Дамблдор вздохнул удовлетворенно:

- Спасибо, Северус.

Катарина вдруг поняла, что чувствует совершенно то же, что и тот затурканный, изломанный мужчина из воспоминаний: ту же боль и безысходность. Женщина не сразу заметила, что все ее тело сотрясает нервная дрожь.

«Он сам просил убить его! Дамблдор сам просил Снейпа убить его! Как хитрый старик это назвал – «великая услуга»?!»

Женщина судорожно втянула воздух и, все еще дрожа, перевела взгляд на полумертвого черноволосого мужчину.

«Дамблдор просил его об этой «услуге», зная, в каком кошмаре после содеянного предстоит жить самому Снейпу! Сколько ненависти и презрения предстоит этому несчастному человеку вынести от тех, кого он дал слово защищать! От них всех, от нее...»

В следующую минуту из туманной мути воспоминаний на присутствующих смотрели с мольбой заплаканные голубые глаза Нарциссы Малфой. Женщина дрожащими руками вцепилась в отвороты воротника мантии Снейпа и, роняя слезы ему на грудь, взмолилась:

- Мой единственный сын! Северус, он мой единственный сын... Северус, ты поможешь ему? Позаботишься о нем, присмотришь, чтобы с ним ничего не случилось?

- Я постараюсь... – вновь медленный кивок.

Той ночью Снейп дал миссис Малфой Непреложный обет, что убьет Альбуса Дамблдора вместо своего крестника.

Катарина обернулась на громкий всхлип. Нарцисса Малфой с побелевшим от страха лицом смотрела на Темного лорда. Люциус крепко сжал обеими руками ладонь жены и так же не сводил глаз с Повелителя. А Малфой младший... Драко полными ужаса глазами взирал на своего едва живого крестного.

Однако эта немая сцена не имела продолжения, потому как туманные облака снейповых воспоминаний снова заворочались, обретая четкость и привлекая все внимание к себе.

Теперь зельевар «присматривал» не только за Гарри Поттером, но и за Драко Малфоем. Впрочем, мужчина и так всегда старался прикрыть нерадивого крестника. Драко же делал ошибку за ошибкой, истерил и дергался. Снейп пытался поговорить с ним, предлагал помочь, просил довериться, но перепуганный строптивый мальчишка в ответ только зло шипел и каждый раз отворачивался.

Поттер, как всегда, игнорировал правила, лез, куда не просят, а на уроках дерзил и регулярно отхватывал от преподавателя отработки и штрафы.

Снейп злился. И злился не на кого-то конкретно, а от безысходности, точнее безвыходности. Он изо дня в день учил на уроках этих нерадивых детей, как выжить перед лицом смертельной опасности. А потом несся на вызов Лорда, и, глядя в кроваво-красные глаза самого опасного волшебника современности, ВРАЛ. Врал, что не в силах добраться до Поттера, потому что тот постоянно под неусыпным взором директора Хогвардса. Получал изрядную порцию пыточных проклятий в наказание от разгневанного Господина, а затем снова возвращался в школу. Возвращался для того, чтобы следующим же утром, нахлебавшись зелий, чтоб не свалиться, вновь отправиться на урок и попытаться научить этого самого Гарри Поттера и остальных мелких болванов защищаться от темной магии. Невероятно, но ни разу в уставшую, звенящую болью голову Слизеринского ублюдка не пришла блаженная мысль сдать Избранного темному Лорду.

В следующее мгновение мужчина с тяжелым сердцем провожает взглядом стремительно удаляющуюся невысокую фигурку любимой женщины.

«Кэти...»

Зачем?

Ну зачем он только что ей нахамил, наорал, обрушил на нее весь свой негатив, яд и желчь, накопившиеся в нем и вдруг так не к стати решившие вырваться на свободу?

А затем, чтобы оттолкнуть. Как и всегда, оттолкнуть от себя подальше именно того, кто больше всех дорог, кого хотелось бы прижать к себе и не отпускать никогда. Но ей нельзя быть рядом с ... Пожирателем смерти. Он погубит ее.

Как там Дамблдор назвал его? Ах да! «Корзина, большую часть времени болтающаяся на руке Волан-де-морта».

