— Я очень благодарна тебе за то, что ты сделал, и…

— Грейнджер, — он неприязненно скривился. — Оставь благодарственные речи для кого-нибудь другого. От твоего официального тона меня начинает мутить. Успокойся и присядь.

Драко, выставив руку вперед, сделал несколько шагов вправо и наконец нашел ладонью спинку бархатного дивана. Медленно опустившись на него, он закинул ногу на ногу и выжидающе поднял голову. Гермиона вздохнула, нервно разгладила рубашку и посеменила следом.

— Я слышал, Поттер пожалел рыжее ничтожество и позволил тому отделаться штрафом и увольнением.

— Да, — виновато опустив голову, сказала Гермиона.

— Ты тоже была к нему снисходительна? Клянусь, если вы мило поболтали и простили друг другу все обиды, я найду Ванессу и заставлю её бросить в меня заклинание ещё раз.

— Что ты несешь! — рассеянно буркнула она. — Я не разговаривала с Роном и не намерена делать это в будущем.

— Наконец-то хорошие новости, — хмыкнул Драко и замолчал. Гермиона пристально вглядывалась в его неподвижную фигуру и бледное лицо, пересеченное черной повязкой, и медленно умирала от тоскливого чувства, разворачивающегося внутри. Наконец тишина надоела и Драко:

— Так для чего ты пришла? Вряд ли посещение моего дома вызывает у тебя восторг.

— Да, — хмыкнула она, но тут же осеклась. — В смысле, я…

— Мерлин, ты мнешься, как первокурсница, — он цокнул языком и расслабленно откинулся на спинку сиденья. — Держу пари, ты чувствуешь себя ужасно виновато. Но спешу заверить: мне ничего от тебя не нужно, так что даже не пытайся чем-то откупиться.

— Я очень благодарна тебе…

— Да, — резко оборвал он. — Я это уже слышал.

Они сидели молча некоторое время.

— Прости, я не должна была поступать так опрометчиво. Из-за меня ты…

— Первой части высказывания было достаточно, — Драко жестко усмехнулся. — Я не держал на тебя ни зла, ни обиды, но, чтобы твоей совести было легче, скажу: ты прощена.

— Спасибо, — потерянно прошептала она, чувствуя, как вина, напротив, становится только больше.

— Пожалуйста, — бесстрастно ответил он, и Гермиона вспыхнула, подумав, что он над ней издевается.

— Не надо, Драко, — укоряюще прошептала она и нашла ладонью его руку. Малфой молчал, сжав губы в плотную линию. — Хорошо, — Гермиона сокрушенно кивнула головой. — Я уйду. Только… — помедлив, она поднялась и остановилась напротив него. Его лицо, похожее на мраморное изваяние, не выражало никаких эмоций. Гермиона, преодолевая дрожь во всем теле, осторожно положила ладони на его плечи и слегка сжала пальцы, когда, наклонившись, коснулась губами его губ. Её сердце скрутилось и упало за это короткое мгновение, но Малфой был по-прежнему неподвижен.

— Ты оскорбляешь меня своей жалостью, — низко проговорил он.

— Это не…

Его пальцы впились в её талию и резко потянули. Гермиона сдавленно охнула, когда, теряя равновесие, немного неуклюже упала к нему на колени. Дыхание Малфоя тут же оказалось так близко, что она даже не успела отстраниться, прежде чем прохладные губы оставили отпечаток на её скуле, а потом, словно ища путь, двинулись вниз.

— Малфой…

Она ощутила, как её голос заглушается напором чужих губ, и стиснула руки на его плечах. В движениях губ Драко чувствовались резкость и злость, и Гермиона не могла взять себя в руки, чтобы взять ситуацию под контроль. Она была оглушена этой вспышкой то ли гнева, то ли страсти, и первые несколько секунд позволяла терзать свои губы.

— Нет, нет… — пролепетала она, придя в себя, и с трудом отстранилась от него. — Ты ведь не хочешь этого.

— Я хочу, Грейнджер, я хочу тебя даже сейчас, когда моя чертова гордость уязвлена твоей чертовой выходкой! — резко отклонив голову, прошептал он ей на ухо. — С тех пор, как я снова в сознании, все время мою голову занимала только одна мысль: почему ты сказала нет в тот раз?

— Я могу объяснить! — вспыхнула она.

