Гелис улыбнулся ей. Подняв руку, он продемонстрировал Элой маленький переключатель в своей ладони. Это было похоже на штуку, которую использовал Дервал. Большим пальцем Гелис небрежно нажал на кнопку, и шею Элой пронзила жгучая боль.

Ваза упала на пол, разбившись. И Элой упала рядом с ней, парализованная, неспособная даже дотянуться до ошейника. Казалось, это продолжалось минуты, часы, а когда прекратилось, Элой могла только лежать, задыхаясь. Всё её тело содрогалось от электричества.

Гелис стоял над ней, закрыв собой солнце, и ещё раз продемонстрировал переключатель. Элой вздрогнула, готовая к очередной пытке.

— Может быть, мы всё-таки попробуем прийти к взаимопониманию? — спросил он, мрачно приподняв бросив. — Не так уж приятно видеть, как ты страдаешь.

Элой потянулась к нему, умоляя.

— Не… — только и смогла вымолвить она. Элой была готова на всё, лишь бы не чувствовать этого снова. Гелис казался довольным и отошёл от неё.

Тогда Элой нерешительно перекатилась на живот, пытаясь отдышаться.

— Просто убей меня, — с вызовом бросила она Гелису.

— Я пытался, помнишь? — ответил он, заняв своё место. Стул был слишком мал для его огромного тела, хотя и на нём Гелис был похож на короля-тирана, расположившегося на троне, — тебя назвали угрозой, — он вертел переключатель в руке, — тебе бы позволили жить, если бы ты не начала вмешиваться не в своё дело. Вот почему ты здесь, Элой из племени Нора. Солнце дало тебя мне. Ты больше не угроза. Теперь ты моя.

Элой почувствовала, как к горлу подкатил комок.

— Лучше уж я умру, — произнесла она.

Гелис пожал плечами.

— Как скажешь. Но пока я планирую использовать тебя, поэтому твоя смерть в ближайшем будущем не предвидится.

— Если ты думаешь, что получишь от этого какое-то удовольствие, то сильно ошибаешься, — прорычала Элой.

Гелис усмехнулся.

— Мне не нужно удовольствие. Комфорт приводит к слабости. Я — пешка самого Солнца, а Солнце хочет тебя.

— Ты безумен, Гелис. Это ты довёл прежнего короля до сумасшествия или наоборот? — Элой почувствовала, как её горло сжалось, а голос дрогнул. Она опустилась на корточки, не сводя глаз с переключателя в руке гладиатора.

Гелису, казалось, было скучно. Он водил подушечкой большого пальца по кнопке переключателя, и Элой попыталась сменить тему.

— Почему меня помыли? И одели?

— И в будущем даже накормят. У тебя сохранилось отличное здоровье, если не считать истощения из-за плена, — Гелис встал и подошёл к ближайшему столу, — но если ты попытаешься сбежать… так и быть. Мою новейшую игрушку ты уже видела.

Элой перевела взгляд на стол. На нём стояли вазы с фруктами и вяленым мясом. Её желудок требовательно заурчал, а глаза впились в еду, и это не укрылось от Гелиса.

— Подойди. Ты даже можешь сесть, — он с трудом сдержал мрачную усмешку, и у Элой возникли подозрения. Что, если еда отравлена?

Она неуверенно направилась к столу, стараясь держаться подальше от Гелиса. Схватив гроздь винограда, она насладилась его восхитительным освежающим вкусом. На мгновение Элой забыла, где находилась — прямо сейчас для неё существовали только фрукты и ягоды, утоляющие жажду и придающие сил.

Гелис наблюдал за ней, и подозрения Элой усилились, когда до неё дошло, что сам он не прикасался к еде. Она жевала медленнее и потянулась к кубку с водой, чтобы промыть рот. И тут же выплюнула жидкость обратно.

— Вино? — недоверчиво спросила она, не ожидая, что такой как Гелис мог быть любителем подобных напитков.

— Как я уже говорил, удовольствие и комфорт приводят к слабости. Ты можешь баловать себя как хочешь, — это звучало как вызов. Элой посмотрела на него, скрипнув зубами, после чего многозначительно опрокинула кубок на пол. Вино растеклось по полу, походя на лужу крови.

— Можно тогда мне просто умереть от голода? — он снисходительно на неё взглянул.

— Лучше поешь. Смерть от голода не будет быстрой и лёгкой.

