Дроклов остался один. Он развернулся к зеркалу и еще раз убедился в идеальности своего внешнего вида. В отражении Дима увидел искреннюю улыбку своего декана. Все остаточные сомнения, будто ветром сдуло.

- Я иду, Волтер.

Дима все-таки не смог сдержать слез. Они вышли, и он увидел Лимпфона. Казалось, что такого счастливого его еще никогда не видели. Одет он был во все белое. Вот только роза была красной (у Гектора она была белой). Встав рядом, Дроклов сжал руку своего жениха.

- Идем, - сколько было в этом одном слове.

Лимпфон будто расцвел, а Дима снова начал тереть глаза. Поспешив за этими двумя, Загорный увидел полный зал гостей, разделенный на две части. Дима узнал родственников Дроклова, некоторых его друзей, на лицах которых тоже сияли улыбки. Небольшая церквушка, с прекрасными витражами, все близкие и дорогие сердцу люди, соответствующая музыка, пара свидетелей и ожидающий священник. Все было так прекрасно. Так трогательно. Так…

- Братья и сестры, сегодня мы собрались здесь, чтобы объединить два любящих сердца: Волтера и Гектора. Дорогие возлюбленные, готовы ли вы, перед лицом Господа, заключить семейный союз и дать клятву веры и верности?

- Да.

- Клянешься ли ты, Гектор, любить и лелеять этого молодого человека в успехе и беде, болезни и здравии, вблизи и на расстоянии? Клянешься ли ты хранить ему верность и почитать до конца своих дней, пока смерть не разлучит вас?

- Клянусь.

- А ты, Волтер?..

- Клянусь.

Священник на мгновение запнулся, но быстро сориентировался.

- Если кто-то считает, что этот брак не может быть заключен, то пусть скажет сейчас или замолчит на веки.

На фоне музыки из зала доносилось лишь хлюпанье носами и шерудение ткани.

- Тогда обменяйтесь кольцами, - Дима снова увидел кольцо с амортаном, которое Дроклов так ни разу и не позволил себе одеть (было видно, что хотел), и такое же золотое кольцо, но уже без камня. - Именем Господа, я объявляю вас мужем и мужем. Можете поцеловаться, - священник захлопнул свою книгу.

Под громкие аплодисменты двое новобрачных слились в нежном поцелуе. Гости поднимались со своих мест, промакивали слезы и приветствовали создание нового союза. Особенно ярко выделялась группа из четырех парней, сидевших со стороны Лимпфона.

Это было действительно великолепно. Стараясь стереть слезы, Дима закрыл книгу и прижал ее к себе. “Бывает же такое!..”, - он вытерал слезы, но они выступали снова и снова. По его подсчетам это все случилось за рождественские каникулы. Столько лет ожидания. А ведь действительно? Зачем было медлить? Значит, не зря он так часто видел их вместе. Даже раз застал Лимпфона в комнате Гектора. Все хорошо, что хорошо складывается. Но что же случилось во время последнего матча по квиддичу? Неужели они еще в ссоре? “Но, ведь, они так любят друг друга…”.

- Дима?

Загорный глянул перед собой. Сквозь пелену слез он мог видеть очертания человека, но лишь его имя дало ответ на вопрос: кто это был. Догадываясь, что это уже реальность, Дима бросился на шею Питеру. Вытирая слезы о темную мантию, он надеялся, чтобы больше никто не увидел его таким. Пусть лучше его застанут в объятьях гриффиндорца. Питер видел его и не таким. Да и что от него скрывать? Чаша обязана склониться на чью-то сторону. “А есть ли другая сторона?” - Дима немного отодвинулся и всмотрелся в обеспокоенные глаза Питерсона. Губы сами собой расплылись в улыбке.

- Осталась ли она еще?..

- Что?

- Ничего, - по мере возможности, не выпуская книги, Дима прижался сильнее. Руки скользнули под мантию, обнимая Питерсона.

Гриффиндорец находился в ступоре, не зная: что делать и как поступить. К нему жался парень, которого он только что силой почти уложил в постель. Дима плакал, а его улыбка была светлой и веселой. Он убегал от него, а теперь и не думает. Что успело произойти за эти полчаса? “А действительно ли это важно?” - Питер приподнял лицо слизеринца за подбородок, стараясь разглядеть ответ. Дима был похож на сплошное противоречие. “Раз так!..”, - отбросив все мысли, Питер наклонился. Однако внезапно радость сменилась недоумением. Питерсон уже было расстроился, но Дима посмотрел куда-то вниз. Гриффиндорец тоже смог различить еле проступающее из под одежды сияние. Размышлять времени не было, так как уже в следующее мгновение ноги оторвались от земли.

