Остановившись, сир Ульрих развернул коня, перегородив Арье дорогу. Его сжатые в тонкую полоску губы и нахмуренный лоб выдавали решимость межевого рыцаря:

— Миледи, — молвил он: — вам лучше остаться здесь. Сир Миддлтон и его люди будут вас охранять, а я…

— Никакого остаться здесь! — прервала его на полуслове Арья. — Мы проделали весь этот путь не для того, чтобы я сидела под деревом и смотрела на город!

— Да, но там опасно!

— Не опаснее чем здесь! Если сюда придут Грейджои одного сира Миддолтона будет недостаточно! Мы двигаемся дальше! — скомандовала Арья и тронула Белоснежку в бока.

— Держитесь рядом, миледи, — бросив на неё хмурый взгляд, пробормотал сир Ульрих, жестом указывая следовавшим за ними рыцарям выдвинуться вперёд, авангардом.

Ланниспорт встретил их гарью и пеплом, летящим в лицо. Мечущиеся, словно тени, горожане, плескали воду на полыхающие дома. Крики и вопли смешивались с треском рушащихся стен. Ввысь взмывали снопы искр, языки пламени лизали камень и дерево, пожирая то, что ещё утром было чьим-то добром. А внизу, там, где было море, звоном мечей пела битва.

Появившиеся, словно ниоткуда, люди в чёрных кожаных одеждах внесли сумятицу в их ряды, отрезав голову отряда от остальных.

— Сомкнуть строй!!! — пророкотал за спиной Арьи сир Пентор.

Сир Ульрих, обнажив меч, уже ринулся в бой, снеся голову одному из нападавших.

—Миледи!!! Защищайте миледи!!! — его зычный голос заглушил лязг оружия и крики островитян, идущих в атаку.

Вцепившись в поводья, Арья, растерявшись, крутила головой. Справа и слева от неё, сшибаясь, дрались конные и пешие, заваливались лошади со вспоротым брюхом, подминая под собой своих седоков, падали, рассечённые надвое люди. Рядом что-то горело, рушась и осыпая огненным дождём и пеплом всё вокруг.

Белоснежка, нервничая, вскидывала копыта, не желая повиноваться хозяйке.

Пламя уже полыхало повсюду. Охватив дома, оно перекинулось на изгороди и деревья. Огненные языки тянулись ко всему, до чего могли достать.

Совсем рядом, догорая, забор, сложился, как захлопнутая книга.

Белоснежка, заржав, взвилась на дыбы и устремилась в проход, открывшийся меж домов.

— Миледи!!! — взревел из гущи битвы сир Ульрих. — Миледи!!!

Но Белоснежку было уже не остановить. Сорвавшись в галоп, лошадь уносила Арью всё дальше и дальше, пока на их пути не возникла высокая, каменная стена.

— Что же ты натворила?! — в отчаянии воскликнула Арья.

Вокруг не было ни души. Стена, тянувшаяся с севера на юг, должно быть, была стеной какого-то замка. Оглянувшись, Арья увидела сплошное море огня — путь назад был отрезан.

Пришпорив Белоснежку, Арья поняла, что кобыла не намерена трогаться с места.

— Ну же! Давай! Пошла! Ну! — уговаривала её Арья, но всё было напрасно — препуганная лошадь лишь перебирала копытами. Отчаявшись, Арья соскочила и, взяв Белоснежку под уздцы, потянула за собой: — Идём! Идём! Я тебя не брошу!

Кобыла, помедлив, сделала первый шаг.

Идя вдоль стены, Арья и её лошадь добрались до начала какой-то улочки, выглядевшей вполне мирно. Настороженно прядая ушами, Белоснежка повиновалась, следуя за хозяйкой.

Вдалеке показался холм и что-то, похожее на дворец. Тянувшийся отовсюду дым мешал рассмотреть внушительное сооружение, возвышавшееся над городом.

Начавшие появляться люди, не обращали внимания ни на Арью, ни на её лошадь. Потянуло гарью. Неожиданно вырвавшееся из проулка пламя испугало Арью и, ещё больше, Белоснежку. Взвившись на дыбы, кобыла вырвалась и бросилась прочь.

— Пекло! — ругнулась Арья. Стиснув зубы, она зашагала дальше — то ли ко дворцу, то ли к чему ещё.

Улица становилась всё шире, а дворец, вырастая, обрёл очертания септы.

Пожар, наступая со всех сторон, подбирался ко всему, что могло гореть. Пламя гудело справа и слева. Стены, объятые огнём — пугали. Люди, бегущие ей навстречу не разбирая дороги — не меньше. Уворачиваясь от обезумевших горожан, Арья упрямо шагала вперёд.

