— Тогда к чему этот вопрос? Вы и так всё знаете.

— Сдаётся мне — не всё. Ваша ссора слишком затянулась.

—.., — покусывая губу, Арья не знала, что ответить.

— Когда мы были в Утёсе, это не так бросалось в глаза, — не дождавшись ответа, продолжил Тирион. — А тут… Вы почти не разговариваете.

— Может, мы и раньше не разговаривали, — криво усмехнулась Арья — слова пасынка задели её за живое.

— Да нет, разговаривали…

— А вас, значит, смущает отсутствие за столом оживлённой светской беседы? — съязвила Арья.

— Признаюсь — да! — усмехнулся карлик. — На похоронах и то больше веселья, чем за нашими обедами!.. Конечно, ваш поступок, а особенно его последствия, стоит того, чтоб выказать своё неодобрение, но всё это несколько затянулось, даже для моего отца. Мне хотелось бы знать, нет тут чего-то ещё… Не из любопытства, поверьте мне, леди Арья. Может, наше знакомство и началось не лучшим образом, но я не желаю вам зла…

— Хотите нас помирить? — криво усмехнулась Арья.

В этот раз замолчал карлик. Пристально глядя на неё снизу вверх, он изучал её так, словно до этого никогда не видел.

— Я не хочу, чтобы с вами случилась беда.

— Потому что я разочаровала Тайвина Ланнистера? — вновь усмехнулась Арья. — Поверьте, вы знаете всё, что знает и ваш отец. Я его ослушалась, и я потеряла ребёнка.

— Ну что ж, значит в этом вся причина. Будем надеяться… Говорят, супружеская жизнь — это не всегда просто…

— Наверное, это так…

Усевшись на пенёк, Тирион принялся грызть травинку, Арья осталась стоять. Над ними шептались берёзы, а они молчали каждый о своём.

Поняв, что она устала, Арья отлипла от дерева и, прихрамывая на обожжённую ногу, поплелась в сторону палатки. Тирион поковылял следом.

Стол был уже сервирован, но обед — не готов. Над котелком, подвешенным над огнём, колдовал Джим — поварёнок, сопровождавший их в походе. Оттуда доносился аромат мяса и специй. На соседнем костре на огромной сковороде жарились лепёшки, разнося по лесу запах хлеба.

Арья села в одно из двух кресел, выставленных в тени навеса. Тирион устроился во втором. Тут же появившаяся Анна подставила под ноги Арье скамеечку, подала подушечку под спину. И налила отвар из трав.

Прихлёбывая горьковатую жидкость, Арья прикрыла глаза. Боги, как всё-таки медленно! Слишком медленно она поправляется. Если бы только можно было всё ускорить!

Допив отвар, Арья отставила кубок. Рядом Тирион молча потягивал вино. В пение птиц и гудение пчёл вмешивался тихий говор прислуги и гвардейцев, ржание лошадей — очередной дневной привал, коих будет ещё множество на их пути в Королевскую Гавань.

Появившиеся Якоб и Джим развеяли дремоту, воцарившуюся под навесом. Выставив на стол тарелки и миски, они удалились.

— Время обеда! — потирая ладошки, воскликнул Тирион, сползая с кресла. — А вот и отец! — добавил он.

Арья тоже увидела мужа — как всегда собранного, подтянутого, холодного.

Рассевшись за столом, они принялись трапезничать.

«И впрямь, как на похоронах,» — тоскливо подумала Арья. Не к месту вспомнилась охота, и как потом они ели под точно таким же шатром — она, лорд Тайвин и сир Джейме. Сейчас с ними был другой сын её мужа, но дело было не в нём.

— Отец, как надолго вы намерены задержаться в столице? — поинтересовался Тирион.

— Время покажет. Мне бы хотелось встретиться с Тахо Несторисом.

— О, представитель Железного Банка едет на встречу с тобой? — со значением произнёс карлик.

— Ланнистеров и Железный Банк связывают давние отношения, и накопилось немало вопросов, стоящих обсуждения. Было бы глупо не воспользоваться моментом и не встретиться.

— Ты, как всегда, прав, отец, — покивал Тирион. — А что наш славный король продолжает брать у браавосийцев в долг?

— Мне он не докладывает о своих займах, но, не удивлюсь, если это так.

— Вернее, о займах Мизинца для короны, — поправил лорда Тайвина Тирион.

