Я не призналась, что заболел ящер Гая. Мне кажется, что происходящее вокруг должно было сгладить шероховатости между ними. Временами Матиас был неплохим малым.

На улице было темно, безлюдно, но главное — тихо. После утреннего столкновения больше не прозвучало ни единого выстрела. Это вселяло надежду, что скоро все закончится.

Мы быстро дошли до драконьего загона. Время действия лекарства Дона подходило к концу. На звук наших шагов из вольера вышел Гай. Он выглядел уставшим, но был рад, что я смогла привести помощь.

— Как самочувствие дракона? — спросила профессор у Гая.

По дороге я рассказала, что случилось с черным драгом.

— Когда лекарство подействовало, он пришел в себя. Пил много воды, но ничего не ел. Он совершенно не становится на заднюю лапу. Держит ее на весу, — Гай посмотрел на меня. — У него были проблемы с опорой, но теперь все стало намного хуже.

Спорк обошла распластавшегося на полу Дона. Он выглядел ужасно: глаза покраснели, дышал порывисто, лапу вытянул назад. Профессор дотронулась до нее, и драг зашипел — ему было больно.

— Все понятно, — сказала она и отошла от него, — причина криза в больной лапе. Скорее всего, под кожей осталась какая-то заноза. Пока все было спокойно, организм справлялась с разраставшейся инфекцией. Но сильный стресс стал толчком к осложнению. Грияр, — обратилась ко мне женщина.

— Да, профессор?

— Завтра у коменданта оставлю переносной рентген, которым нужно будет найти инородное тело.

— Его уже проверяли много раз, — оживился Гай, — ничего нет!

— Других диагнозов я поставить не могу, молодой человек. Всему причина эта лапа. Грияр проверит ее, и если ничего не найдет, придется ампутировать конечность. Иначе инфекция убьет дракона.

— Других альтернатив нет? — спросил Гай у профессора.

— Я выпишу ему лекарство, оно притормозит болезнь. Вероятность, что поможет вылечить, мала, но нельзя ей пренебрегать.

Матиас все время стоял вдалеке и внимательно слушал. А после прогноза профессора вышел из клетки. Убедился, что Драквин ничего не угрожает, и ушел.

Не знаю, заподозрил ли он, что мы с Гаем теперь вместе, или счел заботу о драконе Мартана моей прихотью, но объясниться с ним стоило. Главное — выбрать удобный момент.

Профессор Спорк написала мне рецепт и расписала схему лечения на пять дней. Сказала, что зайдет к дракону завтра вечером после дежурства в госпитале, а контроль за лечением переложила на меня.

Мне было больно смотреть на Гая. Он взял дракона с питомника, вырастил и сделал его чемпионом. А теперь вынужден бессильно наблюдать, как питомец умирает.

— Я схожу в лабораторию за лекарством, — произнесла, когда мы остались одни.

Гай повернулся ко мне и посмотрел так, словно впервые видел.

— Хорошо.

— Тебе что-нибудь принести?

Отрицательно качнул головой и отвернулся к дракону. Я не могла просто так уйти. Подошла ближе и обняла его со спины. Он встрепенулся, не ожидая от меня такого порыва.

— Все наладится. Дон поправится, — сказала я.

Он обернулся и заключил меня в объятия. Ничего не говорил. Мы просто стояли несколько мгновений в тишине, слушая перестук наших сердец.

— Спасибо, — произнес.

В одном слове было столько признательности, что мне пришлось закусить губу, чтобы не растрогаться до слез. Мои эмоции сейчас были бы лишними.

— Я пойду за лекарствами, — не отрывая взгляда от пола, вышла из вольера.

Поторопилась из драконьего загона, прокручивая в уме схему лечения ящера. Выскочила на улицу, и дорогу мне перегородил Матиас.

— Зря ты в это влезла, — произнес пренебрежительно.

— Я всего лишь помогаю больному дракону, — бросила ему через плечо и пошла дальше.

Нужно было торопиться принести лекарства, а для душевных разговоров с Десмундом я сегодня не готова.

Матиас увязался за мной.

