До крайности изумлённая этим странным южным обычаем, о котором она столько слышала, но ни разу не видела, Арья встала со своего места.

Зал почти опустел. Визжащая толпа гостей уже была в проходе и двигалась в сторону лестницы, ведущей в спальню.

Лорд Тайвин, провожая равнодушным взглядом разудалую процессию, повернулся к Арье:

— Миледи, меня ждёт лорд Бракс. Вас проводят в опочивальню. Постарайтесь хорошенько отдохнуть — мы завтра рано выезжаем…

Поутру, выйдя во двор, Арья увидела вереницу выстроившихся рыцарей и их оруженосцев. Вчера почти все они сидели ниже соли, и лишь некоторые из них разделили верхний стол с основными гостями.

Сир Глен Эпентри из Нанни, сир Тан Грогшери из Сапервейта, сир Коваль Гэндэли, сир Ульрих Утенберг. Имена и лица межевых рыцарей сменяли друг друга. Старые и молодые, они были не похожи друг на друга, как и их доспехи. Арья с удивлением взирала на продавленные панцыри, знававшие худшие времена, кольчуги, местами без колец, полушлемы без забрал — кое-кто из них выглядел беднее ланнистеровских гвардейцев.

Один за другим рыцари клялись послужить мечом для защиты мира и спокойствия в Семи Королевствах от Закатного моря до Узкого, встав под знамёна Кастерли Рок.

Когда последний рыцарь поклонился сначала лорду Тайвину, а потом и ей, Арье, к ним подошёл седовласый статный мужчина, облачённый в тёмную с бордовым отливом бригандину**, на которой красовался единорог.

— Милорд, миледи, моё почтение! — обратился он к Арье и её мужу. — Как видите, желающих дать отпор Грейджоям не мало!

— И это радует! — кивнул лорд Тайвин.

— Мой сын Титос, сир Хьюберт и лорд Ментори, как и Рагнар Эстред присоединятся к нам позже.

— Не будем требовать от жениха столь скоро покинуть брачное ложе, — милостиво согласился лорд Тайвин. — Нагонит нас дорогой. В путь!

Подчиняясь приказу, всё во дворе пришло в движение. Гвардейцы в алых плащах, вскочив на лошадей, потянулись в сторону подъёмного моста. Их примеру последовали всадники, в некоторых из которых Арья узнала вчерашних гостей. Последними двор покидали межевые рыцари и их оруженосцы.

Воспользовавшись помощью Дживса, Арья взобралась на Дымку и двинулась за мужем, уже восседавшим на Громе. Пустив лошадей рысью, они обогнали колонну и заняли место сразу за Якобом и Мартином, ехавшими позади знаменосцев…

Ещё не успел растаять предутренний туман, а перевал и башни Золотого Зуба уже скрылись за горизонтом.

Дорога, идя под уклон, петляла между гор, уводя их всё дальше и дальше на запад. Справа и слева ввысь тянулись скалы, у основания поросшие лесом и поблёскивавшие снегом на вершинах, впереди невысокие холмы перемежались с плато, утопавшими в цветах.

На исходе дня горы остались позади. Могучие ели и дубы уступили место легкомысленным липам и берёзам. Всё чаще попадались поляны — голубые от незабудок, белые от ромашек и жёлтые от горечавки. А уже ближе к ночи им встретилась первая ферма с кукурузным полем — ровные ряды зелёных побегов тянулись из чёрной земли, обещая его хозяину хороший урожай.

Лагерь они разбили по соседству.

Прогуливаясь меж шатров, Арья поглядывала на присоединившихся к ним рыцарей — межевых и тех, кто родился и рос под сенью замка. Некоторые из них были в видавших видах доспехах, кто-то в старой кольчуге, а кое-кто посверкивал новеньким оружием. Часть рыцарей была в сюрко*** с гербами на спине и груди. Молния, бьющая в землю, золотой колос на зелёном фоне, растущий полумесяц — Арье не был знаком ни один из них.

Обладатель герба с частичкой луны заметив, что на него смотрит жена лорда Тайвина, склонился в три погибели. Арье ничего не оставалось делать, как подойти и заговорить:

— Как вас зовут?

— Сир Ульрих Утенберг, рыцарь Ночного Полумесяца!

— Никогда не слышала, — не скрывая сожаления, сообщила Арья.

