Если же служители культа будут утверждать, что такой намаз неправильный, что он будет отвергнут Всевышним, то это – догма, исходящая либо из непонимания, либо из недомыслия, либо из скрытого желания мечети держать паству в своей узде.

Непонимание и недомыслие могут иметь место среди служителей культа низших уровней (тем более – среди самоучек и самодеятельных мулл). Но для профессионального духовенства, тем более – высшего, утверждение догмы и требование неукоснительно следовать ей являются осознанными, целенаправленными.

~ Выражаю полное согласие с тем, что в Бога надо верить душой и сердцем. Но пятикратная молитва – это предписание Корана.

~ Но я же не утверждаю, что молиться достаточно 2-3 раза из 5-ти! Я говорю то, в чём уверен: произнесение слов намаза про себя и мысленное выполнение его движений есть полноценная молитва, ничуть не ниже обыкновенной. А если учесть, что человек в противодействующих условиях обращается к Аллаху, то это, с одной стороны, говорит об истинности его веры, а с другой – будет с особой благосклонностью принято Всевышним. А значит, такая молитва по своей духовности и значимости даже выше традиционной, стандартной, шаблонной.

~ Но лучше делать точно так, как написано в Священной книге.

~ Можно сказать, что в Коране я – совершеннейший профан. В руке держал разные издания. В том числе оригинальные, изданные там, в арабиях. А также переводные – от академика Игнатия Крачковского и от принявшей ислам Валерии Пороховой. Труд последней и читал: большая книга, изданная в Иране.

Существует очень много переводов Корана на русский язык. Но, по мнениям разных экспертов, ни один из них не является полным эквивалентом оригинала.

Моё профанство в Коране, в частности, выражается и в том, что я даже приблизительно, пусть и по переводным изданиям, не знаю, что и как написано в Священной книге мусульман о порядке совершения намазов [19].

Из твоего «точно, как написано в Священной книге» получается, что ты – знаешь. Каким образом? Если из прочтения собственными глазами, то в каком издании и на каком языке? Если же твои знания опираются на утверждения других людей, уважаемых тобою, то эти же вопросы адресуются им.

Это я к тому, что о Коране в мире наделано много всяких вымыслов и небылиц, придуманных дилетантами, недоучками и лже-знатоками. И к тому, что относительно Священной книги утверждать: «точно так, как написано в ней», имеет право только тот человек, который прочитал это самолично. А также те, кому этот человек передал свои точные познания.

Всё остальное не только не застраховано от ошибок и искажений, но и может оказаться деяниями, неугодными Аллаху.

И если я уверен в допустимости и полноценности мысленного совершения намаза в условиях, когда общепринятый порядок по тем или иным обстоятельствам невозможен, то потому, что руководствуюсь логикой и здравым смыслом. И потому, что уверен: Коран – творение Всевышнего не может противоречить им, логике и здравому смыслу.

20 июня 2019 г.

1

Письма Р.И. Алмазова будем давать обычным шрифтом. Эпистолярии других – курсивом.

~ Доброе утро, Самад!

Уже два месяца, как ноутбук, который ты купил Камилле, которым она пользовалась в лицее и при подготовке для поступления в вуз, лежит у меня по воле Нурсаны, её мамы. Она, будучи в трансе, не разрешила дочери, которая тогда прожила у меня несколько дней, взять с собой вместе с вещами и ноут.

Вчера Камилла хотела увезти технику. Я сказал: «Не сейчас».

Вспоминаю времена, когда у меня был ноутбук. У него есть кое-какие преимущества перед стационарным компьютером.

В эти дни мне приходится много читать с монитора. У планшета экран для этого всё-таки мал. А компьютер всякий раз включать и выключать – достаточно хлопотное дело. Ноутбук же – в самый раз. В любом месте с ним можно расположиться. У окна на веранде – моё любимое место. А в комнате, где стоит компьютер, – замкнутое, узкое пространство. Как в лифте! У окна – и читается легче. Но туда компьютер не поставить! Вообще-то, можно! Ну, что же я буду всякий раз разбирать компьютерную систему на её составные части и носиться с ними по квартире, как с писаной торбой!..

Хочу ноутбук!