— А если я сбегу? Будешь нажимать кнопку до тех пор, пока твоя «игрушка» меня не убьёт?

Она заметила, как Гелис напрягся.

— Не убьёт. Но боль заставит тебя мечтать о смерти. Мои люди тебя найдут, но мы позволим этой боли продолжаться, пока ты не поймёшь, что выхода нет.

Элой сидела молча.

— Кто-нибудь придёт за мной, — выпалила она наконец, — твой план не идеален.

— Может быть. Это известно лишь Солнцу. А Оно однажды расскажет мне обо всём. До тех пор ты останешься здесь. Если попытаешься уйти — ошейник тебе навредит. Если попытаешься избавиться от него — ошейник тебе навредит. Если закричишь, пытаясь звать на помощь — ошейник позаботится о том, чтобы ты больше не смогла издать ни звука.

С этими словами Гелис поднялся и, взяв шлем со стола, надел его на голову.

— Не будь идиоткой, — он покинул комнату, закрыв за собой дверь.

Элой осмотрелась. Всё вокруг выглядело так, будто когда-то было заброшено, а затем восстановлено. Кровать стояла у стены, заправленная и никем не потревоженная. Не двигаясь со своего места, Элой посмотрела на корзины, оставленные рядом с ней. Сушёная еда, шерсть, предметы, предназначенные для длительного пребывания, но в остальном ничего такого, что можно было бы использовать в качестве оружия. Элой нерешительно вернулась ко входу в темницу, обнаружив, что каждая клетка была пуста. Элой задалась вопросом, насколько далеко от города сейчас находилась.

Она осторожно выглянула в окно, щурясь на солнце. Ветер дул в её глаза, но она могла разглядеть стены Кольца Солнца. Других людей поблизости видно не было — значит, здание было закрытого, недоступного типа.

Элой повернулась и, схватив вазу с фруктами, в ярости швырнула её, попав в зеркало на стене. Элой едва узнавала себя в разбитом отражении. Она нахмурилась и потянулась к шее. Ей почти удалось просунуть палец между кожей и металлом. На ошейнике не было заметно ни единого шва, по которому устройство можно было бы расколоть или разорвать.

Моргнув и снова посмотрев на зеркало, Элой осторожно вытащила осколок и спрятала его за пояс.

***

Гелис пришёл к ней лишь поздно вечером. В голове Элой возникла идея проверить его угрозы, прошмыгнув через открытую дверь. Но сначала ей нужно было выяснить его расписание, запомнить движения и, если его слова не были простым блефом, найти способ избавиться от ошейника.

Он вошёл через дверь, не заботясь о беспорядке, который Элой устроила в комнате, и положил свой шлем на стол. Элой сидела на кровати, забившись в угол, но он сразу её увидел. Гелис поставил на стол корзину с вяленым мясом, повернувшись спиной к пленнице.

Ловким движением Элой прыгнула на него с осколком в руке. Осколок воткнулся в его плечо, порезал её собственную руку, но Гелис, не растерявшись, нанёс удар локтем по голове Элой, заставив её потерять хватку. Она ударилась лицом об пол, ощутив металлический привкус крови во рту. Внезапно боль от ошейника пронзила её, и всё, что Элой могла делать — это с трудом дышать.

Гелис продолжал держать палец на кнопке и отошёл на небольшое расстояние от Элой, не обращая внимания на то, как она извивалась на полу. Элой была почти парализована, её глаза налились красным, но она всё ещё находилась в сознании. Она видела всё, что делал Гелис, как он снимал доспехи и прикасался к ране, которую она ему нанесла. Он использовал остатки зеркала, чтобы увидеть, где находится стекло и извлечь его, не заботясь о хлынувшей крови.

Элой заплакала, когда он снял зеркало со стены и выбросил его из окна на песок. Он игнорировал её, пока она задыхалась, тянулась к нему, умоляя перестать причинять ей боль. Он просто прошёл мимо, сел на кровать и, набросив одеяло на плечи, лёг на матрас. Элой наблюдала за тем, как кровь высыхала на его спине. Так прошли минуты и часы.

Каждый её мускул будто был разорван, каждый сустав был разрезан. Она кашляла кровью, сочившейся как из разбитой губы, так и из горла, корчилась на полу. Она хотела потерять сознание, но боль не давала ей отключиться, сохраняя полное понимание и ощущение происходящего.