Сир Ульрих был невероятно высок, статен и, должно быть, силён. Его коротко стриженные светлые волосы вились колечками, а ярко голубые глаза казались сапфирами на загорелом безусом лице. Рыцарь был молод — едва ли старше самой Арьи. И, несомненно, беден. Глядя на его потёртое сюрко, на кольчугу, которой кое-где недоставало колец, Арья вспомнила слова деда — «межевого рыцаря турниры кормят, да свадьбы, если он не найдёт хорошую службу». Иногда, когда свадьба была в особо богатом доме, то мог быть и турнир, и тогда рыцари могли не только вволю поесть, но и сразиться за приз, или за трофей — победитель забирал коня и доспехи побеждённого.

— На свадьбе был турнир? — тут же спросила она.

— А? — не понял её рыцарь.

— Вы приехали на турнир? В Золотом Зубе был турнир? — повторила Арья вопрос.

— Э-э… Нет… Турнира не было. Мы просто заехали., — покраснев до самых ушей, сир Ульрих отвёл глаза.

— Понятно.., — пробормотала Арья, не зная, что ещё спросить.

— Но я участвовал в турнирах! — тут же, словно оправдываясь, заговорил парень. — В Эшмаре. Ещё в Ланниспорте. И в Эстервилле.

— Сир Ульрих, вы выигрывали? — оживилась Арья.

— Да, приходилось! — гордо кивнул её собеседник.

— В общей схватке? Или в поединке?

— И там, и там!

— Сир Ульрих славен только победами в турнирах? — холодноватый голос её мужа непрошенным гостем вторгся в их беседу.

Судорожно сглотнув, сир Ульрих Утенберг быстро совладал с собой и с вызовом ответил Хранителю Запада:

— На моём веку ещё не было войн, милорд, но я готов служить во благо короля и его подданных и на войне, и в мирные дни!

— Рад это слышать, — кивнув, лорд Тайвин с прищуром рассматривал здоровяка, бывшего с него ростом. — Нам нужны крепкие люди. Миледи, прошу вас! Нас ждут! –обратился он уже к Арье и подал руку, приглашая следовать за ним.

В центре лагеря, под навесом был накрыт стол, за которым расположились уже знакомый ей лорд Бракс, мужчина средних лет, представленный, как сир Таргет Твистелл, его чуть более молодой кузен — сир Хью, а так же лорд Алгуд и лорд Маятт — один тощий, словно палка, с длинным крючковатым носом и впалыми щеками, второй — упитанный и румяный. Все они присутствовали на свадьбе и покинули Золотой Зуб, присоединившись к Тайвину Ланнистеру.

Усадив Арью слева от себя, лорд Тайвин занял место во главе стола.

Дживс и Якоб, исполняя роль виночерпиев, обходили всех по кругу, подливая воду и вино, поднося дичь, снятую с вертелов.

Беседа за столом текла неспешно и, большей, частью без участия лорда Тайвина. Её муж предпочитал молчать, бросая редкие реплики, которые выслушивались всеми с особым вниманием. В разговоре в основном усердствовал лорд Маятт, налегавший на вино и от того не умолкавший. Обсуждение будущего урожая и его территориальные споры со своими соседями казались Арье ужасно скучными. И это всё накануне войны!

Тайком разглядывая их новых спутников, Арья пришла к выводу, что все они мало походили на хороших воинов. Лорд Маятт был слишком толст и явно глуп, не замечая того, что своими причитаниями вызывает раздражение у своего сюзерена — Тайвина Ланнистера. Лорд Алгуд производил крайне болезненное впечатление, и вряд ли был способен удержать меч. Таргет Твистел постоянно щурился — должно быть, зрение подводило его. А вот его кузен, сир Хью, явно умел обращаться и с мечом, и с молотом. Выправкой и статью он напоминал Родерика Касселя, как и молчаливостью. А вот про лорда Бракса она ничего определённого сказать не могла. Держался он уверенно и был явно на хорошем счету у её мужа, и она понятия не имела, чем он заслужил такое расположение.

У сидевших за столом были добротные, отделанные кожей, доспехи, кольчуги с блестящими, один к одному звеньями, нагрудники и горжеты с искусно выбитыми гербами и эмблемами домов, не то что у межевых рыцарей.

— Ночью нас должен нагнать мой сын со своими людьми, — тем временем сообщим лорд Бракс, наконец-то прервав «водопад жалоб» лорда Маятта.

— Сколько человек он приведёт? — поинтересовался лорд Тайвин.

— Четыре сотни.

— Хорошо! — кивнул муж.