Отбросив воспоминания, Дроклов сообразил, что Лимпфон учтиво обнимает его за талию, прижимая его спину к своей груди. Было приятно. Просыпалось чувство защищенности, но Гектор верил, что оно обманчиво.

- Что ты делаешь? - Лимпфон уткнулся носом в его волосы.

- Похоже, ты снова вспоминаешь тот случай. Ты выглядел таким одиноким…

- Возможно, - в такие моменты Дроклов никогда не смотрел в зеркало. - Но это не означает, что меня нужно обнимать. Ты же знаешь, как я это не люблю!..

- Но ведь наш уговор все еще в силе? - Гектор почувствовал теплое дыхание на своем ухе.

- В силе, но это ничего не значит.

- Пока не значит, - Липмфон рывком развернул Гектора к себе, взяв за плечи и всмотревшись в глаза. - Но вскоре ты поймешь.

- Очень в этом…

Зачем заканчивать эту фразу? Лимпфон тоже так посчитал и поэтому заткнул Дроклова поцелуем. Один поцелуй он мог вытерпеть. Получив свободу, Гектор отклонился.

- Больше так не делай.

- Еще сделаю. Еще много, много раз…

Дроклов хотел ему возразить, но замер, когда перед его лицом проплыла маленькая снежинка. Он посмотрел вверх и увидел полчище, приближающее к земле. Мгновенно послышались одобрительные возгласы с поля. Теперь парни гонялись за снежинками. Питерсон тоже протянул руку, ловя первый снег. Дроклов грустно улыбнулся, но был выведен из этого состояния еще одним поцелуем.

***

С утра Дима попытался вспомнить анти похмельное заклинание. Не получилось. Пришлось искать блокнот. После душа и немного магии он почувствовал себя будто переродившимся. Он запустил зеленую искру в постанывающего Винса и сел за стол. Было неумолимо рано, но спать уже не хотелось. Он мало что помнил со вчерашнего: вечеринку, спиртное, поле и снег. В последнем можно было еще раз убедиться, глянув в окно. Дима намеривался написать письмо домой. Родители ждали его на каникулы, и он не собирался их огорчать. Вчера так же выяснилось, что каждое Рождество проходит бал, и он захотел остаться. Дима написал, что католическое Рождество проведет в школе, а на Новый год уже будет дома. Винс говорил, что обычно мало кто оставался в школе на праздники. Он сам намеривался съездить домой, хотя говорил об этом только как возможной вероятности.

Оставив Винса приводить себя в порядок, Дима отправился в совятню. Ему казалось, что значительно похолодало. Землю уже покрывал тонкое покрывало снега, но он еще мог растаять. Дима любовался окрестностями, пока Тройсен сам не вылетел и не ущипнул его за руку.

- А тебе ж не холодно, - обижено сказал слизеринец, привязывая письмо.

Второе письмо сестре он намеревался отправить школьной совой. Издевательство над птицей, но что тут поделаешь? Он выбрал пернатое повнушительнее и привязал к ее лапке конвертик.

- Тоже письма отсылаешь? - Дима развернулся и увидел в проеме Бреда. - Уезжаешь на каникулы?

- Да и да. Поеду домой.

- Я вот тоже собираюсь, - Тогерти поднял руку и на нее мгновенно сел огромный рябой филин.

Пока спускались на завтрак, они обсудили вчерашнюю игру. Бред подивился тому, что Дима рассказал про драконобол, в который играл дома, и сказал, что хотел бы на такое посмотреть. Винс, уже при параде, встретил их у входа в большой зал. Он тоже подключился к рассказу об их вечерних похождениях. Они еще немного постояли, привлекая всеобщее внимание, а потом разошлись по своим столам. Диму и Винса встретили удивленные взгляды одногруппников.

- Вы только что общались с Тогерти?

- А что? Прикольный парень, - Дима спокойно сел возле Бет и начал расспрашивать об окончании вечеринки.

Оказалось, что заходил профессор Дроклов, но никак не постарался прекратить творившееся, по словам Нэт, безобразие. Хотя, уже когда веселье плавно перетекло в блаженный сон, он вернулся и начал отправлять всех спать. Дроклов даже балы не снимал. Казалось, что его мысли занимало что-то другое, но не хватало им еще разборок на свои не трезвые головы.

