Она осторожно повернула голову и выглянула из-за кустов. На берегу промелькнул призрак женщины; толстая чёрно-каштановая коса зацепилась за сук, резинка слетела и упала в реку, и волосы рассыпались волнами по плечам. Миг - и призрак исчез.
Начало пятого или шестого притока отмечал огромный валун в человеческий рост с каким-то выбитым на нём рисунком, сильно стёртым временем. И подниматься вверх по этому притоку было почему-то тяжело, хотя, может, это они просто устали. Каринэ чувствовала, что у неё болят ноги, Вадик вслед за Ромкой начал жаловаться на головную боль, а в воздухе появились едва заметные чёрные потоки. Вроде бы и не видимые, прямо смотришь - ничего нет, только неестественная сумрачность. А в боковом зрении они двигались, извивались и плыли.
Русло, и без того узкое, едва заметное, заваленное стволами упавших деревьев и поросшее кустарником, закончилось достаточно внезапно. Все остановились.
- Финиш, - перевёл дыхание Вадик.
- Вы слышите? - вдруг спросил Ромка.
Все прислушались. Лес, до этого безмолвный, наполнился едва слышными звуками. Что-то шипело, потрескивало, вроде бы кто-то говорил. Каринэ даже показалось, что она видит среди деревьев тени.
Ребята переглянулись, откровенно струхнув и мгновенно припомнив последнюю ночёвку. Вадик глянул на часы и вытаращил глаза:
- Бл**ь, вы на время посмотрите!
Все похватались кто за телефоны, кто за часы. Было без пятнадцати восемь вечера.
И только сейчас все внезапно обратили внимание, что лес постепенно погружается в вечерний сумрак, и что под деревьями уже почти темно.
А русло и в свете дня было заметно неважно...
- Идём назад! - скомандовала Каринэ.
Хотя бы попытаться выйти...
Стемнело быстро - неестественно быстро. Только что было хоть и сумрачно, но вполне видно, а десять минут - и уже ночь. Ромка взял за руку Каринэ, все включили фонарики. Кругом возвышался лес - чёрный, перевитый медленно ползущими лентами такого же чёрного мертвящего тумана. Свет фонариков выдёргивал из темноты стволы деревьев, неподвижные ветви с какими-то обмякшими листьями, ощетинившиеся кусты...
"Илона!.."
Из-под сени деревьев к ним двинулся чёрный призрак, на лице которого белыми точками светились глаза.
Каринэ дёрнулась и прижалась к Ромке. Вадик нервно посветил фонариком в ту сторону. Призрак с шипением разлетелся клочьями чёрного тумана, и только глаза ещё несколько секунд светились в воздухе.
Волны Игоря застыли, уплотнились и не двигались. Чёрный туман подползал к ним, покусывал и с шипением отползал назад. Каринэ попыталась как-нибудь накрыть этими волнами братьев, но они никак не реагировали на её потуги - ни на движения, ни на мысли: закуклились вокруг неё и не шевелились.
"Лёня... Лёня, ты где?.."
Сашка, Вадик и Ромка одновременно глянули на побелевшую Каринэ. Рядом в темноте возник призрак, быстро посмотрел по сторонам и пошёл дальше:
"Лёня!.."
Каринэ споткнулась. Нога съехала по какой-то кочке, и она почувствовала, как в кроссовок заливает вода. И только сейчас все услышали слабое журчание воды совсем рядом.
Русло немного расширилось и стало видно отчётливо.
"Дети, кто видел папу?.."
Мимо промелькнул невысокий призрак, словно бы детский, и пропал.
Каринэ невольно сжала руку Ромки. Лёня - так звали её отца. Он что - тоже пропал в том походе?
Вадик чертыхнулся: ветка куста царапнула его по лицу, оставив на щеке длинную царапину, сочившуюся кровью. Каринэ глянула, но решила, что эта царапина может подождать.
А вокруг струились чёрные потоки, слизывая белые волны Игоря...
"Ты хочешь нас убить!.."
Сашка споткнулся, упал в воду и застонал. Каринэ бросилась к нему и увидела, что его майка на боку напитывается кровью. Вадик посветил на воду и увидел торчащий из дна небольшой ржавый штырь.
"Не трогай нас!.."
Фантомный звук выстрела.
Каринэ задрала Сашке майку и с облегчением убедилась, что разодрана только кожа и что штырь не вошёл в тело. Вытащила из кармашка рюкзака аптечку, быстро промыла, продезинфицировала рану, наложила замотанную в бинт вату, останавливая кровотечение, и примотала её запасной Сашкиной майкой.
"Адам скоро умрёт... умрёт..."
Все невольно оглянулись в ту сторону. Секунды с две на них из-за кустов смотрело серое лицо, лишённое всякой жизни, а потом растаяло.
"Илона!.."
Шёпот раздался совсем рядом, луч Ромкиного фонарика развеял призрака, когда он уже тянул руки к Каринэ.
Русло становилось шире, воды прибывало. На небольшом пляжике однорукий призрак что-то стирал в реке, причём так, словно бы руки было две.
"Здесь только Леона и Лиана..."
Братья резко повернули головы к замершей Каринэ.
- Это...
Ромка хотел сказать: "Это твои сёстры", но осёкся: взвыло непреодолимое ощущение, что, сказав эту фразу, он выдаст Каринэ призракам. И тогда они отсюда не уйдут.
