Вздохнув, Фалаар повернулся к Белле и тихо произнес:
— Рудольфуса больше нет, Белла… мне жаль…
Глаза женщины широко распахнулись, и она неверяще посмотрела на него. На несколько минут воцарилось молчание, затем Лестрейндж с трудом села в кровати. Фалаар не стал мешать и говорить, что ей еще рано двигаться, понимая, что женщина сейчас чувствует. Он и сам через такое прошел. Потеря любимого человека — это всегда шок, боль и слезы. Неверие в происходящее и желание вернуть прошлое. Протест против реальности, в которой уже нет тех, кого мы любим. И если нет того, кто сможет поддержать в эти самые тяжелые мгновения, мы замыкаемся в себе, в своем маленьком безопасном мирке, где нет места страшной реальности, но есть все те, кого ты потерял. Так мы сходим с ума, не в силах
пережить потерю дорогого человека…
Внезапно раздался жуткий вой и Фалаар невольно вздрогнул. Человек не может так выть… выть волчицей раненной точно в сердце. Волчицей, потерявшей свою пару. Ассасин осторожно приблизился к женщине, закрывшей лицо руками и раскачивавшейся взад-вперед, и, присев на кровать, крепко обнял Беллу, давая свою поддержку. Давая понять, что она не одна, что он поможет ей пережить это.
— Почему? — захлебываясь рыданиями, вопрошала Лестрейндж. — Почему он? Почему не я? Почему я выжила, а он умер?
— Это его выбор, — тихо ответил Тодески.
— Выбор бросить меня?
— Его сердце всегда будет с тобой. Он будет жить в тебе, Белла, всегда!
— О чем ты? — женщина высвободилась из объятий ассасина, чтобы посмотреть ему в глаза.
Фалаар ответил твердым взглядом:
— Его сердце помогло тебе выжить. Когда тебя привезли сюда, ты находилась в магической коме. Требовалось сильное сердце, способное выдержать ритуал выведения из комы, так как твое отказало бы еще на начальном этапе, и ты тогда бы погибла. Я предложил свое сердце, но Рудольфус… он настоял на том, что спасет тебя сам. Его сердце оказалось идеальным, и колдомедики провели сложную операцию по пересадке сердца, после чего вывели тебя из состояния магической комы. Рудольфус отдал свою жизнь за тебя, Белла, и надеялся, что ты не станешь жить прошлым, а будешь смотреть в будущее. Ты не должна запираться в себе.
Сейчас плохо и больно, я понимаю это, но позволь мне помочь тебе пережить эти мгновения. Я не настаиваю на чем-либо, просто позволь мне позаботиться о тебе…
Белла долго смотрела на него, ее лицо ничего не выражало, и ассасин понимал, что ей нужно время, чтобы все осмыслить, чтобы научиться жить без Рудольфуса. Понимал и принимал. И также понимал, что сейчас женщине нужно побыть одной.
— Просто позови, если что-то понадобится, — тихо шепнул он и, поднявшись, вышел из комнаты.
Он сидел за своим столом, в кабинете, и разбирал бумаги, когда почувствовал, как чья-то душа отчаянно борется за свое место на земле. Это было странно, ведь той душе еще рано покидать этот свет. Но самое странное было то, что случилось это на его территории. Интересно, каким образом сюда мог кто-то проникнуть? Он встал из-за стола и, смачно зевнув, потянулся. Эх, придется разбираться… а он-то надеялся, что на сегодня его работа закончена. Вот плюнет он на все, возьмет и уйдет в отставку! М-да, мечтать, как говорится, не вредно… не пустят его в отставку: слишком многое от него зависит. Целое равновесие мира, шутка ли! Даже двух миров: мира живых и мира мертвых. Власть — это, конечно, приятно, но порой так утомляет… еще бы, пахать несколько столетий подряд без отпуска.
Можно найти себе временного преемника и умотать куда-нибудь, расслабиться, но потом за этим преемником столько разгребать придется! Знаем уже, пробовали. Чтобы исправить все ошибки, пришлось целую цивилизацию стереть с лица земли, а потом заново все создавать. Хорошо хоть, что это всех высших сил касалось, а не только его, а то пришлось бы в одиночку справляться. Нет уж, лучше без отпуска…
— В свое время я покину этот пост, — сказал он сам себе. — А пока нет достойного преемника, что поделать, буду пахать…
Когда Дэмиан закончил свой рассказ, Салазар только и мог, что ошарашено пялиться на брата, как на восьмое чудо света. При этом его челюсть была где-то далеко в районе пола. Дэми не смог сдержать смешка, настолько глупо сейчас выглядел его брат.
