***

Проснулся Питер рано и в хорошем настроении, но обычный распорядок дня (начинавшийся чаще всего с потягивания) быстро свелся на нет. Немного приподнявшись, гриффиндориц ощутил некую тяжесть, удерживавшею его руку. Один взгляд и воспоминания быстро вспыхнули в голове, неким приятным ощущением прокатившись по телу и вызвав легкий румянец. Дима, лежавший рядом и обнимавший его руку, действительно выглядел как ангел, сошедший с небес. Светловолосый, с пышными ресницами, таким спокойствием на лице и беззащитно приоткрытым ротиком Питер его еще никогда не видел. Он не отрицал, что несколько раз подглядывал за ним спящим, но таким Дима уж точно виделся ему впервые. Так не хотелось нарушать его покой, что Питер не стал вставать. Приподнявшись и опершись на спинку кровати, Питерсон немного высвободил руку, но Дима моментально подстроился, чтобы не выпускать ее из своих объятий.

Это было слишком мило. Питер сидел и не мог насмотреться на спящего слизеринца, а с его лица не сползала улыбка. Хотелось остановить это мгновение и остаться в нем подольше. Хотя можно было бы заменить его на такое, где Дима просыпается, счастливо улыбается и лезет целоваться опять и опять. Радостно вздохнув, Питер отклонил голову назад, возвращаясь в события этой ночи.

Его не просто поразили действия Димы - они бросили Питера в такой шок, от которого он долгие две минуты никак отойти не мог. Долгие потому, что слизеринец начал свой одиночный танец - танец соблазнение. Хоть Питер в этом на тот момент совершенно не нуждался, действие захватило его, и именно оно продлило шоковое состояние. Лидирующей позиции Питерсон еще мог ожидать, но вот настолько активного!.. Дима не просто вошел в положение, он сделал это не на шутку быстро и легко. Создалось такое впечатление, что Загорный такое, если не делал, то представлял во всех красках и со всеми выплывающими последствиями. Сейчас по его спящему виду было трудно что-то сказать (кроме милых возгласов, что ли), то ночью он был просто зверем. Может не зря его принимали драконы. Возможно, видели эту сторону слизеринца.

Тем не менее, Питер все же хотел не только ощущать и наблюдать, но и включится в процесс самостоятельно. Он еще одержал верх и прижал Диму к постели. Тогда-то он поразился (даже получил мимолетный испуг) уже в который раз. Сам Питер был рад происходящиму, но его все же смущал тот факт, что он в самое ближайшее время намерен лишить Загорного девственности, хоть и во второй раз. Дима же был на пике удовольствия. Ни капли смущения во взгляде, движениях, сбившейся речи или румянца на щеках не просматривалось. Даже наоборот - похоже, он откровенно наслаждался происходящим: на губах играла озорная улыбка, а глаза, с немного прикрытыми веками, игриво смотрели то сюда, то туда. Видя замешательство на лице Питера, Дима улыбнулся еще шире и, ловя момент, притянул его ближе для нового затяжного поцелуя.

Это можно было еще воспринять более-менее нормально, но вот как Дима раздевал Питера, оставить без внимания уж никак нельзя было. Гриффиндорец вообще не заметил, как это произошло. Про отсутствие одежды он узнал, когда они соприкоснулись кожа к коже. В тот момент это был новое ощущение и новый шок. На мгновение отстранившись, Питер увидел искреннее удивление на лице Димы. Несколько секунд они просто рассматривали друг друга, пока снова не слились в страстном затяжном поцелуе.

Сейчас Питер сидел и вспоминал, как все это должно было происходить в его представлении. Смущенный и скованный Дима на постели, полная темнота и только выхваченные отдельные части лунным светом в окне, попытка со стороны слизеринца прекратить все это и слова успокоения со стороны Питерсона. Ну ничего такого не было!.. Все было намного лучше! До этой ночи Питер считал свое лидерство в процессе обычной и само собой разумеющейся вещью… считал…

Он снова перевел свой взор на Диму. Слизеринец был прекрасен в мире своих грез. “Интересно, а что ему снится?..” - приклонившись ниже, Питер нежно взял его за подбородок, немного приподнял и соединил их губы в легком поцелуе. Дима никак не отреагировал. Не хотелось его будить, но Питерсон все же подложил руку слизеринцу под плечи и приподнял, чтобы они были примерно на ровне. Дима поерзал и покрепче обнял плечо гриффиндорца, но просыпаться, очевидно, пока не спешил. Улыбнувшись, Питер снова его чмокнул и лизнул эти пухленькие губки. На это действие реакция была уже другая. Дима подвигал губами, будто говоря что-то, но звук не воспроизвел. Думая, что Питер просто не услышал, он придвинулся ближе. Очевидно, слизеринец считал, что это было все же недостаточно близко. Он высвободил одну руку и завел ее куда-то Питеру за спину. Гриффиндорец хотел проследить за ее движением, но был привлечен все же высказаными вслух словами.