— Я не про дракона. Мартан — плохой человек. Он ненавидит таких, как ты, — и добавил шепотом: — полукровок. Первым делом доложит о тебе во все инстанции.

Меня словно током проняло. Я остановилась. Повернулась к Матиасу:

— Ты его не знаешь.

У него на губах заиграла горькая ухмылка.

— Знаю. И подольше тебя. Поиграет с тобой менталист, а потом вышвырнет, как собачонку. Еще благодарна будешь ему, что он тебя в голове ничего не сломал.

Меня затрясло от возмущения. Слова Десунда переходили все границы.

— Мне кажется, у тебя в голове что-то сломалось и уже очень давно, Матиас. Отойди от меня, а то я не сдержусь, обернусь драконом и съем тебя.

Резко развернулась и пошла в сторону лабораторию.

— Ты пожалеешь! — бросил мне вслед Десмунд, но больше не преследовал.

Новый день принес хорошие вести. Правительственные войска не смогли прорваться в Грань. Поговаривали, что левоцентристы оказали полукровкам военную поддержку, что и не позволило взять штурм территорию под куполом.

К тому же такой варварский способ подавить сопротивление отозвался протестами во всех уголках страны. Люди стали выходить на демонстрации в поддержку полукровок. Под давлением протестующих войска были вынуждены остановить наступательные действия и перешли к молчаливой осаде. Утренняя пресса пестрила заголовками о несчастных жертвах. Общественность встала на сторону полукровок, хоть и опасалась их.

Мир вокруг меня менялся с такой скоростью, что я не успевала к нему приспосабливаться. Еще вчера полукровки были социально опасными субъектами, которых нужно держать отдельно, а сегодня они — несчастные жертвы, которые нуждаются в помощи.

И пусть это должно было поднять мое настроение, но именно сегодня оно было ниже плинтуса. Дело в том, что я все утро потратила, пытаясь разыскать переносным рентгеном причину боли в лапе Дона. Что я только ни пробовала, какие настройки ни вводила. Особенность этого прибора в том, что он может искать посторонние предметы определенного вида: железо, бронзу, камни, дерево — все, что может случайно попасть под кожу дракона и вызвать воспаление. Необходимо знать лишь магический состав этого предмета и добавить его в раствор рентгена, и инородный предмет будет отмечен на коже ярким светом.

Что я только ни пробовала! От камней до осколков фарфора. Перепробовала все, что могло хоть как-то попасть под кожу Дону. Ничего не помогало! Раз за разом я проводила светящейся трубочкой с разноцветной жидкостью над больной лапой, и ничего не происходило. Прибор отказывался что-то определять. Я бы сочла его сломанным, если бы десятки врачей до меня не проводили подобную процедуру и ничего не находили. Но признаваться в этом не хотелось даже себе.

— Без результатов? — спросил меня Гай после очередной неудачной попытки.

— Наверное, прибор не работает.

— Дона это не спасет. Если лечение не поможет, придется готовиться к операции.

— Нет. Я уверена, что проблема в приборе... Я найду новый. — Гай посмотрел на меня скептическим взглядом. Он потерял надежду. Но я не готова была сдаться. — В госпитале должен быть такой. Сегодня на улице тихо, и наплыва больных быть не должно. Профессор Спорк поможет мне. Она же хирург и на хорошем счету.

— Я пойду с тобой.

— Ты нужен Дону. Я постараюсь не задерживаться. Но если вдруг, — достала из кармана пиджака листочек со схемой лечения, где были расписаны все названия лекарств и дозировки. Протянула его Гаю: — Пусть побудет у тебя. Я вернусь быстро с новым прибором.

Гай взял листок и поцеловал меня в губы. На какой-то миг в его глазах мелькнула надежда. Этого мне было достаточно, чтобы свернуть горы. Я выскочила из драконьего загона и уверенным шагом пошла в госпиталь, с каждой минутой понимая, что вероятность того, что какой-то незнакомой студентке дадут новый прибор, настолько мала, что проще самой изобрести новый. Но не попробовать я не могла.

Уже у выхода из академии услышала знакомый голос.

— Дэй, погоди, ты куда?

Почти бегом ко мне подскочил Матиас.