— Извини, Грейнджер, но я не мог разговаривать несколько дней, и хочу выговориться, — резко оборвал он. — И все это время я бесконечно думал о том, почему не заслуживаю твоего доверия после всех вещей, которые мы пережили. И не говори про Хогвартс, Мерлина ради! Я был слюнтяем и мерзавцем, но ты и сама знаешь, что это не имеет никакого отношения к сегодняшнему дню. И я думал, постоянно думал о тебе и задавался кучей бессмысленных вопросов… Но сегодня ты приходишь и заявляешь, что тебе очень жаль, ты благодарна, и это все таким тоном, будто Кингсли послал тебя вручить благодарственное письмо от Министерства… Не надо играть в сестру милосердия и делать вид, что печешься обо мне. Это чушь. Но ты трусишь и боишься сказать мне в лицо, что все твои чувства ко мне ограничиваются жалостливой благодарностью и виной.

— Ты не дал мне сказать ни слова! — вспыхнула Гермиона, раздраженная обвинениями в трусости.

— Я довольно слушал твои ужимки, — мрачно хмыкнул Драко. — Но понял достаточно. Послушай внимательно, Грейнджер: я не калека и не убогий, и ты не обязана отдаваться мне из жалости.

— Ты отвратителен, — выплюнула она, вырываясь и отскакивая прочь.

— Наконец-то настоящие эмоции! — оскалился он, и из-за повязки на глазах выражение его лица показалось Гермионе особенно жутким. — Лучше ненавидь меня, Грейнджер. Ненавидь, но не жалей. Мне трудно говорить откровенно о том, что я чувствую, но все-же скажу: я в ярости от того, что чувствую к тебе так много. Это эгоистично, но твое безразличие уязвляет меня больше, чем я мог предположить. Ты выставляешь меня дураком перед самим собой.

Она стояла в стороне и заламывала руки, пока в её сознании крутилась одна-единственная мысль: «Скажи ему, что это не только жалость». Но Гермиона слишком боялась, чтобы подумать о том, что же это еще, и поэтому молчала. В комнате сразу стало нечем дышать, и Гермиона глубоко вдохнула, прежде чем направиться к двери.

— И все же… спасибо, — прошелестела она, коснувшись пальцами двери, и, прежде чем Драко успел что-то ответить, шагнула за порог.

Не видя ничего вокруг себя, она спустилась вниз, где в главной столовой у камина нервно расхаживала миссис Малфой. Услышав шаги Гермионы, она остановилась и окинула взглядом поникшую фигуру. Какое-то время Грейнджер лихорадочно соображала, что можно сказать, но в итоге опустила голову и увидела блеснувшее на пальце кольцо.

— Я забыла отдать его Драко, — Гермиона быстро сняла украшение и протянула его на дрожащей руке вперед. Нарцисса медленно перевела взгляд на фамильное кольцо, уголки её губ дернулись, но она осталась неподвижной.

— Не я его вам дала, мисс Грейнджер. Не мне и забирать.

Гермиона покинула мэнор, сбиваясь с шага на бег.

========== 12. Лучшая ошибка ==========

Гермиона провела несколько недель у родителей в Австралии, чтобы абстрагироваться от происходящего. Необходимо было подождать, пока ажиотаж, связанный с ней, Роном и Малфоем схлынет, и Гермиона проводила дни, гуляя по побережью. Ей было приятно увидеться с родителями и немного отдохнуть от рабочих обязанностей. Она действительно давно никуда не выбиралась, и этот незапланированный отпуск придал ей сил. Гермиона загорела, и кончики её волос посветлели, выгорев от палящего австралийского солнца. На щеках появилось чуть больше веснушек, но Грейнджер улыбалась, глядя на себя в зеркало: она не выглядела такой здоровой уже несколько лет.

Она думала о Малфое больше, чем ей бы хотелось, но каждый раз мысли заходили в тупик. Гермиона не знала, что скажет или что сделает, когда в следующий раз встретится с его пристальным нахмуренным взглядом, но эта неизвестность не угнетала её здесь, вдали от магического Лондона. Ей хотелось побыть наедине с собой и отдохнуть от всего, что наполняло её жизнь прежде. И все же по истечении второй недели она поняла, что прекрасные виды океана перестают вызывать в ней умиротворение, а мысль о дождливом Лондоне вызывает все больше тоски. Она уехала так же внезапно, как и приехала, наскоро собрав чемоданы и коротко попрощавшись с родителями. Как бы хорошо ни было здесь, на жарких пляжах среди тысяч людей, которым нет дела до её личной жизни, Гермиону все же манило назад.