Улица привела её на площадь, где полыхали лавки торговцев, театральные подмостки, телеги и клетушки. В одной из них был заперт человек. Мимо него бежали люди, спасая свои жизни, а он тянул к ним руки, взывая о помощи.

Остановившись, Арья замерла, не зная, что ей делать. Пламя подступало к узнику всё ближе и ближе, а ему так никто и не спешил помочь.

Выдохнув, Арья решительно шагнула к телеге. Что-то, прогрохотав, упало у неё за спиной. Испугавшись, она обернулась. Это была всего лишь очередная лавка очередного торговца, лишившаяся крыши.

Узник, поняв, что помощь близка, замахал руками, указывая на замо́к, висевший на клетке. Подбежав, Арья выхватила кинжал и попыталась его вскрыть. Но у неё ничего не вышло.

— Топор!!! Топор!!! — прокричал узник. И только тут Арья увидела торчавший из-под бочек топор. Связанные толстыми канатами, они лежали горой в десятке шагов от клетки. Побежав к бочкам, Арья потянула за топорище. Топор, застряв, никак не поддавался.

Вокруг полыхали лавки и дома. Пламя вздымалось до небес, ввысь взлетали искры, расцвечивая упавшую на город ночь. Горожане, обратившись призраками, метались, зажатые стенами и собственным страхом.

Разозлившись, Арья упёрлась ногой о бочку и дёрнула топор изо всех сил. Топор, поддавшись, пошёл на неё, а заодно и бочки, покатившись, одна за другой. Одна из них сбила Арью с ног, вторая прошлась по заду, а третья приземлилась едва ли не на голову.

Ругнувшись, Арья резво поднялась и бросилась к клетке, уже занимавшейся пламенем. Замахнувшись, она, что есть сил, ударила обухом по замку. Ничего не случилось — замок, как висел, так и продолжал висеть. Разозлившись, Арья ударила ещё, ещё и ещё. Она колотила и колотила по зловредной железяке. Пожар полыхал совсем рядом — его горячее дыхание долетало до Арьи, вселяя страх и заставляя ещё выше вскидывать топор и, что есть сил обрушивать его на сцепку. Наконец, замок, лязгнув, поддался. Отбросив ненужный топор, Арья шагнула назад, опершись руками о колени и тяжело дыша. В рот и нос ей лез пепел, раздуваемый ветром. В глазах темнело, а к горлу подкатывал ком.

— Идёмте! — чей-то повелительный голос приказал ей в ухо, а сильная рука, обхватив её за талию, не дала упасть.

Подняв голову, Арья наткнулась на серо-зелёный взгляд. От освобождённого ею узника пахло немытым телом и грязным тряпьём. Длинные, рыжеватые волосы слипшимися прядями падали на худощавое лицо, казавшееся лицом призрака в свете пожара.

Не дождавшись от неё ответа, бывший узник увлёк Арью в сторону от огня, заставляя её переставлять не желающие идти ноги.

Оказавшись в безопасности проулка, лишённого деревянных домов, мужчина отпустил Арью.

Кашляя, она, припала к каменной стене. Пламя и люди остались на площади. Здесь, в узком проходе, царил полумрак.

Мужчина, нависая над ней, не уходил. Его молчаливое присутствие пугало не меньше, чем пекло, пожиравшее дома в двух шагах от них.

— Отчего ты не уходишь? — разлепив пересохшие губы, спросила Арья.

— Человек ждёт.

— Чего?

— Леди могут помешать уйти. Леди отняла у Красного бога жизнь. Красный бог должен получить своё. Ему нужно жизнь.

Ничего не понимая, Арья судорожно нащупала рукоять кинжала:

— Как твоё имя? — резко спросила она, гоня прочь страх.

— Человек имеет честь быть Якеном Хгаром из Вольного Города Лората, — не двигаясь, ровным голосом ответил странный мужчина.

— Спасибо тебе…

— Человек платит свои долги. Так же, как и Ланнистеры платят свои долги.

— Разве ты знаешь кто я?!

— Человек знал всегда.

— Ты можешь идти, — несколько обескураженно проговорила Арья — она не думала, что первый встречный мог её узнать.

— … Человек уходит, — всё так же ровно молвил «Якен Хгар из Вольного Города Лората», глядя куда-то ей за спину. Оглянувшись, Арья посмотрела туда же — сначала в проулке раздался топот ног, а потом из темноты появились люди. Безликие, словно чёрные призраки, они шли в раскачку с мечами наголо, не похожие ни на горожан, ни на Ланнистеровских гвардейцев, ни на вассалов Утёса.