Покои Арренов располагались этажом ниже.

Тётку Арья видела очень давно — ещё до восстания Роберта Баратеона. Тогда она была не замужем и считалась завидной невестой, о чём шептались все, кому не лень. Поговаривали, что к ней хотел посвататься и Тайвин Ланнистер, но вспыхнул мятеж и её брак с лордом Долины скрепил военный союз Севера, Речных и Восточных земель. Сейчас её муж был десницей короля.

Служанка, отворившая Арье, скрылась в соседней комнате.

Приоткрывшаяся дверь выпустила наружу чьи-то слова, сказанные визгливым женским голосом: «Я так больше не могу! Неужели ты этого не понимаешь?!»

Озираясь по сторонам, Арья вертела в руках свиток с дедовой печатью и ждала, пока к ней кто-нибудь выйдет.

Всё вокруг навевало тоску и уныние. В покоях Арренов пахло чем-то горьковатым, напоминавшим травы мейстера Лювина. На столе лежали стопки бумаг, какая-то книга, стоял кувшин, пара стаканов. Вокруг стола теснились небрежно сдвинутые стулья. По зеленовато-серым стенам вилась роспись, нанесённая блёклой краской — пожухлые стебли склонялись под тяжестью унылых цветов. Единственным ярким пятном был герб — белая луна и сокол на синем фоне.

Тётка не заставила себя долго ждать. Вместе с ней вышел сухопарый мужчина лет сорока, с усиками и бородкой клинышком на узком лице.

— Позвольте представиться — Петир Бейлиш — давний друг семьи Талли. Леди Арья, своим приездом вы украсили Королевскую Гавань! — елейный голос дополнил вкрадчивый взгляд тёмных глаз, скользнувших по Арье сверху вниз от макушки до самых пят.

— Лорд Бейлиш, — изобразив книксен, ответила Арья, поняв, что перед ней старинный знакомый её матери по прозвищу Мизинец, которого отчего-то не жаловали отец и дедушка Хостер.

— Лорд Бейлиш, не смущайте леди Арью! — нервно проговорила тётя Лиза тем самым визгливым голосом, который только что сетовал на жизнь.

В воспоминаниях Арьи сестра её матери была живой и яркой, подобно весенней листве. Шальным вихрем она проносилась мимо племянниц, приехавших в тот предвоенный год в Риверран, и исчезала меж садовых деревьев и кустов. Сейчас перед Арьей предстал высушенный годами человек, чья беззаботность и красота ушли, как уходит песок сквозь пальцы. Худые, впалые щёки и тонкогубый рот делали лицо леди Аррен похожим на маску, а тощая шея и излом ключиц были её болезненным продолжением. Серо-голубое, блёклое платье и тусклые волосы Лизы Аррен были такими же блёклыми, как и её покои. Из рукавов торчали тонкие запястья и белые, постоянно что-то перебиравшие пальцы. И только глаза её были яркими и блестящими, столь пристально взиравшими на Арью, что той стало не по себе.

— Тётя, рада вас видеть, — вспомнив, наконец, о вежливости сказала Арья.

— И я тебя, — ответ прозвучал суховато и неубедительно.

— Леди Арья, миледи, полагаю, мне лучше оставить вас, — мягкий голос Мизинца патокой растёкся по комнате. — Вам о стольком нужно поговорить!

Поочерёдно поклонившись хозяйке покоев и её гостье, лорд Бейлиш скрылся за дверью.

Проводив Мизинца взглядом, тётя Лиза повернулась к Арье:

— Мои поздравления — ты теперь Ланнистер! — угол рта её нервно дёрнулся, голос визгливо взмыл вверх, а пальцы, всё это время непрестанно терзавшие пояс, замерев, сплелись в тугой узел.

— Благодарю, — ровно ответила Арья.

— Этот союз всех удивил.

—.., — Арья молча стояла, не зная, что сказать.

— Как и твой побег из Близнецов. Не думала, что дочь Кэт на такое способна! — кривоватая усмешка тронула тёткины губы. — Ты счастлива?

— Да.

— Кэт довольна?

— Довольна.

— «Довольна».., — повторила за ней тётка, устремив свой взор в окно. Белые пальцы, разомкнув сцепку, возобновили свой лихорадочный танец. Жившие словно своей жизнью, они приковали внимание Арьи, заставив её позабыть зачем она здесь. Наконец, опомнившись, Арья сообщила:

— У меня для вас письмо от дедушки Хостера.

— Письмо! Какое письмо?! — вздрогнув всем телом, воскликнула леди Аррен, вцепившись в спинку стула.