- Студенты, - Вирджиния поднялась со своего места, - я хочу сделать объявление на счет приближающихся каникул. Первое, все, кто уезжает, не забудьте уведомить своих деканов в письменной форме, - зал недовольно зашумел. - И второе, поскольку предыдущее Рождество прошло не настолько ожидано, как вы того желали…

- А что было? - уточнил Дима.

- Нудно.

- …в этом году мы решили дать студентам возможность самим выбрать метод празднования, - зал зашумел уже веселее. - От факультета принимаются четыре предложения, соответственно от четвертого, пятого, шестого и седьмого курсов. Все предложения будут вывешены на стендах, и по результатам вашего голосования будет выбран метод время провождения. В подробности я посвящу старост на собрании, которое состоится у меня в кабинете, - она глянула на часы, - через десять минут. Не опаздывать, - и директор пропала из зала с негромким “пф”.

- Ну, вот так всегда.

- Лучше ешь. Нам не стоило опаздывать…

***

На краях двух диванов сидели девушки из Рейвенкло и Хаффлпаф и весело переговаривались между собой. Третий диван был занят Питерсоном и Бишоп, чей разговор казался каким-то натянутым. Девушка старалась что-то выведать, а Питер только равнодушно отмахивался. Дима заметил, что с этим гриффиндорцем в последнее время происходило что-то странное. Он бы даже не обратил на это внимание, но с момента их последней встречи, Питерсон не разу к нему ни придрался, ни сказал и слова, ни глянул в его сторону. Это было странно и немного непривычно. Дима уже давно включил события такого рода в каждодневный план, а тут такое. Слизеринец не мог сказать, что его это огорчало, даже наоборот - этого он и добивался. А вот теперь он немного беспокоился за Питерсона. Дима глянул на гриффиндорца, но он не ответил тем же, что, определенно, сделал бы раньше. Отогнав все прочие мысли, парень сосредоточился на вопросе, который ему задавала Бэт.

Вскоре пришли оставшиеся два старосты. Директор появилась из внутренний двери и заняла свое кресло с высокой спинкой.

- Какие у вас будут вопросы?

Это было похоже на блиц-опрос. Старосты начали задавать вопросы. Как только директор заканчивала свой ответ, звучал следующий интересующий аспект. Дима разом притих. Такое общение ему было непривычным, и он предпочел отмалчиваться. Еще одним, кто сидел так же тихо, был Питерсон. Гриффиндорец держал руки на уровне рта, будто не хотел сболтнуть лишнего. Для него это было странно, но что тут сделаешь?

Вирджиния рассказала, что предложения должны быть сформированы до конца этой недели. А потом, впредь до Рождества, будет проходить голосование и за день до празднование будет объявлено предложение, набравшее большее количество голосов. Директор так и не сказала, в каких рамках нужно держаться (как-то туманно она говорила), но уведомила, что преподаватели оставляют за собой право снять предложение, если оно окажется неподобающим.

- Раз больше вопросов нет - вы можете быть свободны, - студенты начали подниматься со своих мест. - А вас, Дима, - директор загадочно улыбнулась, - я попрошу остаться.

Слизеринец замер и бросил удивленный взгляд на Бэт. Девушка только пожала плечами и направилась к выходу. Никто не задерживался и вскоре в кабинете они остались вдвоем.

- Дима, я хотела кое-что спросить. Ты что-нибудь об этом знаешь? - свиток материализовался у нее в руке, и она протянула его парню.

Слизеринец не спеша развернул пергамент и углубился в чтение. Написано было не много:

“В следующем семестре на вашей территории пройдет игра по драконоболу. Убедительно советуем подготовить достойную команду, чтобы не ударить в грязь лицом.

Гронус Мультис, министр магии”

Дима удивленно посмотрел на директора.

- Драконобол?

- Значит, не знаешь, - Вирджиния забрала свиток, и он снова растворился у нее в руке. - Тогда что ты знаешь о Голландских Шипохвостых и Зеленых Румынских драконах?

- Ну, - Дима покопался в памяти, - Шипохвосты более свирепые и опасные по сравнению с Зелеными, но Румынские значительно выносливее и больше, пламя у них горечей и струя длиннее и… а зачем вам это? - ответом была довольная улыбка.