Клубящиеся хлопья тумана вдруг окропило кровью. Грудь пронзила острая боль, будто острый клинок полоснул по беззащитной коже. Безуспешно пытаясь сморгнуть застилающие глаза красные пятна, Снейп, тяжело дыша, несется по коридорам Хогвардса. Смерть близко. Непреложный обет ведет его безошибочно вперед.

«Драко, живи!»

«Драко, не смей умирать!»

«Не смей, глупый ты мальчишка!»

Подняв на руки окровавленное, исполосованное жуткими ранами тело крестника, Северус Снейп ошалевшим взглядом уставился в лицо лохматого мальчишки в круглых очках и ощутил самое реалистичное дежавю в своей жизни.

Он не мог не узнать собственное проклятие. Это он, Северус Снейп, изобрел его. Так же как и То, заставившее двадцать лет назад своего изобретателя болтаться вниз головой. И оба раза их использовал ...Поттер...

...одинаковые лица...

...одинаковые дурацкие очки...

...торчащие во все стороны лохмы...

Изображение расплылось, чтобы вновь сложиться в воспоминания.

Пронзительные голубые глаза серьезно смотрели на собеседника поверх очков-половинок.

- В ту ночь, когда Лили погибла, поставив себя как щит между сыном и Темным лордом, убивающее проклятие отскочило назад в самого Лорда, и часть его души, оторвавшись от целого, проникла в единственное живое существо, оставшееся в разрушенном доме – в самого Гарри. Часть Волан-де-морта живет в Гарри Поттере. И пока эта частичка Волдеморта жива в мальчике, Лорд не может умереть.

Изображение медленно покачнулось и поплыло по кругу. Приступ тошноты подступил к самому горлу. Мастер зелий застывшим взглядом смотрел на своего учителя, наставника, единственного человека, с которым мог поговорить открыто ... почти открыто... Пустота внутри в один миг стала необъятной.

- Значит, мальчик... мальчик должен умереть? – неестественно спокойным, чуть хриплым голосом проговорил Снейп.

- И убить его должен сам Волдеморт. Это самое важное, – безапелляционно заявил Дамблдор.

На лице зельевара не проступило ни единой эмоции, в душе звенящая тишина.

- Все эти годы, – бесцветным голосом проговорил Северус, глядя в пустоту, – я думал, мы оберегаем его. Я оберегал его ради Лили. – Вдруг лицо мужчины исказила гримаса болезненной ярости. – А вы сохраняли ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент?!

Дамблдор печально улыбнулся, Снейп смотрел на старика с ужасом.

- Вас это так шокирует, Северус? Сколько людей погибло на ваших глазах?

- В последнее время только те, кого я не смог спасти! – зло выпалил мужчина и продолжил, – Все эти годы я шпионил для вас, врал ради вас, подвергал себя смертельной опасности ради вас, а вы меня использовали! Вы не собирались спасать ее сына, вы растили мальчика, как свинью на убой!

Такого масштабного предательства от этого человека зельевар откровенно не ожидал. Он много лет мирился и закрывал глаза на порой крайне жестокие поступки и задания старика, оправдывая их борьбой за пресловутое» общее благо».

- Это прямо-таки трогательно, Северус, – серьезно проговорил директор, с интересом разглядывая растерявшего всю свою привычную сдержанность Мастера зелий. – Уж не привязались ли вы, в конце концов, к мальчику?

- К мальчику? – взвыл зельевар. – Экспекто патронум!

Из кончика его палочки выпрыгнула светящаяся серебряная лань, одним грациозным прыжком она пересекла кабинет и исчезла в открытом окне.

- Столько лет, – выдохнул Дамблдор, будто вмиг еще сильнее постаревший, провожая взглядом прекрасную лань – результат самой чистой магии в мире.

- Всегда, – почти простонал Снейп, без сил опускаясь обратно в кресло.

Кэти первый раз видела голубые глаза директора полными слез.

Всегда...

Всегда...

Кэти судорожно втянула воздух, не в силах сдержать собственные слезы. Он любил Лили. Всегда любил Лили...

«А как же я?..»