— Я не должен был бить тебя, — признался он.
Элой проигнорировала его. Он и прежде сознавался в своей глупости, но это отнюдь не означало, что он воздержится от подобного в будущем.
— Я не могу тебя потерять, — были его следующие слова, и Элой удивлённо моргнула в темноте. Казалось, ему стоило объясниться, но она всё равно не хотела расспрашивать. Вместо этого Элой слушала его ровное дыхание, глядя на окровавленное острие, которое лежало на земле всего в метре от её руки.
Она хотела спросить об имени, которое Гелис прошептал во сне. Почему он спал на полу, почему не мстил за свою рану? Она боялась получить ответы. Его рука сильнее надавила на её живот.
— Что ты мне дал? — тихо спросила Элой.
— Лекарство, — отозвался Гелис, — оно помогло тебе уснуть и справиться с болью.
— И помешало бороться?
— Да, — пробормотал он в её затылок, — и насытило тебя.
Элой застонала, заметив, что и вправду более не чувствовала голода. Гелис своего добился.
— Но зачем использовать его сейчас?
— Это последний раз, — ответил Гелис, — оно может навредить, если его использовать слишком часто. Это будет плохо для ребёнка.
Его рука прижалась к её животу, и Гелис притянул Элой к себе. Ребёнок. Это слово эхом отозвалось в её голове как угроза смерти.
— Ты так сильно веришь, что я уже беременна? — задала она вопрос. — Разве это происходит так быстро?
— Иногда это может произойти очень быстро. Иногда — требуется много попыток. Когда ты истекала кровью?
Элой нервно сглотнула, пытаясь вспомнить. Как давно она здесь? Месяц?
— До того, как ты нашёл меня под городом, — призналась она, осознавая, что понятия не имела, сколько времени пробыла без сознания после этого.
Гелис удовлетворённо вздохнул.
— Что это значит? — требовательно воскликнула Элой, пытаясь сбросить его руку со своего живота. — Я не знаю, как это работает, — она уставилась на Гелиса, будто обвиняя его в своём невежестве, но едва могла разглядеть его в темноте.
Гелис ей не ответил. Элой видела, как кровь стекала от плеча к его груди, уже высыхая. Она вспомнила тот день, когда Раст выстрелил в его грудь, но Гелис отмахнулся от стрелы как от назойливой мухи.
Он видел, куда она смотрела.
— Если ты начнёшь истекать кровью, мы должны будем попытаться снова. Если же нет — я больше не буду беспокоить тебя. До тех пор мы не можем быть уверены.
Его рука скользнула по её бедру и крепко сжала. Элой застонала, закрыв лицо ладонями.
— Богиня, — выдохнула она, — я никогда не думала, что так будет.
— А как ты себе это представляла, девочка? — огрызнулся Гелис, хотя выглядел не менее разочарованным, чем она. — Бассейн с мехами и свечами? И чтобы после слуга вымыл тебя? Или у вас в Нора принято совокупляться в тех кучах навоза, которые вы называете домами?
Элой оттолкнула его или, по крайней мере, попыталась, но хватка Гелиса была сильнее. Он встал на колени и подтащил её к себе. Элой сжалась в его объятиях, когда он зажал её между своим телом и полом. Спиной она ощутила холодный камень. Зубы Гелиса были всего в дюйме от её губ.
— Нежные поцелуи в водопадах, — прошипел он, насмехаясь над ней, обвивая её ноги вокруг своей талии. Элой крепко ухватилась за него, чтобы не упасть. Она почувствовала, как кровь из его раны вновь начала сочиться, — может быть, с юнцом без шрамов, который никогда не видел войны? Или с другом детства?
Элой вспомнила Теба и его восхищённые взгляды, направленные в её сторону. Гелис ловко освободился от одежды. Из глаз Элой потекли слёзы, когда он наклонился ближе и провёл по её щеке языком. Она с ним, даже раненым, не справится.
— Ты сильнее всего этого, Элой, — прорычал он низким голосом, — ты достойная. Солнце выбрало тебя так же, как и меня. Ты должна радоваться тому, что Оно разглядело тебя. Ты не предназначена для удовольствий. Ты не такая, как твои ровесники.
Он вошёл в ней головкой члена. Элой застонала, пытаясь сосредоточиться на хороших вещах. Ей было не так больно, даже лёжа на холодном камне. Здесь Гелис не мог прижимать её так, как делал это в кровати.
