Так вот, его успех привлек внимание женщины, потерявшей надежду. Он сначала хотел отказаться. И его можно понять, ведь давать шанс на исцеление, а потом не оправдать тех ожиданий, которые на тебя возложены, не хочется никому. Если тебя, конечно, помимо экспериментов над живым подопытным интересует еще и своя совесть. И тут, опять же, последнее слово было за мной. Я попросил просто взглянуть на того, кто нуждается в помощи, и если мой друг поймет, что не в силах исправить ситуацию, пусть прямо об этом скажет, сочувственно извинится и «умоет руки». Но эта встреча изменила жизнь обоих. Один после нее не только выжил, но и добился головокружительных успехов, а другой, победив свой скептицизм и недоверие к тому, что он сам изучал, решил окончательно связать свою судьбу с тем, что в то время и наукой-то не считали.

– Я знал, что ты придешь, – прозвучал приятный голос со стороны большого кресла во главе стола, но оно было повернуто к нам своей спинкой, а сидящий за ним смотрел на портрет Императора, возвышающийся в кабинете.

– А я знал, что ты будешь меня ждать, – ответил мой товарищ, подойдя к огромному окну и оглядывая любимую им столицу. – Почему стекло в твоем кабинете стало так искажать пейзаж? В холле все видится несколько иначе.

– Ты всегда любил подобные двусмысленные вопросы, – ответил Хозяин и, встав с кресла, направился к нам. – С одной стороны, все дело в том, что мир всегда не такой, каким мы его видим. Существует множество факторов, искажающих действительность, которые далеко не все из нас понимают. А с другой – все гораздо банальнее: последнее время обстановка достаточно напряженная, я принял решение заменить обычное стекло на бронированное, а то я в этом кабинете как на ладони. Бывал в океанариумах? Так вот, у меня стекло примерно такое же, как в стеклянных тоннелях, по которым ты идешь, а сверху плавают рыбы.

– Странный ты человек. Там оно хотя бы от акул защищает, а к тебе сюда хищники заплывают каждый день, и стекло их ничуть не останавливает.

– Всех акул, обитавших в этом аквариуме, я давно выловил и сварил из их плавников суп, – произнес он, подойдя к нам вплотную. – Несмотря на то, как мы в прошлый раз расстались, я все равно очень рад тебя видеть, Учитель, – сказал он, обнимая моего друга.

– Ты же знаешь, что я никогда тебя ничему не учил, – отвечал тот, обнимая Ученика в ответ. – Лишь показал тебе, что все это реально, а как этим пользоваться, ты доходил сам. Я просто подтолкнул в нужном направлении, а ты сделал первый шаг, чтобы не упасть.

Обнявшись, они подошли к портрету Императора.

– У тебя же есть портрет, где вы изображены вместе, – начал разговор мой товарищ, – и по-моему, тебе личным указом Его Императорского Величества разрешено его вешать там, где пожелаешь. Ведь так?

– Те, кому подобное разрешено, никогда такого не сделают. Такие указы – лишь оказанная мне почесть. Своего рода признание заслуг, о которых никто, кроме очень узкого круга лиц, не знает. Да это мне и не нужно.

– Он становится все сильнее, я чувствую это на каждом его выступлении. Разумеется, когда выступает он, а не его двойники.

– Если все пойдет такими темпами, то скоро и двойников не останется, – с грустью в голосе сказал Хозяин, на время снова ставший Учеником. – За прошлый год двоих убрали. Не от хорошей жизни я это стекло поставил. Причем раньше старались просто устранить физически, очень примитивно. С этим личная гвардия справляется легко. А теперь бьют по всем фронтам, не успеваем защиты ставить.

– А почему вы сами их же оружием не пользуетесь?

– Ты же знаешь: такие, как мы с тобой, не только на нашей земле рождаются. Мы от них защиты ставим, они – от нас. Тем более, у них далеко не все завязано на одном человеке. Выкрутишь из системы один винтик, а они тут же найдут ему замену. А у нас все на нем держится, вот и оберегаем, как можем. В этом заключена как наша сила, так и наша слабость.