***

Это определенно была телепортация, но вот куда? Дима не сразу сообразил, что портом был кулон-сердечко. Бред сказал, что его прислала Катя. А Катя?.. А Катя работает в институте игр и там всего прочего. Еще она его друг. И бывший комментатор их школьной игр в друконобол…

- Дима! - “Вот черт!” - быстро прошептав очищающее заклинание, Дима развернулся на голос.

На него мгновенно налетела пищащая стая и принялась обнимать, тискать и целовать в щеки. Дима с удивлением, да и с огромной радостью, узнал своих бывших сокурсниц. Три девушки были необычайно рады его видеть.

- Почему ты задержался?

- Как у тебя дела?

- Что там в Англии?

Ответить толком ему не дали. Подняв голову, он увидел и нескольких других членов своей команды. А еще тут были Паша с Олей. Эти двое сейчас стояли немного в стороне с совершенно разными выражениями лиц: Паша был в шоке, а Оля необычайно рада. Поскольку смотрели они в одну точку, Дима обернулся посмотреть. А он как-то и забыть успел, с кем секунду назад обнимался в подземельях Хогвардса. Теперь они вместе находились (судя по Паше, Оле и нескольким членам команды) в Тибидохсе.

- Привет, Питер! - Оля повисла на шее гриффиндорца. - Не ждали тебя увидеть, но все равно: “Добро пожаловать”!

Другие присутствующие как-то разом переключились на непонятно откуда взявшегося парня.

- Дима, ну его-то зачем?! - Паша был возмущен и удивлен.

- Случайно так получилось, очевидно…

- Дима, а кто это?

Загорный уже хотел начать объяснять, но Питерсон принялся действовать первым.

- Я Димин однокурсник, студент другого факультета, - он сделал небольшой поклон и подошел к девушкам. - Питер Питерсон, - он взял руку коротко стриженой блондинки и поцеловал.

- Вера Шторотикова.

- Питер Питерсон, - он подошел к симпатичной брюнетке.

- Даша Цветкова.

- Питер Питерон, - шаг к девушке с рыжими кудрями.

- Настя Новикова.

Парням, которые подошли ближе, он уже не представлялся и только пожимал руки. Они же с интересом его разглядывали и иногда пробовали на крепкость рукопожатия. Таким образом, Питер познакомился со всем составом Тибидохской драконобольной команды. Четверо парней представились по-простому: “Костя Висров”, “Андрей Нечаев”, “Сережа Смольный” и “Рома Древко”. Один из парней, предварительно поправив очки на носу, представился более официально: “Евгением Малком”. Питер все же допустил оплошность, но поспешил исправиться. Оказалось, что парень с относительно коротким стайлингом, был девушкой. Имя даже было спорным: “Саша Крато”. Одежда тоже не особо выделяла половую принадлежность. Питер начал пожимать руку, но моментально извиняюще поклонился и поцеловал ее. Девушки сразу спросили: как он догадался? Питерсон оправдался, что голос был определенно не мужским. На самом же деле он увидел грудь, но признаваться в этом не стал.

- Знала бы, что Дима возьмет своего парня, - захватила Агнессу с собой, - Саша с довольной улыбкой глянула на Диму.

Вся остальная команда опешила. Дима не ожидал такого поворота и был не в состоянии что-то сказать. Ну, про лесбиянские взгляды Саши он знал, но откуда она взяла про “парня”.

- Что вы так поражены? Вы что, газет и журналов не читаете?

- Я не читаю…

- Саша, не стоит верить всей желтой прессе! - Дима встал возле Питера и приподнял его руку за рукав. - Мы просто друзья. Не больше. Ни сейчас, ни в будущем!..

- А-а-а… - с выражением протянули Рома с Сережей.

- Вот как? - голос Питера прозвучал очень близко.

Дима почувствовал, как его схватили за запястье, дернули в бок, заставляя упасть, и поймали на руку. Потом он увидел стремительно приближающееся лицо Питера. От мысли, что сейчас Питерсон поцелует его на глазах у его друзей, к лицу прильнула краска. В попытке не допустить этого, Дима уперся руками ему в плечи. Но, похоже, Питер и не собирался доводить дело до конца.