Молча поедая наваристый бульон, приготовленный специально для неё, Арья прислушивалась к беседе. Поглядывая из-под опущенных ресниц на мужа, она замечала складки, собравшиеся у углов его рта, синеву под глазами. Должно быть, он мало спал. Что делал он в своём шатре — она не знала. В этот раз они путешествовали и ночевали порознь — у каждого из них была своя палатка. И встречались они лишь во время дневного привала за обеденным столом. Даже завтрак и ужин им подавали по-отдельности — каждому в свой шатёр.

— Это ваш первый визит в столицу, миледи? — обратился Тирион к Арье, вынуждая её принять участие в беседе.

— Да, я раньше никогда не была в Королевской Гавани, — ответила она.

— Это огромный город — шумный и грязный. Но есть там и вполне достойные внимания места. Драконье логово, хоть и развалины — впечатляют. А Септа Бейлора — грандиозна.

— Я не верю в богов! — резко выпалила Арья.

— С каких пор? — изобразив холодноватое изумление, осведомился её муж.

«С тех пор, как они не услышали меня..,» — перед её глазами встала септа посреди моря огня, пожиравшего Ланниспорта. За свои недолгие годы она молила богов старых и новых о дедушке, дяде, Лианне. Но они не сохранили им жизнь. А то, последнее её обращение, они даже не захотели выслушать — она, Арья, была им не интересна. Если и существует в подлунном мире справедливый бог, то она о нём не знает. Ну, может, разве что тот, которому служит Якен Хгар.

— С тех пор, как они стали глухи к моим молитвам, — ответила Арья, глядя в холодные глаза мужа.

— Им дела нет до людских страстей.

«Как и тебе до моих…»

Обед довольно быстро подошёл к концу. Муж, с неизменной вежливостью пожелал ей хорошо отдохнуть перед дорогой. Арья, как и всегда, последовала не столько его совету, сколько мейстера Тамерлана — приняла очередное лекарство и устроилась в кресле, обложившись подушечками. Тирион вздремнул рядом.

Когда пришло время выезжать, Арья переместилась в карету, Тирион поинтересовался — не помешает ли ей его «скромное присутствие», Арья ответила, что не помешает. Так они и поехали — мачеха и пасынок, коротая время за изучением высокого валирийского.

Ночь застала их посреди величественного леса, а на следующий день, ближе к вечеру, на горизонте забрезжили горы. Когда они проезжали их по пути в Утёс Кастерли, они были высоки и неприступны, а Речная дорога на перевале стала большим испытанием и для людей, и для лошадей. Золотая дорога оказалась к путникам более благосклонной — вершины были справа и слева, а сама каменистая лента петляла то по дну ущелья, то по плоскогорью.

Поглядывая из окна кареты, Арья примечала меняющуюся местность, вспоминая карту, которую когда-то изучала. Далеко позади остался замок Клиганов, который они объехали стороной, а впереди их ждала Глубокая Нора — твердыня Лидденов — рода сильного и могущественного, одного из верных вассалов Ланнистеров.

Льюис Лидден, как и всё его семейство, был дома и ждал своего сюзерена.

И Глубокая Нора, и лорд Льюис, и его жена — леди Катарина вместе с сыном Иоганом были похожи на те горы, что окружали их — суровые и преисполненные собственного достоинства. Глядя на них, можно было подумать, что кто-то взял кирку и высек из скалы сначала стены и башни, а потом подумал, подумал и изваял людей — мужчину, женщину и их сына. Своей холодностью и немногословностью они могли посоперничать лишь с лордом Тайвином Ланнистером. Суховатый приём, скромный ужин в полутёмном зале, где серые каменные стены были украшены серо-зелёными знамёнами и чадящими факелами, навевал тоску. К счастью, лорд Тайвин не был намерен надолго задерживаться в Глубокой Норе — на утро они должны были двинуться в путь.

Готовясь ко сну, Арья поглядывала на широкое ложе под серым балдахином с барсуком — сегодня ей предстояло спать вместе с мужем — впервые за долгие, долгие дни.

Отпустив Анну, Арья присела на краешек кровати. Ночная рубашка, прикрывавшая ей руки, оставляла открытыми ключицы и, частично, грудь. Белоснежный атлас волнами обтекал тело, а кружева пенились, позволяя в ажурном плетении рассмотреть бледную кожу.