– Замкнутый круг получается, лучше бы вместе эти феномены изучали, чем их силу друг на друга направлять. Давно бы тогда всю их природу выяснили, – сказал мой друг. – А так получается, что с огнем играете. Мы ведь неоднократно бывали по ту сторону привычного бытия. Но даже примерно не осознали всей сложности мироздания. А вы в нем как у себя дома хозяйничать пытаетесь ради сиюминутной выгоды. Кто знает, каким образом вам это вернется.

– Не все так просто, Учитель. По некоторым направлениям мы сотрудничаем, а по некоторым никогда не будем. Мой коллега из МИДа иногда такие интересные вещи рассказывает. У него доступ к разведданным повыше моего. Так вот, мы вроде для всего мира партнеры, уважающие друг друга. Говорим о том, что надо совместными усилиями все решать, что ни у кого и в мыслях ничего плохого нет, а на самом деле…

– Я не хочу знать то, чего мне знать не положено, – прервав увлекшегося министра, заявил мой товарищ.

– А я специально тебе это говорю, чтобы ты наконец-то понял – твое место здесь, среди нас. Только тут ты найдешь себя, а то растрачиваешь свой талант по мелочам.

– Не начинай, я не за тем пришел, чтобы мы снова поругались. А разговоры на эту тему всегда заканчиваются одинаково.

– Ну, как скажешь, – с досадой в голосе произнес Хозяин, помимо основной должности, еще и возглавлявший ведомство, о котором знал далеко не каждый. – Но имей в виду, что мы всегда рады тебя видеть в своей команде.

– Мы? У тебя мания величия или кто-то еще меня хочет видеть на такой ответственной работе?

– Ты знаешь, кто, – взгляд Хозяина снова перешел на портрет, будто следящий за всеми присутствующими. – Он часто о тебе спрашивает. Интересуется, не передумал ли ты.

– Интересно, а что ты ему на это отвечаешь?

– Что всему свое время, и торопить его не следует.

– Я был уверен, что он про меня забыл.

– Император никогда ничего не забывает. Не устаю поражаться его уникальности. Он чувствует твою силу. И она ему нужна.

– Я исследователь, мне моя сила интересна только с позиции ее изучения. Остальное пусть пробуют ребята из твоего министерства. Честно говоря, думал, тебя уже повысили. А оказывается, у какого-то коллеги из МИДа допуск к государственной тайне выше, чем у тебя. Да и что это за коллега, который имперские секреты нижестоящим по должности выдает? Донеси на него, пусть трибунал его судит. Не полностью оправдываешь ты ожиданий, на тебя возложенных, мой юный Ученик, – пытаясь разрядить обстановку, пошутил мой друг.

– Начнем с того, Учитель, что каждый должен быть на своем месте, – улыбнувшись, продолжил Хозяин. – Ведь владеет всеми секретами в нашем государстве только один человек, – при этих словах он снова взглянул на огромный портрет, – в этом и есть его сила. Зато, если бы у министра иностранных дел была информация о наших знаниях и экспериментах, он бы тут же поседел и вышел на пенсию. Да и секретов он никаких мне не выдавал; ты же знаешь, что мне достаточно пожать человеку руку и взглянуть ему пристально в глаза, и после этого не только государственные тайны, но и все самые личные переживания открываются для меня как книга. А потом я просто смотрю, какие картинки у него в голове, и сопоставляю. Так что иногда предпочитаю вовсе не здороваться с людьми, чтобы не разочаровываться, – после этих слов глаза его налились грустью. – Да что я тебе это рассказываю, ты и сам это все умеешь и знаешь.

– А Император с тобой как здоровается? В перчатках, или снимает? – с интересом спросил мой друг.

– В нем столько мощи, что это мне надо перчатку надевать, иначе увидит, как надо мной дети в школе издевались из-за моих странностей.

– Учитывая, сколько в нем силы, мы не знаем, каким странным в детстве был он сам и как издевались над ним его ровесники. Да и, в конце концов, он такой же человек, как мы с тобой. У всех свои тайны и свои слабости. Но, несмотря на это, каждый может стать выдающейся Фигурой на шахматной доске мировой истории. Надо только оказаться в нужном месте и в нужное время. А скорее всего, просто жить так, чтобы кто-то наверху решил помочь тебе и отправил в определенный час в некую географическую точку. Неспроста же произошла наша с тобой встреча. И пожалуйста, как минимум две жизни пошли по интересному пути.