в сторону махины, из которой вышел, — пока ждем, хотите зайти?

— Не откажусь, — лучезарно, во весь рот улыбнулся в ответ Август и тут же поежился, кутаясь крепче, — а то холодно, ну и хотелось бы быть ближе к тебе, капитан!

Каарху развернулся, направляясь к громадине вездехода.

Он успел сделать два быстрых шага. Ворон двинулся было за ним, потянув на буксире Мэя. Пилот непонимающе глянул на Каарху, на ворона. Плюнув на стеснения и ожидание инициативы от Августа, уже было открыл рот, чтобы задать первый из накопившихся миллионов вопросов, когда тьму над ними внезапно разрезали лучи прожекторов, и воздух взметнулся снежной взвесью, потревоженный двигателями бесшумно зависшего над ними планера.

Как в замедленной съемке Мэй увидел, как расчерченное тенями сосредоточенное лицо ворона изменяется, как в панике округляются его глаза и нервно кривятся губы. Как на ветру от садящегося планера стелется шелковая шерсть гривы прищурившего глаза капитана. Каарху прикрылся от прожекторов рукой, чуть присел, наклонившись вперед, как будто его могло сдуть. Прикрывая собой пилотов, обхватил их в мощное кольцо рук, загораживая от неизвестного чужака.

Ворон чертыхнулся, вывернулся из объятий и, схватив второй рукой капитана за массивную лапу, кинулся ко входу в вездеход, таща непропорциональную ношу за собой. Мэй еле поспевал за ним, когти на лапах раскурочили наст, по которому он бежал, вырывая из него обломки снега и льда.

— Ты летел через бурю? — на бегу крикнул Каарху куда-то в развевающееся как плащ одеяло летевшего к входу в транспорт ворона. — Как я и говорил?

— Да, — захлебываясь воздухом от короткого марш-броска выдохнул ворон и еще через пару шагов добавил сквозь зубы, — я надеялся, у нас больше времени!

Он отпустил руку Мэя и в невероятном рывке, преодолевая сопротивление планеты, протянулся к двери вездехода, но не успел вцепиться в ручку, активирующую замок. Из приземлившегося за спинами корабля раздался голос Астора Девлера. И без того громкий, усиленный аудио-системами корабля, он пригвоздил троицу к снежному насту, заставив застыть на месте:

— Не двигайтесь! — корабль приземлился на скрипнувший снег. Открылся люк, в подсветке которого появилась восьминогая фигура арахнида. — Мы заберем вас обратно на «Э-терру» немедленно. Пожалуйста, не сопротивляйтесь, чтобы не поранить себя.

Взвизгнув в воздухе, гибкий трос из нейлона захлестнул лапы Мэя, Август рухнул рядом, уткнувшись лицом в твердый наст. Где-то над головой в ночи взревел медведь и раздался дробный перекат шагов Астора. Кто-то дернул Мэя вверх и назад, накинул на тело еще пару витков, связывая. А потом быстро-быстро потащил задом наперед к «Стрекозе». Мэй сучил лапами, стараясь облегчить напряжение в саднивших от долгого перелета и неудобной позиции руках. Темная фигура затащила его в корабль и аккуратно, стараясь не сломать перья, уложила лицом в пол рядом с Августом. Тот тяжело дышал и смотрел на людей Астора потемневшими от гнева глазами.

Периферийным зрением из неудобного положения лицом в прорезиненную дорожку, Мэй видел, как двое чужаков завели двигатели «Стрекозы» и теперь колдуют над автопилотом. Корабль подтвердил полученные от людей Астора инструкции, пикнув и моргнув подсветкой кабины.

«Стрекоза» взяла резко вверх, как только за спецназом арахнида закрылся шлюз, развернулась носом на юго-восток и полетела к станции по прямой, набирая скорость, унося их от капитанов, оставляя бурю за спиной.

========== Глава 7: Мать и мачеха ==========

Август зашевелился почти сразу, как только «Стрекоза» набрала высоту. Оттолкнулся ногами от пола, принял сидячее положение, упершись в стену, и резко дернул рукой, пытаясь вытянуть ее из-под витков троса. На счастье, шелковистая поверхность термоодеяла, в которое он все еще был облачен, сгладила трение, и рука выскользнула без проблем. Ворон потянулся, освобождая вторую руку, вывернулся из серебристого кокона, как змея из прошлогодней кожи, вскочил на ноги и кинулся к Мэю, который, наблюдая за эквилибристикой напарника, просто лежал на полу и ждал.

Через десять минут возни и распутывания узлов ворон поднял напарника за руку и тут же метнулся к своей торпеде, шурша по полу отросшим пером. На ходу доставая незамеченный охраной планшет.

— На свое место, пожалуйста, — попросил он, не оборачиваясь, ровным голосом. Настолько ровным, что сразу стало понятно, насколько он напряжен.

Мэй подошел к своему блоку управления, блестящему холодной чернотой экранов, попробовал пошевелить застывший рычаг. Панель и остальные элементы никак не отреагировали на попытки ими воспользоваться. Стрекоза летела сквозь морозную ночь, следуя заложенной в нее программе, унося пилотов обратно на станцию.

— Что там делал капитан Девлер? — наконец спросил Мэй, решив внести ясность в ситуацию. — Зачем мы вообще туда полетели?

— За генетическим материалом, — ворон подключил планшет к консоли и набирал там команды с такой скоростью, что в экране терминала они непрерывно тянулись одним длинным полотном, — которым Астор не захотел делиться, по некоторым причинам. Поэтому переходим к плану Б.

— И в чем же он заключается?

— Сначала вернем управление и определим, где ближайший медблок. Ну а дальше будем праздновать мой день рождения.

Мэй забрался в седло, ощутив, как поверхность холодит ягодицы через слой собственной шерсти и ткань штанов. Ведомая автопилотом, а не твердой рукой летчика, «Стрекоза» казалась холодным летящим трупом, а не живым кораблем.

— Я думал, у нас немного больше времени, и что им сложнее будет нас отследить, — продолжил Август, — но нас быстро запеленговали. Видимо, Астор следил за нами от самой станции.