Выйти на верхушку секты, именовавшей себя банально "Дети сатаны", помогла Стекло. Когда Каринэ, её братья и Игорь давали показания следователям, Каринэ упомянула, что видела у Стекла брошюрку о сатанизме, и девчонку взяли в оборот. Выяснили, что сатанистом был один из бывших любовников её матери, и именно он приобщил девчонку к чёрным ритуалам. Нашли любовника, и через него вышли и на главарей и смогли их арестовать.

   Сама Стекло выписалась из больницы, но с рубцом на сердце и инвалидностью. Как слышала Каринэ, она стала тише воды ниже травы, взялась за учёбу, начала рисовать - только врачи качали головами и делали прогнозы, что больше десяти лет после перенесённого инфаркта она вряд ли проживёт.

   Шестнадцать плюс десять - это двадцать шесть. Может быть, до двадцати шести лет она доживёт. С инвалидностью и без возможности вести полноценную жизнь...

   Ритуалиста - того, с ирокезом, которому она вывернула руку - она встретила полгода назад в Туапсе. Молодой парень, по виду вообще школьник, всё с тем же ирокезом и с неплотной серой оболочкой - видимо, в сатанизме погряз неглубоко. Кисти правой руки у него не было.

   Наверно, стоило во сне не выворачивать ему руку, а просто отбить; тогда бы кисть была, может, изуродована, но осталась с ним. Или просто уйти - он для неё опасности уже не представлял. Но что сделано, то сделано...

   Каринэ положила на могилу букет из одиннадцати белых роз. Два неподвижных и почти невидимых призрака шевельнулись.

   Сначала их было десять. Когда родителей, сестёр и мертворожденного брата отпевали и хоронили, они постоянно следовали за своими останками. Девять чёрных призрачных скелетов, укутанных в чёрные саваны, и один маленький бесформенный. И первые сорок дней после похорон они толклись около могилы, не в состоянии отойти от неё, однако постепенно светлея и становясь прозрачнее. На сороковой день окончательно растворился призрак мальчика, потом в течение полугода исчезли призраки всех остальных детей. И сейчас, два года спустя, здесь оставались только родители, едва уже видимые. Скорее всего, полгода-год - и они уйдут из наземного мира.

   Родители входили в секту сатанистов много лет. Отец засветился там ещё в школе, мать - после замужества, они участвовали в ритуальных жертвоприношениях животных и сексуальных оргиях, но преступлений за ними не числилось. Знали ли родители, идя в сатанинскую зону, что ждёт их и их дочерей у осквернённого храма, так и осталось неизвестным. Но то, что спустя два года их призраки почти очистились, скорее всего говорило о том, что нет. Они были виновны в ритуальных жертвоприношениях животных и оргиях, но не в покушении на жизнь своих детей.

   Останки Каринэ Заргарян, двадцать один год назад спасшей жизнь Каринэ, отпели и похоронили на туапсинском кладбище рядом с могилой её мужа. Её призрак, тоже постепенно светлея, сидел на своей могиле сорок дней после похорон. На сороковой день она приснилась Каринэ: женщина лет сорока, армянской внешности, с распущенными тёмно-каштановыми густыми волосами - она улыбнулась Каринэ, помахала ей на прощание рукой и исчезла. Когда через неделю Каринэ и Игорь приехали на её могилу, её призрака там уже не было.

   Каринэ повернула голову и посмотрела на могилу в соседнем ряду. Там ходил чёрный призрачный скелет, руки-плети которого спускались до земли, укутанный в чёрный же призрачный саван. За два года после отпевания и погребения Манкурт не стал ни светлее, ни спокойнее. Сколько Каринэ ни приезжала на это кладбище, он, всё такой же чёрный, мерил шагами свою могилу, не в состоянии отойти от неё ни на шаг, и сжимал в кулаке не существующий уже ритуальный нож.

   Зарубить топором отца семейства, застрелить его жену и семерых их детей. Убить женщину, пытавшуюся спасти восьмого ребёнка... Десять жертв, пусть и не все из них невинные.

   Что бы было, не соверши Манкурт этого убийства? Выросла бы Каринэ в нищей многодетной семье, в которой не было ни любви, ни дружбы, ни взаимопомощи, где каждый был сам за себя; ютясь в одной общей комнате с сёстрами, в постоянной грызне и ссорах. Какой бы она сейчас была?

   Двенадцатую белую розу Каринэ положила на могилу Манкурта. Он убил её родителей и сестёр, и благодаря этому у неё появилась семья, где её любили и о ней заботились. Которая поддержит и не бросит.

   Инь-янь, белое и чёрное, добро и зло. Страшное преступление - а для неё, Каринэ, оно обернулось благом. Пусть и платой за него были девятнадцать лет кошмаров.

   Простить его нельзя. Но и невольную, преступную и постыдную благодарность не испытывать тоже было нельзя...

   - Пошли уже, - сказал Игорь.

   Да, пора. Скоро Юрка, оставленный с бабушкой, проснётся и затребует есть.

   Они медленно пошли между могил к выходу с кладбища.

   Чёрный призрак провожал их невидящим взглядом.

<p>

 </p>