Понятно, что Камилла хочет забрать его. Если даже он сейчас ей не нужен. Даже если сейчас ноутбук ей будет мешать. Ведь она целый день на работе. А дома – хозяйство, готовка, уборка, помощь маме и братишке, уход за ними. Сотка-то есть у Камиллы! Зачем ей ноутбук! И у Азамата есть сотка…

Поговори с племянницей по телефону.

Если ноутбук ей сейчас по-настоящему не нужен, тогда я оставляю его у себя.

Если же всё-таки нужен, тогда верну. Но тогда надо будет решить вопрос с ноутбуком для меня. За б/у смогу заплатить.

Посоветуй: что делать с ноутбуком, о котором речь, и моим желанием иметь ноутбук?

2

Руслан Алмазов, закончив завтрак, последовавший вслед ежедневной утренней тренировке, написал это сообщение сыну и отправил его по Телеграм. Ведь так чётко, так глубоко, как доступно речи письменной, устно не скажешь…

Затем принялся разбирать кучу съестных припасов, сделанной накануне родственниками, которых он собрал по случаю 10-летия ухода мамы в мир иной. Она – Нурия Исламовна Шайхова.

Да, снова октябрь. Мама явила его на свет в начале этого месяца. И во второй половине, тоже под Весами, упокоилась. Десятка приходилась на субботу, выходной. Близкие были приглашены за неделю.

Ниже – перечень лиц, прибывших в назначенное время.

– Самад, его жена Латифа, их двухлетняя дочь Ясмина, а с ними – приехавшая к ним 20-летняя Камилла (Нурсана, её мама, отказалась сразу по состоянию здоровья, оставив с собой 13-летнего Азамата, сына, любимчика).

– Зита и Сарвар, племянники (их мама Саиля Алмазова – младшая сестрёнка Руслана Ибрагимовича, почившая на 6 лет раньше родительницы), со своими детьми – 12-летним Сафаром и 8-летней Лайло.

– Алихан (старший сын Руслана Ибрагимовича в его первом браке, живёт в Ташкентской области с семьёй и мамой) со своими отпрысками: 10-летний Аскар и 8-летний Алмазбек.

Зарина Бабулия – первенец Руслана Ибрагимовича, старшая дочь. Её, иногда прерывающую контакты с отцом, беспричинно и надолго, частенько путешествующую по миру, он не приглашал: мало ли, может, она где-нибудь за границей. «Зарина-сестра приедет», – сказал Алихан, когда собрание было за столом, и Руслан Ибрагимович собирался подать плов. «Пусть едет. Подождём её», – ответил отец. Но про себя подумал: «Раз ты в Ташкенте, раз заранее узнала о поминовении бабушки, так и надо было прибыть вовремя! Нет же! Цену себе набиваешь!..». Однако цена оказалась столь завышенной, что где-то через полчаса ожидания казан был всё-таки открыт (иначе перестоит плов – нельзя!), и два лягана (большие тарелки) традиционного угощения были на столе.

Зарина с шумом и помпой появилась еще через полчаса. Вместе с Алиханом и его сыновьями. Которые дежурили внизу, во дворе, у подъезда, поджидая её, богачку, иногда благодетельствующую им, но неизменно требующую и получающую от них уважение и даже поклонение.

Зарина заняла место по правую руку от отца и сообщила, что Нодар в Ташкенте. Он – её сын. 29-й год ему. Старший внук Руслана Ибрагимовича. Несколько последних лет предпочитает жить в Тбилиси. Но временами возвращается к маме. Которая его и растила: в Карши до году, потом до 13-ти в Санкт-Петербурге, затем в Ташкенте, где он школу закончил, а после – вуз на контрактной основе. «Что же ты его не взяла с собой?!» – воскликнул Алмазов. «Приедет!» – Зарина ответила отцу с улыбкой из разряда рублём одарила.

Спустя ещё некоторое время после Зарины прибыла Сафина Абдуллаева, старшая сестрёнка Руслана Ибрагимовича, со своей дочерью Айсель, её мужем Шухратом и их 10-летним сыном Мезоном. «Тоже фокусники!» – мелькнула незлобивая мысль в голове старшего в роду.