— Челюсть подбери, — ехидно проговорил Дэмиан. — И глаза не забудь закатить обратно.
Салазар послушно захлопнул рот и нахмурился:
— Знаешь, Дэми, порой твои шутки переходят все границы! Ты сам-то понял, какую историю сочинил?
— Ничего я не сочинил, — обиделся брат. — Все так и есть. Ксирон разгуливает в теле нашего папы, а папочка — в теле Ксирона. И теперь Арес придумывает способ вернуть отца в свое тело, а Ксирона — в свое. И чтобы при этом никто не пострадал от руки демона. Блондинчик настаивает на союзе с Ксироном, но отец предложил более лучший вариант, как мне кажется: призвать ангела смерти и заключить с ним договор. Правда, есть подвох: если душа демона по каким-то причинам не придется ангелу по вкусу, то он вправе забрать и душу призвавшего его. Но зато демон будет навечно запечатан в Сосуде Смерти. Малая жертва ради защиты магического мира.
— Да кто же на такое согласится? — хмыкнул Салазар. — Я читал об этом: душа призвавшего будет томиться в вечных муках в крепости ангела смерти. Он, конечно, может отправить душу в Ад или Рай, но еще не было ни одного случая помилования с его стороны. Все, кто заключали с ним контракт, остались в его крепости. Не думаю, что с тех пор он стал добрее…
— Но ведь не все об этом знают, — пожал плечами Дэмиан. — В конце концов, можно понаобещать золотых гор какому-нибудь неграмотному пожирателю, — а их немало! — и тот все сделает, как миленький!
— Фу, Дэми! — Сал сморщился. — Нельзя же быть таким кровожадным!
Брат отвел взгляд:
— Я хочу искупить свою вину перед всеми вами: ведь если бы я был умнее, то не поддался бы на уловку Карателя, и нам бы сейчас не угрожала война с демоном. Отец меня простил, но мама… ведь я собирался помочь устранить ангела магии, нашего брата…
— Это все в прошлом, Дэмиан! — твердо сказал Салазар. — Главное, ты осознал свою ошибку! Ты же знаешь нашу маму: она нас любит и всегда прощает. Если уж отец простил, то о маме даже не беспокойся! Я уверен, она уже тебя простила, ты только подойди к ней, а там уж разберетесь.
— Ты так думаешь? — Дэмиан неуверенно посмотрел на брата. — Все же я совершил…
— Да что ты заладил: совершил, совершил… — вспылил Сал. — Что было, то прошло! Хватит уже ныть, давай, топай к маме! А то я в тебя империо швырну!
Дэми слабо улыбнулся:
— Оно на меня не действует, ты же знаешь…
— Зато круцио ох как подействует! Топай, давай!
Том хмуро смотрел на пришедшие по почте покупки. По-крайней мере теперь он точно знал, где была Лиа, так как только она способна потратить кучу денег на ерунду. Темный лорд, конечно, не обеднел, но все равно он не одобряет подобные траты. Некоторые покупки представляли собой подарочный вариант и даже были подписаны. Ясно, почему их доставили в покои темного лорда и его леди: Лиа готовила всем сюрприз и не хотела, чтобы кто-то увидел подарки раньше времени. А так как они доставлены в общие покои, Том сделал вывод: Лиа посвятила «своего мужа» в план… и, похоже, утащила его собой в Косой переулок.
Так, ладно, покупки доставлены, но где же сама Лиа? Почему ее все еще нет? А вдруг этот демон что-то с ней сделал? Нет! Он бы не посмел! Ксирон хочет получить свое тело обратно, он не стал бы так рисковать, зная, что, если с Лиа что-то случится, Том свернет ему шею, наплевав на последствия. Но тогда где они? А если… если они сейчас где-нибудь развлекаются? Лиа ведь не знает, кто сейчас в теле ее мужа и вполне вероятно, что…
Том почувствовал, как начинает закипать от гнева, руки сжались в кулаки, а перед глазами, как назло, бурно разыгралось видение, где Лиа млеет в объятиях демона. Впервые темный лорд пожалел, что у него такая насыщенная фантазия. Ярость переполняла его, хотелось что-нибудь разбить… например, физиономию одного ассасина, считающего себя умнее всех. Или подпортить мордашку известному блондину, который напортачил с заклинанием… а лучше — обоим сразу! Чтобы впредь неповадно было!