Её руки обвились вокруг его шеи, она чувствовала, как он входил всё глубже, будто хотел разорвать её пополам. Гелис наблюдал за тем, как их тела соединялись, поэтому не отреагировал, когда руки Элой переместились на его лицо.
Когда она поцеловала его, то выпустила всю свою ярость, свои желания и страдания. Их зубы столкнулись, поцарапав языки, она вторгалась в его рот так же нагло, как он в её тело. Гелис вжал её в пол, глубоко погружаясь, но ей было всё равно. Она закрыла глаза, думая о том, что поступила правильно, не позволив ему самому украсть у неё первый поцелуй. Теперь она отдала ему всё, что имела, надеясь, что он почувствует её отчаяние и не найдёт в её поступке ничего, кроме ненависти.
Затем он перешёл в наступление. Он прижал голову Элой к себе, ответив на поцелуй, и начал двигаться. Его язык впился в её рот, и Гелис почувствовал вкус крови и соли. Избранный Солнцем, он отдался ей весь, когда начал вколачиваться в неё. Это было самое болезненное и грубое из их соитий, и Элой позволила себе отвлечься, ощутив, как давление внутри неё начало нарастать. Когда Гелис прервал поцелуй, чтобы отдышаться, уткнувшись лицом в её плечо, она стиснула зубы и сама начала двигаться, пытаясь сильнее прижаться к нему. Движения Гелиса на секунду прервались — он явно был удивлён — а когда она сделала это снова, он тяжело застонал. Элой никогда не слышала, чтобы он издавал какие-либо звуки от удовольствия. Ей и самой отчасти это нравилось. Эта странная сила.
Гелис немного изменил своё положение, и Элой почувствовала, как грубый камень царапал кожу на её спине. Мельком она посмотрела на лицо Гелиса — его глаза были закрыты, а брови сосредоточенно сдвинуты. Приоткрыв губы, он коснулся зубами её подбородка, когда она откинула голову назад.
— Сильнее, — выдохнула Элой, не веря в то, что подобное слово сорвалось с её уст.
От просьбы Элой его темп сбился, и Гелис бросил взгляд на её лицо, как будто не был уверен, что ему не послышалось. Но затем его руки крепче сжали её задницу, а зубы впились в её шею, и он вонзился в неё так, как она хотела.
Прошло совсем немного времени, прежде чем Элой начала вздрагивать в его объятиях, получая удовольствие от того, как он брал её. Гелис был застигнут врасплох похожим ощущением и спустя всего несколько толчков кончил, выпустив в неё горячую сперму.
Он продолжал двигаться, но медленнее. Его зубы освободили её шею, и Элой смогла вздохнуть.
— В следующий раз, — пробормотала она, — я хочу быть сверху.
Гелис снова посмотрел на неё, не сказав ни слова, после чего подошёл к кровати, удерживая Элой, и рухнул вместе с ней. Когда они оба были готовы, она оседлала его, и это было слаще любого нежного поцелуя под водопадом.
***
У неё не было особого выбора в еде. Поэтому Элой заставила себя наслаждаться завтраком, уже поздним, поскольку проснулась она только днём после всего того беспорядка, который они с Гелисом устроили прошлой ночью.
Окружение напомнило ей о бандитском лагере, в который она проникала с Нилом. Кровь была везде, в почти высохшей луже лежало острие копья. Бочка с вином опрокинулась и раскололась, и Элой посмотрела на неё с удивлением.
Элой перевела взгляд на стол, где Гелис оставил несколько книг и небольшую сумку с чем-то. Утром он куда-то спешил и, несмотря на то, что сказал лишь несколько слов, Элой слышала его голос и надеялась, что день у него сегодня будет трудным и долгим. Ей показалось, что он бормотал себе под нос проклятия.
Всё тело Элой состояло из ран. Мелких и безвредных, и она даже с любопытством нажала на один из синяков, чтобы проверить его. Элой отложила недоеденный апельсин и потянулась к книгам. Сумка, которая до этого на них опиралась, соскользнула, и из неё выпал маленький зелёный флакон.
Элой перестала жевать и взяла флакон, на котором не было опознавательных знаков. Принюхавшись, она нахмурилась. Из флакона пахло примерно тем же, что она накануне чувствовала в своём рту, когда проснулась, и Гелис сказал, что давал ей лекарство. Или это был наркотик?
