"Отмечаю тебя, завершающая жертва".
Удар - и в последний момент Каринэ исхитрилась левой рукой, которая частично ей повиновалась, выбить нож из руки ритуалиста. Лес и поляна растаяли, Каринэ открыла глаза и резко села.
Дыхание сбивалось, сердце выпрыгивало из груди, из темноты на неё смотрел всего один призрак, а душа едва ли не ликовала - она отбилась от ритуалиста! Отбилась - и призраки будут преследовать её не три недели, а всего пару дней!
Ещё стояла ночь, дом спал, во всех комнатах вразнобой храпели братья с дядьями. Каринэ перевела дыхание и поняла, держится левой рукой за правую - там, где во сне её обожгло пулей.
Она медленно провела пальцами по тонкому шраму на правой руке немногим выше локтя. Когда её восемнадцать лет назад осматривали врачи и обрабатывали все её многочисленные ссадины и царапины, они определили, что это касательное пулевое ранение и что стреляли сзади. Но кто стрелял и зачем, и стреляли ли в неё или она словила случайную пулю от не заметившего её охотника - Каринэ рассказать не могла.
Так выходит, стреляли в неё?
И она вдруг вспомнила, что в неё действительно стреляли. Стреляли два раза. Второй пулей по касательной ранили в руку. А вот первой... Первой не промахнулись - в этом она почему-то была уверена. Но на ней было только одно пулевое ранение. Все остальные синяки и царапины признали травмами естественного происхождения.
В кого тогда попала первая пуля?
Может, она всё же догнала своих, но кто-то расстрелял их, а она успела убежать? Но кто мог польститься на бедную многодетную семью? Взять с них было нечего, разве только восьмерых девчонок для развлечений нимфоманам.
Но даже если так, даже если семья попалась каким-то отморозкам... Это объясняет то, что в неё стреляли. Но не объясняет призраков, преследующих её до сих пор. И людей в серой безжизненной оболочке, которые её для чего-то ищут.
Каринэ встала и пошлёпала на кухню. Там она включила верхний свет, перетащила Ромку с диванчика на свой тюфяк, заботливо накрыла его покрывалами, вернулась на кухню и включила чайник. Единственный призрак забился под раковину и там сел, обхватив голову руками. Каринэ рассмотрела у него дырку на месте переднего зуба, длинный пролом в затылке словно бы от топора и металлическую пластину на ноге, скреплявшую сросшийся перелом.
Этот не опасен. Этот не будет тянуть к ней чёрные руки, шипеть и обдавать мертвящим холодом. Он приходил уже не первый раз, и Каринэ казалось, что он сам боится её - он никогда не приближался и почти всё время сидел где-нибудь в уголке, обхватив голову руками и время от времени начиная раскачиваться из стороны в сторону.
Каринэ посмотрела на часы. Пять утра. Скоро рассвет, и небо за окном ясное. Подождать, пока встанет солнце, и завалиться спать. Да вообще можно сейчас попить чаю, прийти в себя и залезть Ромке под бочок, даже свет на кухне можно выключить. Что ей один жалкий призрак, который сам от неё шарахается!
Глава 7. Стекло
На следующей неделе новеньких привозили не очень много, а прежние пациенты поправлялись и шли на выписку. Вика сильно уже не температурила, живот почти не болел, лейкоциты поползли вниз. Игорь последние несколько дней в палате появлялся лишь на пару часов, и то только чтобы объяснить дочке очередной параграф по химии или алгебре, потому что штырь в груди по имени Настя, оказавшаяся шилом в заднице, успевала Вику и накормить, и судно ей принести-унести, и помочь переодеться, и книгу ей полистать, и палату проветрить, и переделать кучу других дел. И он в палате оказывался как бы лишним.
Вот и начинается постепенный разрыв с Игорем. Вместо целого дня - несколько часов, а из этих нескольких часов хорошо если пару минут получится постоять рядом с ним и поговорить... О делах поговорить, о Вике, пару слов о её соседках, о непонятной теме в учебнике химии. Приходить утром на работу и ждать его, заставляя себя не поглядывать на дверь в отделение.
Это должно кончиться. Он женат. А она не пойдёт на то, чтобы уводить его от жены или гулять с ним за её спиной. И дело не только в том, что это аморально. Оля когда-то тоже встречалась с женатым, говорила, что его брак трещит по швам, и что он вот-вот разведётся. Но он не развёлся. Когда Оля залетела от него, он дал ей денег на аборт и сказал, что решил остаться с женой.
На аборт Оля не пошла, родила мальчишку. Но до сих пор нет-нет - а проскакивала в её словах боль, как тяжело иногда бывает смотреть в лицо сынишки - и видеть в нём черты любимого человека, предавшего её.
Она потерпит, тем более никто никого предавать не будет. Просто не сложится. Как не сложилось у неё с Никитой три года назад. Пришёл работать в реанимацию молодой анестезиолог - и запал ей в душу. Как Каринэ ни пыталась обратить на себя его внимание, он и не смотрел на неё. А всего через два месяца уволился по собственному желанию, и больше Каринэ его не видела. Что было причиной увольнения - никто не знал.
И ничего, пережила она тогда. Жизнь казалась бессмысленной и беспросветной, Каринэ ревела, но перетерпела, а там и забылось. Осталась лишь где-то глубоко в сердце грусть, иногда всплывавшая под соответствующее настроение, но даже черты его лица стёрлись со временем.
И Игорь забудется. Это сейчас кажется, что он останется в её памяти навсегда, а пройдёт несколько лет - и встретив его на улице, она его не узнает. Может, разве что, необычный пепельный цвет волос покажется смутно знакомым.
Нужно будет только потерпеть...
У Стекла был приступ страдания. Она сидела на кровати, отвернувшись к стене, смотрела на фотографию парня и тихо лила слёзы. Ущемлённая грыжа по имени Виолетта читала Харуки Мураками, Игорь, Вика и штырь в груди разбирали очередной параграф из химии, причём этот параграф не понимал никто из них, но все пытались друг другу объяснять. В общем, в палате царила идиллия.
Каринэ отдала Игорю таблетку антибиотика, проследила, чтобы Вика её выпила, а Насте и Виолетте объяснила, что их курс лекарств закончен, и если завтрашние анализы будут хорошие, то они пойдут домой.