Моргнув, Арья уставилась на вмиг ставшими недвижимыми тёткины руки с посиневшими от натуги костяшками.

— Вот.., — протянула она свиток.

Узкая, белая ладонь, соскользнув с незатейливой деревянной резьбы, медленно потянулась к свёрнутому в трубку пергаменту.

Взяв у Арьи письмо, тётка медлила, прокручивая его в руках. Брови её сошлись у переносицы, наполнив лицо Лизы Аррен горечью, а морщины пробороздив лоб и опустив углы рта, разом состарили лет на десять.

Резко сломав печать, она развернула письмо.

Хриплый смех, вырвавшийся из горла леди Аррен, заставил Арью вздрогнуть. Качая головой, словно изумляясь прочитанному, сестра её матери смеялась и не могла остановиться:

— Ему жаль! Ему искренне жаль! — судорожно скомкав пергамент, она устремила взор на Арью. Глаза её лихорадочно блестели, а губы нервно кривились. — А твой отец ещё не просил у тебя прощения? Нет? Не просил? Что он сказал, когда отдавал тебя Ланнистеру? Что это твой долг? Долг? Они все так говорят!

—.., — закусив губу, Арья молча смотрела на тётку, в которую словно Неведомый вселился.

— Долг! Долг, который крадёт всё! Долг! — мечась по комнате, Лиза Аррен, как безумная повторяла слово «долг». Её волосы, выбившись из косы, растрепались, лицо и шея пошли красными пятнами, а пальцы возобновили свою безумную пляску, сминая отцовское письмо. — Думаешь, тебя это минует? — внезапно замерев, тётя устремила свой взор на Арью, в котором ей почудились искры адова пламени. — Я скажу, что тебя ждёт! Быть женой старика!

«Мой муж вовсе не старик!» — полыхнула в мозгу Арьи протестная мысль.

— Твоя юность и молодость принесены в жертву долгу! Ты хочешь ласк и страсти, а вместо них только холодные пальцы на бёдрах!..

«Его ласки жарче огня!»

— Он пыхтит, тычет в тебя своим дряблым членом…

«Член у него вовсе не дряблый!»

— И всё бесполезно — твое чрево глухо к его жалким попыткам! Твои дети умирают не родившись, ибо семя его — слабо!

«Его семя не слабо!»

— И хорошо, если хоть один остаётся жить! Слабый сын от слабого семени! — слова тётки падали в тишину комнаты, наполняя всё вокруг желчью.

Попятившись, Арья отступила к двери, желая только одного — оказаться как можно дальше отсюда.

Раздавшиеся в коридоре шаги и скрип петель оборвали Лизу Аррен на полуслове. Её искривлённое болезненной гримасой лицо, скривилось ещё больше при виде того, кто вошёл в покои:

— Разве ты не должен быть на Малом совете? — визгливо поинтересовалась она.

— Совет уже закончился, Лиза, — устало сообщил немолодой, седовласый мужчина. Речь его была медленна и то и дело прерывалась судорожным вдохом, под глазами его проступала синева, а на веках просвечивала тонкая сосудистая сеть. И от его голоса, и от всего облика вошедшего веяло болезнью. — А вы, я полагаю, леди Арья — дочь Неда?

— А вы — лорд Аррен? — спросила Арья, ещё не до конца отошедшая от «тёткиных пророчеств».

— Да, дитя моё, — мягко улыбнувшись, ответил лорд Аррен. — Могу я так тебя называть?

— Угу, — кивнула Арья.

— Меня ждёт Робин! — неожиданно сообщила тётка. — До свидания, Арья.

— До свидания.., — пробормотала Арья, провожая взглядом узкую спину.

— Как вы добрались? Ты не утомилась дорогой? — участливо поинтересовался лорд Аррен, усаживаясь за стол и жестом приглашая Арью сделать тоже самое.

Осторожно пристраиваясь на стул, Арья отвела взгляд — после откровений его жены, смотреть в глаза наставнику и «второму отцу» отца собственного ей было неловко. Хоть Лиза Аррен уже и ушла, а сказанные ею слова всё ещё продолжали висеть в воздухе, давлея над всем.

— Всё хорошо, — сдержанно ответила Арья.

— Вот и славно. Жаль, что Нед тебя не дождался, но он скоро вернётся.

— А куда он уехал?

— Уплыл. На Драконий Камень к Станнису, у него там дела.

— А что за дела?

— Дела государственной важности, которые совсем не интересны юным леди.