- Говорю же… - в этот момент его рука легла на затылок, - поцелуй меня!..

Властным движением, Дима притянул голову Питера к себе, не чмокая его, а уже целуя по-настоящему. Питерсон увидел, как веки слизеринца приоткрылись и на него возорились пара лукавых глаз. Не желая упускать такого прямого предложения, Питер обнял Диму, стараясь переиграть в жгучем танце языков.

- Я пытался тебя остановить! Теперь полюбуйся!!!

- Все не так плохо, как ты говоришь.

- Конечно, мистер Спонтанноя-Похоть!.. Может, я ничего в этом и не соображаю, но!..

Если честно, то в этот момент Питеру было искренне плевать на Стива, на Винса и всех прочих, кроме Димы, но вот последний, похоже, считал совсем наоборот. Не чувствуя уже никакого ответного рвения, Питер открыл глаза и увидел суженые зрачки в ободке зеленой радужки, которые смотрели насквозь. Точнее они смотрели на что-то за Питером, совсем не видя гриффиндорца. Потом Дима внезапно сфокусировал взгляд на Питере, выждав секунду, отпихнул его (лишь немножко отодвинул от себя) и обернулся на вошедших. На пороге стояли двое истуканов. Питер отметил, что Винс выглядел более пораженным, чем Стив, стоявший на шаг сзади.

Дверь почти моментально захлопнулась. Питер довольно улыбнулся и уже хотел продолжить начатое, но получил толчок ладонью в лицо.

- Дима?.. - Питер хотел взглянуть слизеринцу в лицо, но его рука и опущенная голова не давала такой возможности.

- Блин. Пора вставать, - Дима отодвинулся еще дальше и осмотрел кровать, а следом комнату. - Где моя одежда? - в этом голосе не было ни нежности, ни скрытой просьбы, лишь обыденный вопрос, требующий ответа.

- Ну… - Питер тоже осмотрелся, пытаясь вспомнить, куда они могли ее деть. - Похоже, мы ее сбросили…

- Отлично, - Дима начал поднимать и моментально скривился и опустился обратно.

- Что такое? - зря Питер спросил.

- Я знал, что все будет именно так!.. Черт! - Дима злостно посмотрел на Питера, пресекая любые попытки как-то помочь. - Теперь я действительно чувствую себя девчонкой, - сделав усилие, слизеринец поднялся на ноги, предусмотрительно прикрывая свою наготу одеялом, которое поспешил обернуть вокруг бедер. - Чего ждешь?! Развязывай эту долбанную клетку, извращенец, - последнее слово Дима добавил, увидев как Питер смотрел на одеяло.

- Что-то не в настроении, - это так огорчило Питера, что он без колебаний подчинился.

Дима промолчал. Он демонстративно смотрел в противоположную сторону, даже не меняя позы. Питер не знал, как реагировать. Такая невообразимая ночь и вот такое обломное утро. Что случилось с тем Димой, которой этой ночью не отпускал его, требуя продолжения. Узелки поддавались не быстро. Питер не спешил, а вот про слизринца было сложно что-то сказать. Питерсон хотел сделать новый заход, но только успел открыть рот.

- Ты еще долго там копаться будешь? - Дима повернулся и поспешил протиснуться в появившееся отверстие.

Нагло отодвинутый Питер был просто в шоке. Он даже не обратил внимания, что остался один и совершенно нагой на кровати. Его взгляд был прикован к быстро отдаляющейся спине Димы.

- Когда я выйду, чтобы ни тебя, ни этой сети не было!

Дима с грохотом захлопнул дверь в ванную, оставив за собой мертвую тишину. Питер еще какое-то время тупился на дверь, но слизеринец так и не вышел. Не понимая уже совершенно ничего, он решил последовать желанию его любимого.